выражали смесь шока, интереса, предвкушения… даже злости.
Варлан проигнорировал нас всех.
Я думал, что разговор полностью завершился, но тут его взгляд скользнул ко мне — а точнее к моему лицу. Он изучал меня как будто несколько минут, его глаза сделались критичными, даже пытливыми, присматриваясь к моим чертам. Он изучил каждую деталь моей внешности, словно впервые замечая что-то во мне.
— Что? — спросил я наконец.
Губы старшего видящего слегка хмуро поджались.
— Ничего… мелочь. Скорее всего, не имеющая значения.
— А именно? — переспросил я. — Что за мелочь?
Глаза Варлана оторвались от моей груди, в упор встретившись с моими.
— Ты похож на него, знаешь ли, — сказал он.
Что бы я ни ожидал услышать от Варлана, но точно не такое.
— Что? — я нахмурился по-настоящему. — На кого я похож?
Варлан плавным жестом указал на моё лицо, и его губы слегка изогнулись. Он покачал большой седой головой, всё ещё глазами изучая мои черты.
— На Дигойза, — сказал он. — Конечно, сходство не абсолютное, но оно есть. Цвет и форма глаз. Скулы. Губы. Плечи. Даже ваш рост более-менее одинаков, что несколько нетипично даже среди нас, видящих. Это в сочетании с твоим несколько уникальным оттенком света…
Варлан умолк, прищурившись.
После очередной паузы эти фиолетовые глаза снова скользнули по моему лицу.
Он как будто вздохнул, затем пожал одним плечом.
— Не знаю, послал ли тебя Галейт сюда именно по этой причине, намеренно, — произнес он нейтральным тоном. — С него станется.
Я почувствовал, как моя нервозность усиливается.
— Станется в каком плане? — спросил я.
На сей раз я не сумел скрыть неверие в голосе.
Варлан лишь показал очередной уклончивый жест.
Когда он не продолжил, я уставился на него, совершенно выбитый из колеи.
Дигойз? Я похож на бл*дского Дигойза?
Я никогда прежде не встречал скандально известного перебежчика, не видел его изображений, даже когда он работал на Организацию… но никто раньше не говорил мне такого.
Никто.
С другой стороны, когда Дигойз работал на Галейта и Организацию, его отправляли в основном в Новый Свет.
Я же с начала своей карьеры работал преимущественно в Азии.
Но никто прежде не намекал мне на такое, ни в одной операции, в которой я участвовал. Само собой, кто-то из этих видящих должен был работать с Дигойзом в прошлом.
Ведь должен же?
Варлан улыбнулся, ободряюще похлопав меня по колену.
— Я уверен, это ерунда, брат, — сказал он.
Я кивнул, усилием воли делая свой свет нейтральным.
Но его слова нервировали меня.
В итоге, когда он больше не заговорил на эту тему, мне пришлось закрыть этот вопрос.
Как и на многие вещи, которые имели смысл только в ретроспективе, я забил на это.
Глава 4. Встречи с выдающимися мужчинами
Работный лагерь Гуорум
Ближайший город: Манаус, Бразилия
27 ноября 1978 года
«Ты в порядке, брат мой?» — спросил Варлан, пока мы шли к лагерю.
Мой командир обратился ко мне напрямую в моём разуме.
Сбросив с себя удушающее дурное предчувствие, окружавшее мой свет с тех пор, как мы только приземлились в этой дыре посреди джунглей в жопе мира, я смахнул пот со лба и мягко прищёлкнул языком.
«Я в порядке, сэр», — послал я в ответ.
«Это можно понять, знаешь ли», — послал Варлан.
Старший видящий беззвучно двигался по непростой местности даже с двумя большими винтовками, без сенсорного костюма с контролем температуры, и с полным жилетом аммуниции.
«Мы все так реагируем на лагеря, — добавил он. — Даже полностью понимая их необходимость».
Но я не думал о лагерях.
Я определённо не думал о грязнокровках, пресмыкавшихся на земле за электрическими заборами и смотревших на нас как перепуганные овцы.
Отвернувшись от колючей проволоки наверху заборов, я уже начал отмахиваться от слов видящего, но Варлан ещё не закончил.
«Мы все испытываем опасения из-за того, что допускаем такое. Из-за того, что причастны к такому, — он проследил за моим взглядом до колючей проволоки. — Ибо какую бы историю мы ни рассказывали себе, какое бы оправдание мы ни предпочитали, мы ответственны за систематическое порабощение наших собратьев, брат Куэй».
Я слегка нахмурился, пытаясь скрыть свою реакцию от его разума и света.
Если Варлан заметил (а зная его ранг видящего, он наверняка заметил), эта осведомлённость не отразилась в выражении его лица.
Он продолжал тем же терпеливым тоном.
«Какую бы роль эти временные меры ни играли в обеспечении долгосрочного выживания нашей расы, это не меняет сути того, что мы сделали. С твоей стороны было бы мудрым не забывать об этом, маленький брат. Мы должны держать глаза открытыми… не только в отношении зла, которое творят люди, но и в отношении того, что делаем мы сами. Это наше бремя».
Я усилием воли сдержал мысленное закатывание глаз.
Внешне я кивнул, бегло глянув на Варлана.
«Я понимаю, сэр, — послал я. — Спасибо, сэр».
Моё уважение к нему было искренним.
Но чуваку должно быть лет пятьсот, а то и больше.
Он был из другого поколения.
Я не нуждался в лекциях о необходимых мерах или тяготах.
Я всё знал о необходимых мерах. Я всё знал о тяготах.
Организация спасла меня из места, которое было намного хуже этого.
Эти жалкие мудаки с низкими рангами просто не могли существенно помочь нам в плане освобождения нашего народа от человеческих отбросов. Более того, не было смысла говорить им правду. Защита расы, жертва ради всеобщего блага — такие концепции были слишком возвышенными для большинства гражданских, будь то люди или видящие, и не только из-за их безумной наивной веры в способность двух таких разных рас жить бок о бок в мире.
Пока такой суровый мир был необходимостью.
Конечно, это во многом тяжело.
Но необходимо.
Теперь мы приближались к главному бараку работного лагеря, самого крупного среди подобных лагерей в Южной Америке, примерно в сотне километров к северо-западу от Манауса в Бразилии.
Пока мы шли по коридору между двумя заборами из рабицы, я чувствовал свет лагерных видящих по обе стороны от меня — достаточно хорошо, чтобы иметь примерное представление о количестве узников в этой части учреждения. Я чувствовал достаточно, чтобы знать, что они разделены по возрасту: старшие видящие справа от меня, а видящие помоложе — слева. Я чувствовал, что они в основном были мужчинами, и лишь несколько женщин находилось по обе стороны.
Я не желал присматриваться к ним внимательнее.
Серьёзно, а какой смысл?
Я знал, кем они были.
Мысли Варлана вновь раздались
