Ну и где искать? Набрала еще раз номер. Тишина.
Одно дело быстро забежать посреди ночи в клуб, полный нетрезвых арктиков, которым ничего не стоит устроить тебе веселье, а другое – пройти в самое логово. Приключение сомнительное. Хотя, учитывая, какая толпа стоит за дверьми, мои заиндевелые эмоции здесь вряд ли кто оценит.
В пятом часу посетителей в ресторане почти не было. В углу зала пианист негромко наигрывал печальную мелодию. Как только появился бармен, парень с щегольскими усиками, я тут же бросилась к нему.
– Я тут девушку ищу. Русоволосая, очень молодая. Соней зовут.
Он отрицательно мотнул головой, принялся усердно что-то раскладывать у себя на стойке. Вероятно, надеялся, что я сама уйду. Я раздосадовано прикусила губу.
Наверху два крыла, разделенные еще одной барной стойкой. Направо вип-комнаты, танцпол.
– Я девушку ищу. Русоволосая, молодая очень. Соней зовут. Не видела?
Девушка бармен оказалась приветливее. Подмигнула мне и поставила протертый стакан на стойку.
– Она на танцполе.
На душе отлегло, по крайней мере, не в вип-зоне. Стало немного свободнее дышать. С вип-зоной я совершенно не представляла, что делать. Во-первых, там охрана, и они вряд ли меня пропустят. Во-вторых, приват, есть приват. Гнев арктика, грозил обернуться неприятностями.
Я огляделась. Юлия говорила, что здесь самое настоящее гнездо разврата. Человеку, приведшему сюда впервые, в голову не придет сравнить это место ни с гнездом, ни с развратом. Обстановка не вязалась с понятиями ночных клубов. Все кругом из дерева, покрытого красным лаком, резного, местами золоченного. Под ногами паркет. Люстры из хрусталя, узорами свисающие с высоченного потолка, стены в лепнине. Если бы не музыка. Если бы не несколько мужчин, развалившихся за винтажными столиками на диванчиках, обтянутых тканью цвета крови. Величественное впечатление. Красиво, как в церкви.
Мужские взгляды праздно гуляли по спутницам напротив. По их прелестям. Ползли по мне. Они обнимали доступных девушек развязано, вольно. В воздухе висела расслабленность в дозировке «ненасытно хочется и интенсивно можется». А то, что эти господа ублажат свои прихоти, сомневаться не приходилось.
– Только это, – остановила меня барменша, когда я двинулась в указанную сторону. – У нее счет большой.
– Насколько?
Вот оно. Оно самое. То дерьмо, в которое втянула меня Сонька. Девушка протянула бумажку с указанием счета. Она с ума сошла?
– Как?
– Не знаешь что ли? – девушка взяла стакан, начала его натирать ленивыми движениями. – Заказывает десять коктейлей на всю компанию и все.
В моей голове быстро произошел расчет.
– Он что, золотой?
Та мрачно усмехнулась.
– У кого какой карман. Жидкие шарики из золота, молекулярка, в янтарной фольге и настоящее шампанское. Не шампунь.
Я сердито сунула чек в задний карман джинсов, направилась на танцпол. Дверь в зал оказалась тяжеленной. Не слушалась. Или это силы ушли от отчаянья. С трудом открыв, я нырнула в прокуренное, туманное помещение в серых и сизых тонах.
Сверху обрушивался звук. В волне трендовой музыки, тонуло все. Плотный дым сигарет, запахи разгоряченных тел, колоритные софиты. Почва плыла под ногами от резкой смены обстановки.
В центре потолка, в дыму, сиял дискошар в отражениях и бликах лазерных зеленых, красных, синих лучей. На середине танцпола отплясывали люди.
Вдоль стены я дошла до бара. Распихав сидящих у стойки девиц, протиснулась к бармену.
– Девушку ищу. Блондинку, – стараясь пересилить музыку, перекрикивала я. Передала ему чек. Показала фото на телефоне. Тот понял, указал в сторону сокрытую дымом, в глубине зала. Пришлось протискивается далее. И там я заметила ее.
Соня сидела, раздетая до трусов, с расстегнутым лифчиком, на коленях у мужика. Оседлав его, она демонстрировала всем зад и спину, прикрытую золотистыми локонами. Смеялась, запрокидывая голову, и покачивалась, как поплавок, вихляя грудью туда-сюда.
Мужские руки крепко держали ее за талию, позволяя выплясывать, возбуждать собравшихся развязным поведением. Рядом сидели еще четверо мужчин и две нетрезвые девушки.
Мои глаза округлились. Краска, какая осталась на лице, нервно сбежала вниз, в район поджилок. И те задрожали.
Гуй Ли, мой отчим.
Ноги подкосились от надвигающегося апокалипсиса. От перспектив. Фигуры арктиков настолько спортивные, что сомневаться в их физическом превосходстве не приходится. Словно в клетке с хищниками. Хотя все знали неписаную истину, трогать нас не будут. С чужими девушками они только обнимашки устраивают. А что там происходит в их собственных гаремах и домах, никто не знает. Но я-то знаю, чем все всегда заканчивается. Я помнила пустой взгляд матери. Так странно, не помню лица, но ощущение… И то, как он когда-то смотрел на меня. Искал сходство между нами.
– Соня, – позвала я, в ужасе оценивая происходящее.
Та обернулась и не узнала меня. Взгляд мутный, с поволокой. Сколько нужно выпить, чтобы не помнить? Ничего не помнить.
– Соня!
Арктик сдвинулся в сторону.
– Ты кто такая?
Меня затрясло. Я вцепилась в хромированные перила, отделяющие нас от более низкого уровня столиков. И чувства углубились, находясь на крайней точке натянутости. Передаваясь телу дрянным ослаблением. Он не узнал меня. Не узнал.
– Я ее сестра. Соня, одевайся.
Она совсем не реагировала на мои призывы, слишком пьяная, не в себе. И рядом нет одежды. А мое сердце колотится так, что готово взорваться.
– Иди отсюда, сестра, – посоветовал один из арктиков.
– Попросить, чтобы тебя вышвырнули?
– Я отсюда не уйду. Без нее, – я их не боюсь, ни капельки. – А если вышвырнете, вызову полицию. Соня!
Заорала я громко. Она встрепенулась, пришла в себя.
– У-у-у, Сима. Ты? – глупая улыбка расплылась на лице.
– Одевайся!
– Вали подобру своей дорогой. Она моя.
Угрожать арктикам – последнее дело. Более того, я была уверена, что они меня уже не раз просмотрели и проанализировали на внутренний настрой. Опасные, они не умеют читать мыслей, но здорово читают лица людей, их настроение, побуждения. Я же дрожу, как осиновый лист на ветру, а нужна твердая уверенность. Кто-то из них оскалился.
– Ну смотри-ка, бесстрашная бабца.
И рискую. Мне нужен арктик, и нужны обнимашки. Но здесь, в этом месте, клуб кишит ими. Их так много, и все разгоряченные алкоголем и полной безнаказанностью.
– Она мне звонила. Я смогу доказать, что вы держите ее силой. Есть запись.
Мои слова им не понравились. Ой, как не понравились.
