Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 14
тебя как у всех шестьдесят секунд в минуте,
И я пробовала соврать, что я просто зритель,
И просила время: «Вот здесь еще притормозите,
Я как все, я опаздываю, не обессудьте».
Я же здесь, я живу и дышу вот в этой секунде,
Быть хочу собой, и успеть полетать со всеми.
Пусть меня отражают послезавтрашние люди,
Я хочу, как стрелки, остаться синхронным стуком,
Отпечататься в буквах, в социальной сети,
В детях и внуках.
Но ответит неумолимое время:
Ты как все,
У тебя двадцать четыре часа в сутках.
Кажется
Покрывалом постель заправилась.
Выпускал сигаретный дым.
– Знаешь, кажется мне понравилось,
Может как-нибудь повторим?
Посмотрела в глаза смелые —
Как ударилась о бетон.
Наспех джинсы и майку белую,
И разряженный телефон.
Захлестнула волна отвращения
И повисла дырой внутри.
Если хочешь просить прощения —
Так пожалуйста, на, бери.
Отмахнулась, дверями хлопнула.
Не заметила стекол звон.
Ну зачем меня снова щелкнуло,
Будто встретился мне Он.
Там осталась мечта рваная
Перечеркнутых в миг дней.
Скажет – дурочка что ли странная,
Может лучше и черт с ней.
Забываю слова картонные,
Как вслепую от них бегу,
То ль по камню по раскаленному,
То ль по щиколотки в снегу.
Отдышусь и тоска уляжется.
Улетел сигаретный дым.
Знаешь, если тебе кажется,
Может лучше и черт с ним?
Вселенная – яйцо
Говорят, что вселенная – это яйцо,
Что вот так все устроено сложно и просто.
Потому не найти среди звезд нам концов,
Чтоб всегда оставалось пространство для роста.
Что пока не устанем расти и искать —
Раздвигаются дальше лучами границы,
И желание верить, творить и мечтать
Не дадут скорлупе, слишком хрупкой, разбиться.
Что однажды в ночи любопытный юнец
Отодвинул заветную с краешку щелку,
И увидел, что есть у вселенной конец,
И что вся она входит на кончик иголки.
И все – все, что содержит она – все внутри.
В нас внутри, целиком, и ни мало ни много.
И когда тебе плохо – то просто замри
И прислушайся. Это – звучание бога.
Может выдумки, может иллюзия снов,
Все хотели бы знать, но вот только – когда бы?
Может в этом заложена мудрость веков,
Философия сказочной курочки рябы?
Может то, что запрятано было в яйце -
Смерть чего-то, что длилось всегда, бесконечно?
Может в складке у глаз на любимом лице -
Отражается путь удивительный млечный?
Еще много чего про нее говорят,
А я слушаю стук неуемного сердца,
Закрываю глаза, представляю цыплят
И любви океан за скорлупочной дверцей.
И тогда, замыкая по кругу кольцо,
Я вдыхаю любовь, чтоб с другими делиться.
Говорят, что вселенная наша – яйцо,
И мы все в ней живем, чтобы снова родиться.
Вас снимают
Так бывает – ты проснешься
После долгих зимних лет,
Диву дивному даешься:
Кто подслушивал сюжет?
Может, фильм про нас снимают?
Жизнь вдыхая в чистый лист,
Вдохновенье догоняет
Кино-экшен-сценарист?
Оператор киноленты
Смонтажировал мечты.
Режиссер считал моменты,
О которых знал лишь ты.
Это фильм про нас снимают,
Оскар бронзовый дадут.
Восхитятся и подарят
Заключительный салют.
И пока в банкетном зале
Не сошла с орбит Земля —
Поздравляем, вы в финале!
Улыбнитесь, вас снимают.
Вас снимают с корабля.
Самое честное зеркало
Если бы дали заглянуть
В самое честное зеркало —
Там, где луна видна насквозь
И светятся звезды днем,
Там, где отчетливо виден путь,
Там, где винить некого,
Там, где в огромной бездне слез
Есть лишь один простой вопрос.
Если бы дали заглянуть —
Что б ты увидел в нем?
Если бы дали заглянуть
В самое честное зеркало,
Где отражается лишь суть
Помыслов и души,
Где не удастся обмануть,
Где мысли разложены на молекулы,
Не позволяют улизнуть,
Или списать на кривизну,
Сможешь смотреть, скажи?
Если бы дали заглянуть
В самое честное зеркало,
В то, что нельзя никак разбить,
И не смотреть нельзя,
Сможешь потом уснуть?
В отражение, где только что искрой бегало
И закручивалось в тоненькую нить,
То, о чем невозможно говорить,
То, что не увидят чужие глаза,
То, что лишь только сам ты можешь определить,
Ты бы узнал себя?
Душа
Если хочешь узнать – слушай.
Расплескались мои дела.
Людям бог раздает души,
А моя давно умерла.
Как ледышка в руках застыла —
Бесполезно теплом дышать
Уронила, чуть не разбила.
Бедная ты моя душа.
Я ее одеялом грела,
Травяной предлагала чай.
Колыбельные ей пела,
Уставала всю ночь качать.
Я и в землю ее сажала
В тот горшочек цветочный твой,
И из леечки поливала,
И присыпывала золой.
Я и к морю ее возила
Чтоб лучи свой дарили свет,
И по паркам гулять водила,
И показывала рассвет.
Я вопрос задала шаману —
Он сказал, что в живых нет.
И у нищего по карманам
Я пыталась найти ответ.
Заворачивала в книжки
И обрызгивала вином,
Целовалась, меняла стрижки
И на крышах гуляла с котом.
Я молитвы читала – без толку,
Я мешала со сказкой быль.
И поставила на полку
Пусть стоит, я сотру пыль.
А потом я по переулку
Как-то вечером вдруг иду
Вижу он.
– Есть что ценное в сумке?
– Ничего. Лишь душа во льду.
– Значит верной идешь дорогой.
Ты не бойся ветров и стуж.
Далеко есть музей, где много
Одиноких забытых душ.
Там бедняжки живут и маются
Всех оставили, но зато
Кто приходит – тот восхищается
Замороженной их красотой.
Может даже придут срисовывать,
Может даже пришлют портрет.
Может даже заплатят дорого
За ту душу, которой нет.
Там на полочках льдом раскрошенным
Укрываются души, спят.
И не жалуются, что брошены,
И с чужими не говорят.
Отнеси и поставь в лед ее.
Значит самое место там.
Но вцепилась я хваткой мертвою
Ни за что. Никому. Не дам.
Обняла я ее, стылую
И умыла слезой любви.
Ну давай же душа, милая,
Ну пожалуйста оживи.
Даже если ты зря верила —
Все равно продолжай дышать.
Жизнь с тобой мы вдвоем меряем
Ты ведь все же моя душа.
Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 14
