называлось кухней, я чуть не уронила челюсть себе на грудь. Или у строителей окромя камня ничего не было под руками, или здесь такая мода на него. Огромный очаг с подвешенным на цепи котлом, перед ним такая же каменная плита, которая, видимо, и выполняла роль плиты для готовки. Торчащие из-под нее ветки, подсказывали, что их приготовили именно для этого. Длинный, тоже каменный стол, заставленный сковородами и мисками всех размеров. Что-то просыпанное на столе, вроде муки, имело множество мелких следов, скорее всего, мышиных.
— Запасы где хранятся? – стараясь сделать свой нежный голосок более серьезным, спросила я служанку.
— Там, - она указала на невысокую дверь в стене. Скорее всего, это была кладовочка, но открыв ее и вдохнув запах сырости и гнилушек, я увидела ступеньки вниз. Спускаться туда было страшновато. Кто знает эту Лидию? Закроет за тобой дверь, потом сиди, своим новым молодым телом мышей корми.
— Найди свечу и зажги, - выдавила я, представляя себе жуткую картину, уже нарисованную мозгом.
— Сейчас, госпожа, - Лидия отвечала уже у двери, к которой бросилась, как только услышала приказ.
— Хорошо, хоть делает все быстро, - тихо сказала я, рассматривая потолок и стены, паутина на которых была черной, видимо, из-за плохо работающего дымохода. Гореть здесь было нечему, но не хотелось бы какой-нибудь темной ночью задохнуться.
— Вот. Госпожа, у нас и свечей осталось мало, - вполне счастливым голосом оповестила меня служанка.
— Вижу, ты этому рада. Надеешься, что я за борона потороплюсь? Если слушать меня не станешь, здесь останешься мышей кормить. Хотя отсюда, поди, мыши уже сбежали и всем мышам в округе рассказали, что погрызть можно в этом доме только камень.
— Мыши рассказали? – Лидия с таким удивлением переспросила меня, что я плюнула и про себя матюкнулась. Про себя, потому что и эти слова ей пришлось бы разжевывать.
— Чего стоишь? Иди вперед, – я осмотрелась и нашла возле очага что-то вроде ухвата, подняла, оценила вес и возможность обороняться им, коли эта с виду малахольная девка чего удумает.
Лидия охотно начала спускаться по лестнице. Я шла за ней. Насчитала семь ступеней. Привычка все считать была очень давно, я и у себя к моменту, когда уберу с огорода лук, знала, сколько луковиц есть в запасах на зиму. Ну, ничего не могла с этим поделать, хоть и раздражало даже меня саму.
Внизу оказалась не кладовочка, а вполне себе огромная комната, где на стенах висели полки, а на полу стояли деревянные короба, типа ларей, увиденных мною впервые у бабки с дедом в деревне.
— Показывай, что здесь есть? – я надеялась, что в этих яшиках есть хоть немного муки, или зерна, из которого можно варить кашу. – Хлеб ты где взяла? Ну, тот, который мне приготовила в курином бульоне? Отменное блюдо, но хотелось бы чего-то погуще.
— Ничего здесь нет, госпожа. Господин подчистую все распродал. Еще осенью, когда отец ваш умер. Вы горевали тогда, ни до чего дела не было, а остальное слуги разобрали.
— Отличное хозяйство у вас, гляжу, зима нажористой будет.
— К зиме ничего нет. Да и на весну семена не оставлены.
— А те, которые весной планировалось посеять? – я надеялась, что где-то есть еще запасы, но судя по тому, как Лидия опустила глаза, поняла, что чуда не произойдет.
— Ставь воду греть, а эту дверь не запирай, пусть хоть немного в склепе просохнет. Запах, как из могилы, - пробормотала я и с урчащим уже серьезно желудком отправилась в свою комнату.
— Госпожа, ну вы и напугали меня. Я уж думала…
— Что я замуж убежала босиком по росе? Не дождетесь! У меня на свою жизнь другие планы, так что, Кариса, пока я воду жду, рассказывай, дорогая.
— Об чем? – удивленно переспросил мой “лечащий врач” с явным отклонением в психике.
— Расскажи мне, много ли у нас земель, что на них есть? Говорила, деревни какие? И они прямо вот мои? Вместе с людьми? – я наконец подошла к окну без тумана, и вид на пруд теперь был как на ладони. На дальней стороне двое мужиков вынимали сети. По траве они тащили их тяжело, значит, не пустые. Вынув рыбу, они ставили их обратно и шли к следующим.
— Много земель, госпожа, да только они крайние. Здесь и проездом никого нет. А если какой граф и проезжает, то только из другого королевства. Это не больно хорошо…
— Почему?
— Коли надумают напасть, мы прямо вот они – сразу, никем и не охраняемся, своего отряда не имеем, как раньше было, до войны.
— А кто с кем воевал-то? – я понимала, что информатор у меня так себе, но спрашивать было больше не у кого. У мужика этого если? А оно мне надо, чтобы он сообразил, что я не помню ни черта? Не надо. А возьмет еще и братьям расскажет! Вот тогда будет мне счастье. Они меня в этом случае могут как психическую закрыть.
Вдруг до меня дошли сказанные ею слова о короле. В нашем мире и осталось-то их – на пальцах пересчитать. Королева Англии, и какие-то еще мало-мальские на островах, а тут прямо «соседнее королевство». Это что за страна такая? Куда я попала? Мысли о средневековом замке опять подсунула мне память. Видимо, чтобы я скорее выстроила в голове цепочку. Как ее там называла Лизавета? Логическую! Во!
— Король наш, Великий Карл Тринадцатый не сам воевал, а пришлых с другого конца земель выгонял, - важно, будто этот Карл – ее дядя, сообщила мне Кариса.
Вошедшая с лоханью Лидия, поставила ее на пол у двери и ушла обратно. Видимо, воду греет. Надо было в кухне мыться. Пока она сюда воду наносит, первая остынуть успеет.
— Та-ак, значит, наше королевство зовется Би… - я не могла вспомнить название из того, что произнесла тогда важно Лидия. Что-то про «хозяйку крайних земель».
— Биналия, госпожа. Большое королевство. От холодного моря и до наших земель! – снова важно заявила женщина, живущая где-то в лесу, и молящаяся, судя по всему, колесу.
— Хорошо. И что же надо было тем пришлым людям? Земли? Денег?
— Они хотели забрать своего наследника.
— Ого! Вишь чо, какие страсти! – я забралась на кровать, уселась и уставилась на Карису, которая как-то странно улыбалась. Видимо, я
