Андреа стерла все послания.
Пока она стояла, разрываемая противоречивыми эмоциями, раздался телефонный звонок.
- Алло? — подняла она трубку.
- Андреа, рад, что вы благополучно долетели.
Гейб... Она оперлась о край кухонного стола, чтобы не упасть.
- У вас было семь часов, чтобы обдумать мое предложение. Теперь я хотел бы услышать ваше решение.
Телефон упал на пол. Ей удалось поднять его. Она прижимала руку к сердцу, которое так бухало, что стало больно в груди.
- Вы еще в Париже? — запинаясь, выговорила она.
Она почувствовала, что он колеблется.
- Я в аэропорту. Если вы решили выйти за меня замуж, нам предстоит спланировать свои действия. Иначе я сейчас улечу в Сен-Пьер.
- Надолго вы туда летите? — У нее похолодели пальцы.
- Навсегда. Я думал, вы поняли.
- Но...
— Похоже, что вы уже приняли решение, — вмешался он. — Андреа, я думал, мое предложение сделает вас счастливой. Даст шанс забеременеть. Я понял ваше решение... Надеюсь, операция пройдет успешно, вы освободитесь от боли. В офисе ни о чем не беспокойтесь. Я позвоню Сэму Пуну и позволю ему самому решить, как перестроить работу в вашем отделе. Чек на выходное пособие вам даст Карен.
— Подождите! — в панике закричала она.
— Если вы не уверены, сможете ли оставить городскую жизнь ради деревни, возьмите свои шесть недель на выздоровление. Но тогда, вероятно, вы будете чувствовать...
— Вы не поняли меня. — Кровь стучала у нее в ушах.— Я хочу попытаться иметь ребенка.
— Это все, что мне надо было услышать. — Голос Гейба теперь звучал спокойно. — Встретимся в три в департаменте графства. Бенни приедет за вами в два тридцать. До встречи, Андреа.
Он отключился раньше, чем она успела попрощаться.
ГЛАВА ТРЕТЬЯШале Бауэров «Эдельвейс» находилось на центральной аллее в Скарсдале. Это была одна из удивительных маленьких лавочек, которые гнездятся в самом сердце немецкого Шварцвальда. Гейб проник в эту виртуальную сказочную землю, точно кукушка, выскочившая из круглого окошечка и прокричавшая двенадцать раз, что наступил полдень. Множество раскрашенных от руки щелкунчиков и кукольных домиков занимали всю поверхность столов, все витрины. На одной стороне лавочки продавали рождественские украшения, музыкальные ящики, кнуты и колокольчики для коров. Вторая половина магазинчика была заполнена национальными костюмами.
Отец Андреа, высокий темный блондин с короткой бородкой и усами, в традиционных кожаных штанах, выстраивал наверху пирамиду каких-то игрушек. Мать Андреа, привлекательная брюнетка, стояла за прилавком в традиционном голубом баварском платье с узким лифом и широкой юбкой.
На вид родителям Андреа можно было дать чуть больше пятидесяти лет. Оба могли бы позировать для картины «Безупречное здоровье». Это превращало в фантазию жалобы Андреа, что они стареют и нуждаются в помощи.
Она унаследовала черты обоих родителей. Такие же голубые глаза, как у матери, и такой же здоровый румянец на щеках. Женщины в этой семье не пользовались косметикой. При такой безукоризненной коже они в ней не нуждались.
Гейб подождал, пока единственный покупатель покинул лавку, и подошел к прилавку.
— Ренат Бауэр?
— Да? — Она разглядывала его, словно старалась вспомнить, не видела ли она его прежде.
— Я Гейб Корбин, босс Андреа.
В ту секунду, как она услышала его имя, дружелюбную улыбку сменил встревоженный взгляд. Женщина побледнела.
— Карл! — крикнула она мужу.— Быстрей иди сюда. Здесь мистер Корбин. Что-то случилось с нашей до...
— С Андреа все в порядке! — успокоил он ее. Наконец и муж присоединился к ним.— Простите, если наша первая встреча вызвала у вас тревогу: не принес ли я плохие новости. Ничего не может быть дальше от правды.
Облегчение медленно сменило на их лицо встревоженное выражение.
— Андреа и я только что вернулись из Парижа. Пока мы были там, я попросил ее стать моей женой. Она приняла мое предложение. Я собирался приехать к вам первым просить ее руки. Но обстоятельства сделали это невозможным.
Родители Андреа недоверчиво уставились па него.
— Извините, пойду поставлю в окне табличку «Закрыто».
Пока она ходила, муж наконец будто проснулся и пожал руку Гейба.
— Это о вас дочь рассказывала последние шесть месяцев? Но она не упоминала, что ваши отношения стали личными.
Это были лучшие новости, которые за долгое время услышал Гейб. Вернулась фрау Бауэр.
— Когда я выдвигал Андреа на более ответственное место четыре месяца назад, то узнал, что она встречается с одним из сотрудников компании. Я подождал, пока поле очистится от соперничества.
— Где она? — тревога не оставляла мать.
— В своей квартире в Нью-Йорке.
— Странно.. Я посылала ей сообщения, но она не ответила.
— В три часа мы встречаемся в департаменте графства, чтобы получить брачную лицензию. — Он прокашлялся.— Андреа не знает, что я здесь. Я приехал потому, что хотел поговорить с вами об ее эндометриозе.
Ренат вздрогнула, ее муж вздохнул.
— Хорошо, что вы знаете об этом.
— Она так страдает, — пробормотал Карл.
— Я знаю. Андреа недавно рассказала мне о своих обстоятельствах. Нам надо использовать каждый оставшийся момент. Поэтому я хочу, чтобы свадьба состоялась сегодня, но только, если вы сможете быть с нами.
Родители посмотрели друг на друга.
— Судья Риверз согласен провести церемонию.
— По-моему, это удивительно и романтично.— У Ренат повлажнели глаза.
Карл долго разглядывал Гейба. Потом заговорил:
- У нашей дочери на плечах рассудительная голова. Если она выбрала вас себе в мужья, значит, вы хороши и для нас.
— Добро пожаловать в нашу семью, Гейб, - воскликнула Ренат, пока муж обнимал его.
— Спасибо, — тихо пробормотал Гейб. Все они верили в Андреа. — Могу я попросить о еще одной любезности?
— Конечно, — сказала Ренат, вытирая глаза.
— Как бы вы отнеслись, если бы Андреа и я после брачной церемонии приехали сюда и провели неделю с вами? Мне хотелось бы познакомиться с моими новыми родственниками, узнать, что сделает Андреа счастливой.
— Ничего больше не может сделать нас счастливее, — прогромыхал Карл. — Давай, Ренат. Мы сейчас же отправляемся домой, надо готовиться к свадьбе.
