Книга Оператор моего настроения - Лана Муар

Клей

— Ну я ей такой и говорю, типа, чё за кипиш, детка? Бабки есть, прикид норм. А она в залупу упёрлась, что в их заведение в таком нельзя. Типа туфли и костюм обязательно надо.

— И?

— Ну я говорю, зови старшего, будем с ним тереть.

— Перетер? — зевая, Мистик откатился от пульта и потянулся до хруста позвонков.

— А то. Лопатник с кэшем и котлы светанул, сразу про свои правила забыли. Ещё извиняться начали. “Проходите, пожалуйста. Позвольте ваше пальто.”

— Клей, ты себя в зеркале видел?

— А че не так? — я бегло осмотрел свои штаны и толстовку, и, не найдя в них ничего такого, к чему можно было докопаться, поднял взгляд на Мистика. — Че? Все постирано-поглажено.

— Макс, ты ебу дал? Вот в этом прикиде на серьезных щах прешься в топовый ресторан тереть за какую-то хуйню, а потом удивляешься тому, что тебя не пускают? — Мистик ткнул пальцем в область моей груди и заржал. — Ты бы еще в шортах туда приперся. Других мест попроще не нашел что ли, если костюма нет?

— Да пошел ты! — откинувшись на спинку дивана, я закинул ноги на край столика и осклабился. — До хера, смотрю, ты понимаешь. Вот телочка эта из фан-клуба сразу выкупила, что у нас с бабками все в порядке, но мы не пижоним по херне, и, когда я ей намекнул, заметь, просто намекнул, что было бы нехуево встретить Фила в аэропорту, уплыла окончательно. Правильные движения именно так и наводятся, бро.

— Ага. Когда Фил узнает про эти правильные движения и отвернет тебе башку, я позвоню той телочке и скажу, чтобы она на твою могилку с цветочками сходила. В благодарность — за халявное хрючево.

— И нехуевое дрючево, — хмыкнул я, блаженно жмурясь.

— Клей, ты и ее трахнул что ли?

— Нет, бля. Я же на халяву мраморной говядиной тёлочек кормлю и потом до дома подвожу. Ничего такая, кстати оказалась. Сама на чаек пригласила, а я, как джентльмен, не смог отказать такому порыву. Зря вы с Филом слились. С ним-то понятно все, а вот ты куда? Такой цветник мимо пропускаешь, — цокнув языком, посмотрел на ржущего друга и вздохнул. — Вот приходится теперь в одно рыло выгребать с голодными фанатками. На части рвут.

— Да-да-да. Начни ещё прибедняться и стонать, что мы тебя, бедолагу, подставили. Копыта убери, — Мистик спихнул мои ноги со стола и закинул на освободившееся место свои. — Каждому свое, Клей.

— Ага. И что сегодня у тебя по планам? Перепихон намечается или опять на сухую?

— С Сашкой в кино пойдем на какого-то Шекспира. Закрытый показ в честь чего-то там.

— О-о-о, бля! Фу! Избавь меня от этой херни! — скривившись, достаю из кармана упаковку презервативов и бросаю Мистику. — Держи, Шекспир. Там штуки три ещё осталось. Тебе с такими темпами на полгода точно хватит. Если раньше не забудешь, как ими пользоваться.

— Иди на хер, Клей! — ржет, кидая их обратно.

Перехватив на лету, сую обратно в карман и достаю телефон, на экране которого светится незнакомый номер:

— Аллоу, Клей слушает. Алешеньки!?

В трубке тишина в ответ, и я уже собираюсь сбросить вызов, когда из динамика раздается тихий выдох и голос:

— У меня есть две бутылки вина. Готов стать свободными ушами?

В один момент веселое настроение сдуло в чигиря, и я подорвался с дивана, подхватывая плащ и отмахиваясь от Мистика:

— Адрес какой?

— Можайская четырнадцать. Квартира сто пять.

— Буду через двадцать минут.

— Поторопись, я могу передумать.

Перескакивая через три ступеньки, я слетел по лестнице, давя кнопку запуска двигателя на брелоке. Выскочил на улицу, так и не надев плащ. Бросил его на переднее пассажирское и погнал "Патрик" в сторону Можайки, обгоняя всех, кто плелся слишком медленно. Будто не было той фразы, прозвучавшей месяц назад, и всех тех телок, с которыми я трахался, отыгрываясь за "случайность".

Парковка, лифт, кнопка звонка, темный коридор и глухой голос:

— Проходи и свет не включай. Кухня там, сам себе налей. У меня на операционном столе умерла собака, а я ни хера не смогла сделать. Вообще ни хера, — она мотает головой и словно бесплотный призрак медленно идёт в комнату.

На кухонном столе стоит одинокий и пустой бокал, явно для меня, беру его и бутылку из холодильника, иду в комнату и сажусь в кресло, не зная что сказать и нужно ли что-то говорить в такие моменты. Лиза курит у окна, стоя ко мне спиной. Стряхивает пепел дрожащими пальцами, и он летит, рассыпаясь ещё в воздухе, большей частью попадая на подоконник. Давит окурок и тут же достает из пачки следующую сигарету. Прикуривает, кладет ее на край пепельницы, чтобы сделать жадный глоток вина и через минуту достать новую сигарету. Щелкает зажигалкой и нервно усмехается, заметив уже на треть истлевшую:

— Чего не спросишь, где Боря?

— Ты сказала, что тебе нужны уши, а не расспросы.

— М-м-м… А я тебе сама расскажу. Боря слился, когда я ему позвонила. Сказал, что ничего страшного не произошло и повесил трубку. Ни-че-го. А она до последнего смотрела на меня, будто все понимает… — всхлипнув, Лиза дернула головой, залпом допила оставшееся вино и протянула мне бокал. — Налей.

Перехватив, наполняю его практически до краев, ставлю на подоконник и осторожно кладу ладони на дрожащие плечи.

— От тебя бабой пахнет за километр, — дёргается, стряхивая мои руки, и смеётся. — Успел кончить или сорвался, думая, что здесь что-то обломится?

— Я на студии был, когда ты позвонила, — снова кладу ладони и притягиваю ее спину к своей груди, не давая вывернуться.

— Ты? А где же твое "не понимаю о чем вы"?

— Там же, где твоя "случайность". Ты позвонила, я приехал. Скажешь уехать, уеду, — забираю из пальцев сигарету, затягиваюсь и тушу, выпуская дым в потолок. — Надо проветрить.