В частности, мне нужно было прикончить Тини своими голыми руками. Разорвать его на части, и сожрать его сердце. Он все это время визжал как сучка, пока Буни что-то кричал на заднем плане. Затем они оттащили меня от его задницы, борясь со мной, потому что я должен был прийти в себя.
― Что, черт возьми, здесь происходит? ― требовательно спросил Пикник Хейс.
Рядом с ним стоял один из «Лонгнеков», парень, который чертовски был похож на Тини, и я понял, что это должно быть его брат, который и был частью клуба. Бакс.
Бакс не выглядел очень счастливо. Справедливо. Я сам был чертовски расстроен.
Тини, перекатившись, застонал на полу, и я плюнул в него. Потом до меня донесся звук рыданий, который надолго останется в моей памяти. Бекка плакала и, оглянувшись, я обнаружил, что она прижалась к старухе Тини.
Дерьмо. Как я не заметил этого раньше, эта женщина хоть и выглядела очень потасканной, но под наружностью наркоманки скрывалась повзрослевшая копия Бекки. Было очень похоже на то, что это была ее мать. Хотя даже с внешностью, которую уничтожил мет, она все равно казалась слишком молодой. Если это и была ее мать, то, должно быть, она родила Бекку чертовски рано.
― Она его дочь? ― спросил я её резким, как нож, тоном.
Женщина отрицательно закачала головой, а ее губы задрожали.
― Ты позволила ему торговать ее телом?
Она отвела взгляд.
― Черт, ― произнес Пикник. ― Это полная задница.
― Я не оставлю ее здесь. Он убьет ее.
Пик медленно и задумчиво покачал головой, но я видел по его лицу, что он знает, что я был прав.
― Окей, она может поехать с нами, ― согласился он. ― Бун, ты за?
Мой президент кивнул, не сводя глаз с крови, грязи и женщин, плачущих на полу.
― Мы выезжаем через двадцать минут, ― решительно произнес Буни. ― У кого-нибудь есть с этим проблемы?
Он осмотрел комнату, бросив вызов, и несколько «Лонгнеков» отвело взгляд, очевидно, они и не собирались заступаться за Тини. Что чертовски много о них говорило, и о Тини, в частности. Я имею в виду, я был рад, что они не собирались бороться с нами, но выглядело это весьма жалко. Они были счастливы повеселиться с ним, но как только пришло время, прикрыть его спину, они все слились.
― Давай, пойдем наверх и соберем твои вещи, ― сказал я Бекке, протягивая к ней руку.
Она вскрикнула и, отталкиваясь ногами от пола, поползла подальше от меня. Дерьмо.
― Я подготовлю ее, ― вдруг сказала ее мать.
Ее голос дрожал, но глаза, встретившись с моими, выражали решительность.
― Она пойдет с тобой, просто увези ее отсюда. Он снова изобьет ее. Очень сильно.
Я кивнул, наблюдая, как она, подняв дочь на ноги, подтолкнула ее к лестнице.
― Господи, ты точно заберешь ее, ― спросил Буни. ― Как ты думаешь, сколько ей лет?
― Она еще учится в школе, ― ответил я мрачным голосом. ― Почти уверен, что я снова сяду, если что-то пойдет не так.
― Черт, ― Пэйнтер подошел ко мне. ― Оперативно сработано, обычно требуется немного больше времени, для того, чтобы нарушить условия по УДО, брат.
Я встретил его взгляд, и на этот раз на его лице не было даже намека на насмешку. Черт. Это действительно было дерьмовым.
― На выход, ― резко скомандовал Пикник. ― Хос, Ругер, оставайтесь здесь. Убедитесь, что девушка в безопасности!
Он поймал меня за руку и потянул к двери. Буни встал рядом с нами, и я почувствовал реальную обеспокоенность за непоколебимым выражением их лиц. Мы подошли к байкам, пока остальные поднялись наверх, чтобы захватить свои вещи.
― Я не оставлю ее, ― сказал я им снова. ― Я знаю, что она боится меня, но мне плевать. Эта девушка умрет, если останется здесь.
― Я тоже не собираюсь её здесь оставлять, ― согласился Пик. ― Но нам нужно быстрее убраться отсюда, пока они не успели выяснить, что произошло, и разозлиться. Они будут бороться за неё, и всё будет еще хуже. Не уверен, что сейчас мы сможем справиться с ними.
― Спасибо, что остаетесь со мной.
Буни фыркнул.
― Ты наш брат, Пак, ― ответил он тихим голосом. ― Это то, что мы всегда делаем. Ты сел из-за нас, неужели ты думаешь, что мы не готовы сделать то же самое для тебя? А сейчас соберись. Мы можем либо посадить девушку в грузовик с проспектами, либо ты можешь взять ее на свой байк. Нам некогда страдать херней.
Пятнадцать минут спустя я наблюдал, как Хос, Бекка и ее мать вышли из дома. По крайней мере, тридцать членов МК «Лонгнеки» стояли и смотрели на нас, тихо переговариваясь между собой. Я все еще ждал, достанет ли хотя бы один из них пистолет и бросит нам вызов, но они этого так и не сделали.
И никаких признаков Тини.
Бекка перестала плакать, но её лицо все еще было покрыто слезами, кровью, и повсюду начинали появляться неприятные синяки. Её дыхание звучало хрипло, и я надеялся, что у нее не сломаны ребра.
― Я не хочу уезжать, ― прошептал она, ловя руку своей мамы. ― Я хочу остаться с тобой.
― Ты уезжаешь, ― сказала женщина, а ее взгляд был тверд и решителен. ― Дай ему остыть, тогда мы поговорим. Я придумаю что-нибудь.
Бекка покачала головой, но, когда я мягко схватил ее за руку, она позволила мне оттащить её.
― Ты хочешь поехать в грузовике или на моём байке?
Бекка посмотрела на грузовик, широко раскрыв глаза при виде двух проспектов Риперов.
― Я останусь с тобой.
Я кивнул и забрался на свой байк, внимательно наблюдая за толпой. Она села позади меня, и её мать удовлетворенно кивнула. Бекка обняла меня, и я почувствовал, как её сиськи плотно прижались к моей спине. Мой член зашевелился. Что, чёрт возьми, со мной было не так?
― Сколько тебе лет? ― спросил я тихим голосом.
― Шестнадцать.
Дерьмо.
― То есть, тебе почти семнадцать?
― Нет, мне исполнилось шестнадцать на прошлой неделе.
Двойное дерьмо.
Буни завел свой байк, и мы, следуя его примеру, тронулись ровным строем в сторону дома.
Это была история о том, как я в свой День рождения совратил несовершеннолетнюю девушку, менее чем за двадцать четыре часа, после того как вышел из тюрьмы. Оглядываясь назад, я все больше уверялся в том, что лучше бы мне следовало остаться в тюрьме и отсидеть полные пять лет. Для всех было бы меньше забот.
