Либертас, долго ждал возвращения отца, но тот так и не вернулся. Даже теперь мысли о нем отзывались болью в его душе. Мальчик рос красавцем — весь в отца. Дивного цвета, не по-человечески яркие, зеленые глаза, белые как снег волосы и острые уши были причиной насмешек в детстве. Но как только он сбрил первый пух под носом, среди женщин началось настоящее помешательство.
Его возвела в ранг «мужчина» замужняя соседка, когда ему было шестнадцать. Она попросила его чем-то помочь в сарае, когда мужа не было дома. Свалив его в свежее сено и оседлав сверху, она что-то жарко стонала, когда скакала на нем как сумасшедшая. Первый оргазм был размытым и не привел в восторг. После того как хвастливая баба растрепала о связи с полукровкой, его буквально стали осаждать поклонницы. И он отпустил свои инстинкты на свободу. Все было хорошо пока на свет не стали появляться остроухие дети.
По настоянию матери, собрав скудные пожитки, он отправился на обучение в ближний город. Отцовское серебро, они сохранили, им он расплатился за обучение в академии. После её окончания он нанимался на работу в богатые дома учительствовать. Все всегда заканчивалось примерно одинаково. На свет появлялся ребенок с особыми приметами, чаше несколько, и ему приходилось срочно сниматься с места.
С Варди он встретился, случайно — на висельнице. Он преподавал около года в деревенской школе, пока местные мужики не поняли, что стали рогоносцами. Они решили разобраться с проблемой радикально. Тролль, узнавший, что помирает ученый «человек», ели, успел перерезать веревку на шее неудачливого полукровки. Он взял его с собой в путешествие по человеческим деревням. Потом убедившись в отличных знаниях Либерта, тролль решил нанять его в качестве учителя, пообещав отрезать не только уши, но и яй… не важно. В общем, взял с него страшную клятву: с воспитанницами не спать, а удовлетворять свои потребности в местах специально для этого отведенных. С тех пор, вот уже больше десяти лет, эльф преподавал в монастыре Видологию, которую знал в совершенстве, благодаря записям своего папаши.
Он опоздал на полчаса. Полярная сидела на покосившемся столе, стоявшем когда-то в одном из кабинетов и следила за частичками пыли, плывшими в луче солнца прочертившего в воздухе дорожку. Она пальцем протерла на стекле маленькое «окошко», чтобы видеть поднимающегося по ступеням Либертаса. Её серое платье наставницы, аккуратно было расправлено на коленях, выдавая в ней прилежную ученицу. Любовник подошел к девушке сбоку, не говоря ни слова, обнял за талию и стянул с парты, прижимая к себе. Они уже виделись сегодня в замке, поэтому он не поздоровался. Либ не стал особо уделять время прелюдии. Зажмурившись, пару раз поцеловал, глубоко проталкивая язык. Потом развернул её лицом к стене. Здесь он часто так её брал, чтоб при свете дня не видеть изуродованную кожу. Темно-шоколадные волосы Полярная были, как всегда собраны в строгий учительский пучок, лишь короткие прядки завивались на шее. Он задрал ей подол и спустил до колен бельё. Одной рукой пробрался между её ног, второй расстегнул несколько пуговиц на вороте платья, жадно зашарил по высокой аппетитной груди. Девушка уперлась руками в стену и покорно выгнулась, позволяя ему ласкать себя пальцами и проникать ими внутрь. Когда лоно стало влажным, он вошел в неё резко, на всю длину. Полли охнула, это были не самые приятные ощущения от близости с ним.
— Я тороплюсь милая. — Поцеловав нежное местечко за ушком, проговорил Либертас. — Понежимся в следующий раз.
Он стал врываться в неё мощными толчками, удовлетворяя своё желание, и через минуту все было кончено. Девушка почувствовала, как обмякший член выскользнул из ее лона и по ногам, потекло семя, пачкая приспущенное бельё. Либ оперся спиной о стену, рядом с ней, глубоко дыша, он вытер себя платком и застегнул брюки.
— Ну, все, я побежал. Некогда. О следующей встрече договоримся потом. — Он чмокнул её в щеку, поморщился, почувствовав, неровность на коже и ушел.
Полярная стояла, все также прижавшись щекой к стене. Юбка сползала вниз, прикрывая голую задницу. Почему-то хотелось плакать. Её серые, с темно-синей каёмкой глаза, заблестели непролитыми слезами.
— Ну и пусть. — Сжимая руки в кулаки, думала девушка. — Пусть сегодня он был грубоват, Либ просто спешил.
Вот когда она оставалась у него на всю ночь… Тогда он был нежен. Долго, по нескольку раз, они занимались любовью, и ей случалось тоже, получить удовольствие. Правда, такие встречи бывали не частыми, Либерт уставал на работе, у него было много дел, и на нем лежала большая ответственность за проведение отбора. В глубине души девушка знала, что полукровка просто пользуется ею. Но она все равно любит, хоть и любовь это была со вкусом горечи.
5 глава. Улики
Спика проснулась как обычно, от громкого колокольного перезвона, проникавшего в комнату даже сквозь плотно закрытую дверь. В приюте, шесть дней в неделю и девять месяцев году, день воспитанниц начинался одинаково — со звона, будившего их колокола. Им давалось полчаса на банные процедуры и сборы, потом, воспитанницы должны были явиться в столовую на завтрак. В воскресенье был выходной, можно было отоспаться и заняться своими делами, отдохнув от уроков. Сегодня была пятница. До конца учебного года и начала отбора осталось две недели.
Спика сладко зевнула и потянулась, не желая выбираться из — под теплого одеяла.
— Сбеженька покричи на меня, пожалуйста, иначе я не встану. Вчера зубрила эти травяные сборы от болей в суставах по лекарству, часов до двух ночи. А кстати, ты во сколько пришла?
В ответ ей была тишина.
— Ээй! Сбежкаааа! Ты что не проснулась? — Спика героически подняла голову с подушки и, собрав в кулак силу воли, откинула одеяло, вынимая на дневной свет нежно-розовую ночную рубашку одетую на неё.
Обычно девушки жили по четыре, но их соседки выпустились в прошлом году. Две кровати сейчас пустовали, что вызывало зависть у других воспитанниц, комнату было решено заселить после того как она полностью освободится. Спика собиралась разбудить соседку, но в её кровати никого не оказалось. Она была идеально застелена и на ней, всё также как вчера вечером, лежала небрежно брошенная хозяйкой форменная серая кофта. Сон слетел со Спик моментально.
— Вот дурёха. — Первое что пришло ей в голову, что Сбежа заснула в своем маленьком укрытии на крепостной стене. — Еще простудится накануне отбора. Не видать ей тогда хорошего жениха.
Она быстро собралась и помчалась по коридору в северную часть крепости. Поднялась по винтовой лестнице на два этажа и оказалась на внешней стене монастыря. Весеннее утро было тихим, безветренным и ясным. Спик вдохнула его приятную свежесть полной грудью и направилась к бойнице, в которой обычно сидела подружка. Так, вот подушка и брошенная шаль… А Сбежи нет! Она стала на колени в широком каменном проеме, на алом шелке юбки появились белесые отпечатки от известняка из которого стена была построена. Девушка выглянула из бойницы внимательно рассматривая реку, просто инстинктивно, даже не подумав, что хочет там увидеть. Как будто каждое утро, вместо душа, Сбежа с громким:
