— Мне жаль, что я тебя разбудила. Нужно было отвезти меня домой. — смотрю на него, пытаясь извиниться глазами. Мне неуютно и неудобно, что доставляю столько хлопот. Я привыкла к самостоятельности. Сейчас же теряюсь под проникновенным серо-зеленым взглядом.
— Нет. Не нужно. — Майский снова уже совершенно спокоен. — Принести воды?
— Да, спасибо.
Пока он уходит, стараюсь выровнять дыхание и немного оттягиваю футболку. Жарко.
— Днём привезу тебе вещи, — вздрагиваю, не заметив его возвращения.
— Я думала, что утром уеду к себе.
— Нет. Пока останешься здесь.
— Но…
— Лера, тебе нужно поспать, еще очень рано. Объясню всё утром.
— Хорошо, — соглашаюсь и забираюсь под одеяло.
— Так будет лучше, — Игнат достает из шкафа тонкое шелковое покрывало и, скинув жаркое одеяло на кресло, закрывает меня им. — Отдыхай.
— Спасибо, — вытягиваю наружу перебинтованные ладошки и ложусь на бок. Закрываю глаза и выдыхаю, ощущая всем телом, что Майский рядом и не ушел к себе. Не уверена, что усну снова, тем более при постороннем, но по волшебству уплываю в сон, стоит расслабиться и отключить мысли.
Просыпаюсь вполне отдохнувшей где-то в начале одиннадцатого и, кое-как почистив зубы и умывшись, спускаюсь вниз.
Тело болит, но терпимо. Выгляжу я всё же хуже, чем себя ощущаю.
Хочу найти хозяина, чтобы расспросить всё подробнее, и выпить утреннего чая. Всё это получается с первого раза.
Майский на кухне что-то готовит у плиты. В низко сидящих серых спортивных штанах и белой майке, босиком, он смотрится обалденно волнительно. Особенно когда поворачивается, держа в одной руке лопатку и перекидывая второй полотенце через плечо.
Непроизвольно сглатываю. И отвожу глаза. Пусть я не девственница, да и мужчин избегала всю свою сознательную жизнь, но этот тип не может не задевать даже мои оборванные струны души. Слишком он горяч и сексуален. В образ загадочного начбеза добавляется еще один паззл — домашний секси-мен.
— Выспалась? — прищуривается Игнат, осматривая меня с ног до головы.
Да, представляю какой он меня сейчас видит: мелкая тощая пигалица с красновато-синеватыми гематомами на шее и лице, с растрепанными волосами, перебинтованными руками, в одежде размеров на пять-шесть больше необходимого и тоже босиком, с поджатыми пальчиками. Смешно, но пережить можно. Вчера я выглядела еще более ужасно.
— Выспалась. Спасибо. Можно мне чая? — тараторю всё и сразу.
— Садись, — кивает на барную стойку, и я забираюсь на высокий стул.
Первый раз в жизни мне готовит завтрак мужчина. Посторонний. Не отец.
Непривычно.
Волнительно.
Подозрительно, учитывая ночной разговор.
Не до конца понимаю, как реагировать. Потому решаю подождать объяснений Майского. А после думать: паниковать или нет.
Игнат расставляет тарелки и раскладывает на них омлет и золотистый бекон. Мне пододвигает пиалу с овсянкой, посыпанной ягодами. Вручает ложку и смотрит так, что, не раздумывая, приступаю к еде.
Неважно, что по утрам люблю только чай. Спорить совсем не хочется, так как в свою победу не верю.
— Жить будешь здесь, — огорошивает Майский первой же фразой, когда мы заканчиваем завтрак и переходим к чаю. Хорошо, что чашка стоит на столе, а-то бы уронила. — Так что, обживайся. Вещи привезу чуть позже. Продумай, что нужно.
— Игнат Маратович, я не понимаю, зачем всё это? — пытаюсь прочитать хоть что-то по лицу. Но там маска спокойствия и невозмутимости.
— Просто — Игнат, без отчества. И на «ты». Привыкай…
— Но…
— Считай, что ты моя гостья…
— А если гостья против?
— Значит, будешь гостить добровольно-принудительно.
— Долго?
— Пару месяцев точно, дальше решим.
— Я могу отказаться?
— Нет, не можешь. Так же, как и покинуть территорию.
Глава 4Странный разговор прерывает звонок на мобильный Майского, и он, кивнув мне, покидает кухню. Посидев еще немного, допиваю чай и убираю со стола грязную посуду. Хорошо, что посудомоечной машиной умею пользоваться, а загрузить её получается и с такими руками, как у меня. Наведя порядок, поднимаюсь в своё временное место обитания.
Только сейчас оцениваю комнату, что выделил хозяин дома. Просторная, светлая, с огромным окном почти до пола за тонким, прозрачным белоснежным тюлем. Стены выкрашены в цвет мокко, что успокаивает и не давит на глаза. Ярко-белый потолок и элементы интерьера добавляют свежести. А интересные детали вроде подушек-думок на широкой двуспальной кровати, стоящей по центру, или настольных бра на прикроватных тумбах сочно-зеленого цвета добавляют яркости. Низкий резной кремовый комод вдоль одной из стен украшают фигурки пяти слонов, вырезанных из дерева.
Забираюсь в стоящее у окна большое и безумно удобное кресло, обтянутое мягким кремовым плюшем. Пока обдумываю своё положение, замечаю, как в открывающиеся ворота заезжает темно-синий внедорожник. Останавливается ненадолго, когда к нему подходит мужчина в форме охраны, и спустя пару минут заворачивает за угол. Из окна виден только въезд. Парковка не просматривается. Потому о прибывших остается только догадываться.
Поднимаюсь, утыкаюсь носом в стекло, желая узнать больше, но ничего не выходит. Перед глазами только красиво ухоженная территория с вымощенными дорожками и зелеными насаждениями. Когда ворота закрываются, охранник тоже растворяется где-то на территории.
— Это новая смена приехала. Охраняют территорию всегда два человека. Меняются через сутки. — слышу из-за спины ровный голос Майского и вздрагиваю от неожиданности. Он так тихо передвигается, что я не замечаю его появления. Оборачиваюсь и невольно любуюсь довольно крупным по сравнению с моим, натренированным телом, широкими плечами, видимой расслабленностью, под которой скрывается сила и мощь, ощущаю бешенную энергетику.
Игнат стоит, прислонившись к косяку, спрятав руки в карманы. Волосы еще немного влажные после душа, но уже успел переодеться. Сейчас на нем привычные темные брюки и рубашка с подвернутыми рукавами. На запястье массивные часы. Таким я вижу его на работе. Собранным и деловым. Значит, планирует уходить.
— Я принес тебе шлёпанцы, — кивает на обувку, что стоит слева от входа.
— Спасибо, — такая забота подкупает. Но сейчас волнует вопрос о прибывших, и я киваю в сторону окна. — Они будут здесь вместе со мной?
Оставаться среди посторонних людей, тем более мужчин, у меня нет никакого желания. Еще и в чужом доме. Нет, паника не одолевает, просто здорово неуютно.
— У них отдельный домик, не переживай. Передвигаются в основном по территории, в этот коттедж заходят только по необходимости. Если не выйдешь из дома, даже их не заметишь.
