Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
Я падаю на пол и закрываю голову руками не в силах остановить воспоминания. Рыдаю, как ребенок. Нас связывало гораздо большее, чем дружба. И даже слово «команда» сюда не подходит. Это сильнее. Это… Слово вертится на кончике языка. Наконец, оно выскальзывает в область сознательного. Видимо, слово лишь ждало, пока я отвернусь, чтобы просочиться. Экипаж. Мы были экипажем. И я – все, что от него осталось.
Я в космическом корабле. Теперь я знаю точно. Правда, не знаю, как здесь обеспечивается гравитация, но это космический корабль. Теперь все встает на свои места. Мы не заболели. Нас погрузили в анабиоз. Однако наши кровати – не волшебные криокапсулы, как показывают в кино. Никаких супертехнологий тут нет. Думаю, нас просто ввели в медикаментозную кому. Зонды для искусственного кормления, капельницы, постоянный медицинский уход. Все, что требуется телу. Манипуляторы, наверное, меняли постельное белье, переворачивали нас, чтобы на коже не образовались пролежни, и выполняли все обычные функции сиделок в реанимации.
И мы пребывали в отличной форме. Разбросанные по всему телу электроды стимулировали сокращение мышц. Проводились многочисленные упражнения. Но все же кома – опасное состояние. Крайне опасное. Выжил только я, и пока в моей голове настоящая каша.
Я подхожу к останкам женщины. Я смотрю на нее, и мне даже становится легче. Может, это чувство завершенности, а может, всего лишь спокойствие после долгих рыданий. Никаких трубок к мумифицированному телу не подведено. Мониторов, следящих за параметрами жизнедеятельности, у кровати тоже нет. В иссохшем запястье виднеется крохотное отверстие. Это след от капельницы, которая была подведена к телу, пока не наступила смерть. И эта ранка уже никогда не заживет.
Когда бедняжка умерла, компьютер, наверное, извлек все трубки. Как говорится, зачем добру зря пропадать. Ей все это было уже ни к чему. Лучше сосредоточить ресурсы на выживших. То есть на мне.
Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Надо сохранять спокойствие. Я должен мыслить ясно. Многое тогда всплыло в памяти: мой экипаж, особенности их характеров, пришло осознание, что я на борту космического корабля (психану из-за этого позже). Удивительно – все больше воспоминаний возвращается, причем вроде бы по моей воле, а не бесконтрольным потоком. Хочу обдумать это, но слишком давит печаль.
– Ешьте! – командует компьютер.
В центре потолка открывается панель, и оттуда выпадает тюбик с питанием. Его ловит один из манипуляторов и кладет на мою кровать. Маркировка гласит: «День 1 – паек 2». Я не в настроении есть, но при виде тюбика желудок требовательно урчит. Неважно, в каком я душевном состоянии, у тела свои потребности. Открываю крышку и выдавливаю массу в рот. Должен признать: я испытываю очередной невероятный гастрономический опыт. По-моему, в тюбике цыпленок с легким привкусом овощей. Текстуры у еды нет – ведь это практически детское питание. Паста на сей раз несколько гуще, чем в предыдущем тюбике. Судя по всему, мою пищеварительную систему плавно готовят к возвращению на твердую пищу.
– Воды? – прошу я с набитым ртом.
Потолочная панель снова открывается, и оттуда появляется металлический цилиндр. Манипулятор подносит его к моим губам. Надпись на боку цилиндра гласит: «Питьевая вода». Я откручиваю крышку – внутри, как и ожидалось, вода. Делаю глоток. Теплая и безвкусная. Наверняка дистиллированная и очищенная от минералов. Но самая настоящая вода. Доедаю остатки пайка. Туалетом я еще не пользовался, но рано или поздно мне туда понадобится. Орошать пол не хотелось бы.
– Туалет? – спрашиваю я.
Стеновая панель поворачивается вокруг своей оси, и выезжает металлический унитаз. Он вмонтирован в стену, как в тюремной камере. Присматриваюсь повнимательнее. На стульчаке кнопки и какие-то штуки. Внутри вроде бы всасывающий шланг. Воды нет. Похоже, это модель, предназначенная для эксплуатации в невесомости, но переделанная под использование при наличии гравитации. Интересно, почему так?
– Ладно, убрать туалет, – командую я.
Стена вновь вращается, и унитаз исчезает. Отлично. Я сыт, настроение немного улучшилось. Еда определенно пошла на пользу. Нужно сосредоточиться на хорошем. Я жив. Что бы ни убило моих друзей, не стало для меня фатальным. Я на борту космического корабля. Детали пока неизвестны, но я точно на космическом корабле, и он, похоже, исправен. Кроме того, моя голова начинает соображать лучше, я уверен.
Сижу на полу, скрестив ноги. Пора действовать на опережение. Закрываю глаза, пусть мысли текут, как им вздумается. Я хочу вспомнить хоть что-нибудь по собственной воле. Неважно, что именно. Но я хочу выудить какой-нибудь эпизод из памяти. Посмотрим, получится ли у меня.
Начнем с того, что меня радует. Я люблю заниматься наукой. Это я знаю. Простенькие опыты, которые я проводил, доставили мне массу удовольствия. И я в космосе. Наверное, нужно подумать о космосе и науке – глядишь, и вспомнится что-нибудь…
* * *
Я вытащил обжигающе горячую упаковку с готовыми спагетти из микроволновки и, расположившись на диване, аккуратно снял с лотка защитную пленку, дабы выпустить пар. Я включил на телевизоре звук и прислушался к эфиру. Несколько коллег и пара друзей приглашали посмотреть передачу с ними, но я не собирался весь вечер отвечать на вопросы. Я хотел лишь спокойно посидеть у телевизора.
За всю историю человечества ни одно событие не приковывало к себе столько внимания. Больше, чем высадка на Луну. Больше, чем любой финал чемпионата мира. Все вещательные сети, стриминговые платформы, новостные сайты и местные телеканалы показывали одно и то же: прямую трансляцию NASA. Журналистка и пожилой мужчина стояли между рядами столов в зале управления полетами. На заднем плане мужчины и женщины в голубых рубашках всматривались в экраны компьютеров.
– Я Сандра Эллис, – произнесла журналистка, – и сейчас я в Лаборатории реактивного движения в Пасадене, Калифорния. Рядом со мной доктор Браун, глава Планетологического отделения NASA. – Доктор, какова ситуация на данный момент? – спросила она, повернувшись к ученому.
Доктор Браун прочистил горло.
– Около девяноста минут назад мы получили подтверждение, что «Арклайт» успешно вышел на орбиту вокруг Венеры. И теперь ждем первый пакет данных.
С тех пор, как специалисты JAXA объявили о проблеме Петровой, прошел адски тяжелый год. Однако все последующие исследования подтверждали выводы японских ученых. Время шло, и человечество желало знать, что происходит. Так стартовал проект «Арклайт».
Ситуация складывалась ужасающая, но сам проект был поразителен. И я, как фанат науки, в глубине души ликовал. «Арклайт» стал самым дорогостоящим беспилотным космическим кораблем из всех, когда-либо созданных. Мир нуждался в ответах, и немедленно. В обычных обстоятельствах, если бы перед космическим агентством поставили задачу послать на Венеру зонд в течение года, ученые лишь рассмеялись бы в ответ. Но неограниченный бюджет творит чудеса. Соединенные Штаты, Европейский союз, Россия, Китай, Индия и Япония участвовали в финансировании.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 141
