только между муравьями.
Впрочем, даже на меня эти новые муравьи не нападали, пока я не делал этого первым, отчего я чувствовал неправильность ситуации. Но это — черные чужаки, а детки Красивой — это свои, приходилось защищать. Такими темпами я дошел до своей цели, а затем набрал побольше воздуха в легкие.
— КАКОГО ХРЕНА ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! — во весь голос вырвался мой крик.
Битва, которая тут шла, сразу остановилась, словно ее поставили на паузу, и множество голов были повернуты в мою сторону, муравьиных голов.
От Красивой моментально поступили сигналы обожания и верности. Но, блин… В то же самое время такие сигналы поступили ко мне и от другой крупной муравьишки, но не розовой, а черной, как смола или ночь, а может просто черной, не знаю, зачем я подбираю эти слова. Просто я был шокирован тем, что видел.
Красивой тут же не понравилось, что любовь ко мне исходит от этой Черной, и она напала на нее… Битва продолжилась с новым огоньком.
Мне захотелось вмазать себе рукой по лицу.
И что мне прикажете делать? Как поступить и разрулить эту странную ситуацию? Пока я тут думаю, то гибнут муравьи.
Как я понял, в выводке Красивой появилась та самая черная муравьишка, которая тоже стала королевой. Красивая ее пощадила… Так я думал поначалу, а теперь знаю, что нет… Она просто не знала о ней.
Шнырька уже здесь все облазил, и показал мне тайную базу новой муравьиной королевы, где она пряталась и копила под шумок свою армию.
У меня были странные ощущения, глядя на ее детей. База была укреплена до такой степени, что Красивая не смогла ее обнаружить, и даже сейчас, во время битвы, там оставалось немало ее сил.
Невидимые муравьи, которые сидели на стенах, и готовы были спрыгнуть на врага и разорвать их своими мечевидными лапками и жвалами. Муравьи-строители, которые своей слюной смогли построить укрепления. А что говорить про десяток глушилок, которые сейчас работали, чтобы скрыть то место. И это только те, кого я мельком увидел, но были и другие.
Если Красивая делала своих детей с учетом на силу, скорость и защиту, то ее королевское дитя пошло в другую сторону. Хитрость, полезность, функционал и разнообразие. И как я могу прикинуть, она не могла собрать за короткое время столько ДНК, а значит какую-то часть получила в наследство от Красивой.
Тот факт, что я забрал большую часть детей Красивой на отбитие крепости, сыграл злую шутку с ней. Черная поняла, что лучшего момента ей не видать, и напала. Хотя, я уже вижу, что шансов у нее мало. У Красивой намного больше детей, и они сильны. Да и сама Черная знатно уступает Красивой.
Ладно… Решение принято.
Разбегаюсь и врываюсь в самую гущу битвы, где встаю между двумя муравьишками и бью кулаком, напитанным силой, по земле, отчего та идет трещинами.
— Я СКАЗАЛ ПРЕКРАТИТЬ!!! — зазвучал мой властный голос, а глаза загорелись синим пламенем чистой энергии.
Вдобавок ко всему я выпустил свою ауру, отчего муравьи стали отбегать от меня от причиненной боли.
Красивая не отошла, как и Черная, хотя видно, что последней больно. Вместо этого они вдвоем преклонили свои головы, показывая, что я главный. Даже Черная изначально принимала мое главенство. Выходит, что она от матери переняла не только ДНК, но и любовь ко мне? Интересно… Это что ж случилось… Две бабы подрались за меня?
Видели бы меня сейчас мои братья… Точно бы хохотали долго и нудно.
***
— Командир, мы все проверили и оцепили! — пришел к Волку докладывать гвардеец. — Ни один рабочий не пострадал, слизней сейчас проверяем, но их, поди, пересчитай…
— Принял! — ответил ему Волк и уткнулся в свой планшет, на котором раздавал указания.
Большинство тех приказов, которые ему приходилось отдавать, он и близко не понимал. Но так говорит голос, который он слышит у себя над ухом, и примерно понимал, кому он принадлежит.
— Фуры уже в дороге? — вдруг спросил он у гвардейца.
— Не могу знать… — стушевался тот. — Этим вопросом занимается Москаленко.
— Понял! — еще один кивок, а затем следующий вопрос. — Мороженое доставили?
— Доставляем! — спохватился гвардеец и замялся. — Разрешите спросить?
Волк вздохнул, ведь понимал, какой последует вопрос.
— Разрешаю…
— Нахрена нам двадцать два ведерка мороженого? — этот вопрос интересовал не только его одного.
Еще один вздох от Волка.
— Так положено, боец! — рявкнул он суровым голосом.
Хоть он и делал вид, что все у него под контролем, но на самом деле не знал, как ответить правду, и не думал, что она нужна. Что он мог сказать? Так сказал шепелявый голос в его голове, который иногда показывает ему картинки, и скорее всего принадлежит существу, которое призывает Александр?
Помимо фур, он следил за выполнением и других приказов. Они заставляли задуматься, но ответов не давали. Зачем нужно было отправить почти весь гарнизон “Верности” в столовую, где им накрыли банкет? Вопросы… Как много вопросов.
***
Ох, мои Муравьишки… Что же мне с вами делать? Таким вопросом задавался я первых полчаса после всего произошедшего.
Черная реально оказалась смышленой, и после того, как я подключил ее к себе, она стала мне рассказывать свою историю.
Была сильной собирающей, и мечтала стать королевой. Затем стала королевой и поняла, что ее убьют по законам их природы. Но умирать она не хотела, а хотела, как ее мать, служить верно мне.
Однажды, когда я был здесь по работе, то заметил одну муравьишку, которая хромала. Ее придавило при строительных работах. Я тогда не придал этому никакого значения, но проходя мимо нее, просто запустил пучок энергии, которая должна была помочь восстановиться. Она реально была смешной, и хоть хромала, делала свою работу — катила камни.
Вот во что, как оказалось, может вылиться случайная помощь. Хромоножка стала королевой и бросила вызов законной власти.
Часа два у меня ушло на то, чтобы выслушать обе стороны и принять решение.
А решение было готово. И я учел два мнения.
Красивая сразу сказала, что не потерпит ее здесь. Ведь она посмела пойти против нее. А Черная сказала, что Красивая уже действует неэффективно, и ее время прошло. Пора дать дорогу молодой крови.
Это то, что я понял с их эмоций и образов.
Как итог, я дал им то, что они хотели. Договорился с Красивой, что заберу отсюда Черную и всех ее детей. А Черной предложил служить мне, но в другом месте, где она сможет показать мне свою преданность и полезность. Обе, хоть
