– Такому мужчине, как я? Что вы хотите этим сказать, черт побери?
– Никчемный красавчик. – Она опустила меч. – Ирландец, который цитирует Шекспира, чтобы преследовать свои цели. Думаю, вы совершенно точно знаете, как получить доступ в спальню любой женщины.
– Но не в вашу, – вырвалось у него. Интересно, как бы она отреагировала, расскажи он ей, что обычно получал доступ в спальни с помощью подарков и денег, а не Шекспира. Это было более эффективно, более надежно.
Розалинда отвела взгляд и в этот момент показалась ему ранимой и юной.
– Вы правы. В мою спальню вам доступа нет. Я не падка на лесть. Меня не соблазнишь всей этой чепухой о красивых обольстительных ворах и отдельными цитатами из Шекспира. Я сразу чувствую фальшь.
В словах Розалинды была доля правды. Ее откровенность заинтриговала Гриффа. Он впервые встретил женщину, которая возненавидела его с первого взгляда, по крайней мере с тех пор, как разбогател.
– У вас сложилось скверное мнение обо мне. Едва ли это справедливо, учитывая наше короткое знакомство.
– Думаю, это более чем справедливо, если припомнить, что я застала вас роющимся в столе папа´.
Проклятие, как же заставить ее забыть об этом?
– В поисках пера и бумаги.
– Да, конечно. Нашли что искали? – Она повернулась. Полы ее шелкового халата распахнулись, на мгновение открыв ее изящные икры, прежде чем она зашла за письменный стол.
Одного взгляда было достаточно, чтобы снова воспламенить его.
– Нет, не успел. Вы ворвались в комнату с мечом и щитом.
Розалинда наклонилась, чтобы открыть ящик, и две соблазнительные округлости едва не вывалились из халата. Грифф стиснул зубы, гоня прочь греховные мысли. Он не сможет и дня прожить в этом доме, если при каждом движении она будет демонстрировать свои прелести.
Вытащив из ящика стопку бумаги, Розалинда протянула ее Гриффу.
– Вот вам бумага. Загляните в ящик письменного стола в вашей комнате, там должны быть перо и чернила, как ив остальных комнатах для гостей. Могу только предположить, что наш последний гость исчерпал там запас бумаги.
Ее вызывающий взгляд возбудил в нем восхищение. Подойдя к столу, он взял бумагу. Следует ли ему нахально настаивать на своем? Нет. Вряд ли это сработает. Розалинда слишком умна.
Он бросил бумагу на стол.
– Я попался, – признался Грифф.
Ее губы тронула улыбка.
– Только дурак поверил бы, что поверенный забудет свои «орудия труда» дома. А я не дура, мистер Бреннан.
– В этом нет сомнений.
Наступила пауза. Розалинда оперлась руками о стол, широко расставив их, и невольно позволила ему заглянуть за лиф халата.
– Объяснитесь вы наконец или нет?
– Нет. – Ему было не до объяснений. Желание сжигало его. Нужно держаться подальше от этой женщины, иначе он не достигнет своей цели.
Часы пробили полночь, их перезвон испугал обоих. Когда звон наконец затих, Розалинда выпрямилась, а Грифф едва не вздохнул от облегчения. Или сожаления. Он сам не знал.
Розалинда скрестила на груди руки.
– «Полночь языком своим железным двенадцать отсчитала», и я более чем готова отойти ко сну. Хватит быть застенчивым, расскажите, что искали в столе.
Застенчивым? Она дразнит его своим телом, а он, выходит, застенчивый. Он построил империю на своей репутации человека опасного и значительного. И вдруг женщина называет его застенчивым! Как бы смеялись его конкуренты, услышав рассказ об этом за бренди и сигарами!
Сигары. Мм-м...
– Я искал сигары.
– Сигары?
– Да. Перед сном мне нужно покурить, и я мгновенно засыпаю. Поскольку Найтон не курит, я намеревался посмотреть, не хранит ли ваш отец сигары в кабинете. – Он помолчал и продолжил уже более саркастичным тоном: – По натуре я не сигарный вор, но человек впадает в отчаяние, когда целый день не может покурить. К тому же я не знал, что по ночам вы, вооружившись до зубов, патрулируете холл. Вы всегда используете меч или иногда прибегаете к пистолетам? Я хочу приготовиться, на случай если однажды ночью вы выстрелите в меня.
– Забавно. Если вы спустились сюда только за сигарами, то почему не сказали об этом с самого начала?
– Вы же не ждете, что я обнаружу все свои недостатки при первой же встрече.
– Вы имеете в виду остальные, кроме тех, что вы уже обнаружили?
– Именно. – Нет смысла спорить со вздорной женщиной. Кроме того, он хотел избавиться от нее, чтобы возобновить поиски.
Но она, похоже, не спешила уйти и небрежно открывала ящики. Неожиданно она вытащила деревянную шкатулку и сунула ее ему в руки.
– Вот, мистер Бреннан. Старые сигары моего отца. Мы не можем допустить, чтобы вы блуждали по дому, не в силах уснуть, когда лекарство от вашей бессонницы находится прямо под рукой. Папа´ не курит уже много лет, так что наслаждайтесь, папе не станет возражать.
Господи, она поверила ему! Грифф взял шкатулку и открыл, притворившись заинтересованным. Сигары были превосходного качества. Жаль, что он не курит.
Он закрыл шкатулку и сунул под мышку.
– Благодарю вас, вы очень великодушны.
– Не хотите выкурить сигару прямо сейчас?
– Здесь?
– Разумеется.
Может, это уловка? Или она действительно понятия не имеет, что предлагает?
– Я всего лишь поверенный, но знаю правила хорошего тона и не стану курить в присутствии дамы.
– У вас весьма своеобразное представление о правилах хорошего тона, сэр. Вы шарите в столе хозяина дома, приставляете меч к горлу его дочери, но при этом стесняетесь выкурить сигару в ее присутствии?
Его губы растянулись в улыбке.
– Я не единственный, у кого своеобразные представления о приличиях. Вы разгуливаете в халате перед мужчиной, одна, среди ночи. Что бы сказал ваш отец, узнав об этом?
Амазонка покраснела, очаровательный румянец соперничал с ярко-оранжевым цветом халата.
– Вряд ли стоит обсуждать с ним этот инцидент. Да и не только с ним, уж если на то пошло.
Ха! Возблагодарим Бога за железные правила приличия. И все же он не мог удержаться и не поддразнить ее:
– Почему я должен молчать? Я не сделал ничего дурного. Просто искал сигары.
В ее очаровательных глазах промелькнула тревога.
– Поймите, то, что произошло, ни мне, ни вам не делает чести.
– Лично мне стыдиться нечего.
– Мистер Бреннан, если вы расскажете ему...
