class="p1">— В институте говорили, что я очень способный малый, — сказал я на это. — Но мы не представлены.
— Азурия Нимо, — представилась женщина. — Витамант четвёртой градации.
— Хуйня, — покачал я головой. — Не о витаманте четвёртой градации, а об имени. Тебя точно зовут не так.
— Это моё имя, — сказала эта «Азурия».
— Тогда моё имя Чёрный Плащ, ха-ха! — рассмеялся я. — Я ужас, летящий на крыльях ночи!
По глазам вижу, что она поняла, что я не поверил ни на секунду.
— Мария Нипопорос, — вздохнула витамант.
— Давно бы так, — усмехнулся я, а затем оглядел всех присутствующих. — Ребят, я понимаю, что вы неблагодарные твари, жаждущие выжать максимум из своего куратора и благодетеля, но имейте совесть!
— В первое своё восстание ты разрушил южную стену города, — сообщил мне Пападимос.
— Мамапашкос, ты бы молчал вообще! — воскликнул я. — Если разрушил, значит стена была хреновой! Разве можно считать, что стена нормальная, если её может снести даже впервые восставший лич?!
Возникла пауза.
— Резонно, — хмыкнула Гнетая.
— Скажи это тридцати семи его жертвам, — возразил Волобуев. — Алексей, ты опасен для окружающих, поэтому мы вынуждены держать тебя взаперти.
— Гена-Гена-Гена… — посмотрел я на него с разочарованием. — Я всегда был опасен для окружающих, уж тебе ли не знать? Не помнишь нашу встречу с Судьбой? Беды и ужасы, происходящие по моей вине, были просто предрешены.
— Мы будем делать всё, что в наших силах, чтобы ты не мог выбраться отсюда, — процедил Волобуев. — Ты порождаешь беды вокруг себя, всё, к чему ты прикасаешься, превращается в зло. Ты хуже людоедов. И ты никогда не покинешь этот склеп.
М-да… К совести взывать бессмысленно, как я понимаю…
— Да просто дайте мне уйти, сволочи! — воззвал я. — Уберусь в Серые земли, буду существовать там, может, построю себе небольшую башенку лича, где заведу немёртвоводческое хозяйство! Что я вам сделал вообще?!
— Ты вернёшься, обязательно, — покачал головой Волобуев. — Ты ведь считаешь, что мы предали тебя.
— Так если у вас со мной проблемы, завалите меня! — воскликнул я. — Зачем держать взаперти, мучить мой и без того пошатанный разум? Вот эта «Азурия», которая, внезапно, Мария, точно знает парочку ритуалов, способных изгнать лича! Дайте мне уйти хоть так!
— Он говорит правду? — спросил Волобуев у витамантки.
— Такие ритуалы есть, но они сопряжены с большими энергозатратами и рисками, — ответила та. — Гораздо дешевле держать его в многослойном стальном саркофаге.
Вот же сука.
— Но изгнание даст ему покой? — продолжал опрос Волобуев.
Остальные мои подопечные молчат и смотрят. Чувствую себя дедом, родные которого думают, что он окончательно спятил на почве деменции.
— Нет, — покачала головой витамант. — Только изгонит прочь отсюда. Далеко и надолго.
— Насколько далеко и надолго? — поинтересовалась Гнетая.
Бывшая Дева, хитрая тварь, теперь, когда всё радикально изменилось, вновь обрела свою властность в манерах и поведении. Даже смерть не смогла изменить её.
— Достаточно далеко, чтобы ему было непросто найти путь обратно, достаточно надолго, чтобы мы забыли о его существовании, — ответила Мария. — Но для него пройдут мгновения, поэтому он обязательно вернётся и захочет отомстить. Потому что изгнание тяжело покалечит его душу.
Хреновая перспектива, но зато похоже на путешествие во времени — хуякс и ты в будущем! А душа… Да хрен бы с ней, я в её существование вообще не верю. Наша личность, вообще мы в целом — электрохимические процессы, происходящие в головном мозге. Земной наукой все эти процессы изучены довольно хорошо, поэтому не следует верить лживым заявлениям псевдоучёных, дескать, мозг — это недостаточно изученный орган и всё такое. Да отлично он изучен, вдоль и поперёк! Послойно его разобрали, прекрасно известно, что и за что отвечает. И метафизическая душа — это то, что совокупно происходит в отделах головного мозга. Нет мозга — нет души. Всё просто!
Я поднял достаточно трупов, чтобы понять, что чем сохраннее мозг, тем качественнее потом мертвец. Где здесь душа? А нигде. Так что Мария либо несёт херню, либо всё понимает, но пытается объяснить доступно для всех. Склоняюсь к мысли, что она просто несёт херню, потому что витаманты — это далеко не самые теоретически подкованные ребята. Немножко интересовался их профессией: витамантия процентов на восемьдесят состоит из практики, а остальные двадцать на навыках и теории. А некромантия наоборот.
И если Мария хоть отчасти права, то изгнание нехило взболтает мне мозги и восстанавливаться я буду долго, с непредсказуемыми последствиями для окружающего мира.
— А если изгнание провалится? — задал правильный вопрос Волобуев.
— Тогда будет плохо, — отвечаю я за Марию. — Такого поворота Судьбы вы не перенесёте, обещаю.
— Последствия провала невозможно предсказать, — проигнорировала мои слова витамант. — Я настоятельно советую не рисковать.
Советы раздают любители. Профессионалы же дают рекомендации.
— Рекомендую послушать дядю и отпустить его, — произнёс я.
— Закроем его в стальном саркофаге, — решил Волобуев. — Когда всё будет готово, изгоним его.
— Учти, что всё это время, пока он будет находиться в саркофаге, его могущество будет восстанавливаться, — предупредила Мария.
— Не могу понять: ты за или против его изгнания? — нахмурил брови Гена.
— Вам решать, — пожала плечами Мария. — Вы наняли меня предлагать возможные решения, а не принимать их.
Ох, как удобно устроилась…
Сейчас просто настали такие времена — никто не хочет брать ответственность. При мне всё было иначе:
Некромантка пыталась замучить не совсем невинную, но жертву. Кто шарахнул её киянкой по башке? Это Душной.
Поместье кровосись угрожало взорваться. Кто решил проблему с генератором некроэнергии? Душной сделал это.
Адрианополь осадили персы Ариамена. Кто не спал ночами, создавая всё больше новых немёртвых? Душной.
Отчаявшиеся персы запустили в осаждённый город оборотней. Кто решил проблему? Это снова был Душной.
Кто, пытаясь предотвратить угрозу родному миру, создал новую угрозу, а потом предотвратил её? Душной.
Кто избавился от вендиго, с риском для здоровья и жизни? Душной!
Кто добил остатки оборотней, преследующих армию персов? И это снова Душной!
Кто осознанно пошёл на смерть, чтобы не позволить стихийно зародиться безумному личу? Алексей. Иванович. Душной.
Это мои решения и моя ответственность.
А эти? Колеблются, жмутся, дискутируют и никак не могут принять единственное верное решение.
— Слабаки… — произнёс я презрительно.
Волобуев вскинул короткий дульнозарядный пистолет и выстрелил мне в грудь.
/неопределённое время спустя/
Лежать в стальном саркофаге — для кого-то это, наверное, мучительнейшая из пыток. Я же развлекал себя чтением скопированных в «систему» учебников, теоретизированием на тему химер и размышлениях о перспективах некромутации.
Некромутационная теория — это странное направление, о котором лишь вскользь упомянуто в учебнике по некромантии уровня магистра. Я как-то подзабил на изучение вопроса, потому что не было времени, а
