Я выдохнула, поставила бокал на столешницу и повернулась к единственному человеку на планете, которого в данный момент ненавидела всей душой.
— Макаров, ты чего за мной хвостом ходишь?
Он опасно сузил глаза. Схватил меня за руку и потащил прочь от бара.
— Эй, отпусти!
Но он не останавливался и не собирался разжимать свои стальные пальцы. А мне больно между прочим! Вышли из зала, но он всё не отпускал и продолжал меня тащить за собой.
— Макаров, ты долбанутый? — верещала я. Но кто бы там меня слышал?!
Толкнул дверь с надписью «Only staff» и, не обращая внимания на приветствия, доносившиеся в его сторону, продолжил переть вперед. Вновь толкнул дверь и вот мы в маленьком темном помещении. Наконец-то разжал свои пальцы. Потирая затекшее запястье, я оглядывалась вокруг. Полки, еще полки, много полок, на них какие-то банки, пакеты, в углу швабры, с потолка свисает тусклая лампочка Ильича. Подсобка, — заключила я. Перевела взгляд на врага. А именно таковым он являлся в данную минуту. Он стоял, сложил руки на груди и молчал, сверля меня своим гневным взглядом.
— Ну и для чего меня нужно было тащить сюда? Ты хочешь посекретничать? — вредное «Я» вновь высунуло свою мордочку.
— Да, посекретничать, — не меняя позы, проскрежетал он.
— Ну? Так и будешь на меня пялиться? Или душу наконец-то начнешь изливать?
— По-моему, ты забыла свое место. Тебе не кажется?
— Мое место? А какое оно мое место? Ах, ну да! — хмыкнула. — Я уверена, ты сейчас просветишь меня.
— Не зарывайся, Швед.
— Оооо, ты и фамилию уже мою знаешь? Садись, Макаров. Пять. Молодчинка. Дальше что? — усмехнувшись, продолжала я переть на рожон.
Он наконец-то отмер, опустил руки и начал двигаться на меня. Мой инстинкт самосохранения не совсем еще потерялся, и я попятилась.
— Ты чего? Макаров?
Но он продолжал молча переть на меня. Вот, блин. Ни улыбки, ни ухмылки, только плотно сжатые губы и сверлящий тяжелый взгляд.
— Ой, — повернула голову вбок. Дальше отходить некуда, спиной я уперлась в этажерку.
Он подошел вплотную, ухмыльнулся. Положил ладони на полку по обе стороны от моей головы. Пару секунд молчал, разглядывая мое лицо. Его взгляд блуждал, останавливаясь то на парике, то на моих фейковых очках, то спускался к губам. На какой-то безумный момент мелькнула мысль, что сейчас поцелует. И самое смешное от этой мысли на долю секунды кислород задержался в легких. Бред!
— Ты… ты, что делаешь? — возмутилась я, когда он протянул руку и быстрыми движениями стащил с меня парик и очки.
Вновь пристально посмотрел мне в глаза.
— Страшно?
— Ну…неприятно, — созналась я.
— Запомни это чувство, Ниф-Ниф.
— Кто? — отвлеклась от мерзкого холодка, что пробежал по моей спине.
— Запомни. Потому что теперь оно будет тебя преследовать каждый день прибывания в университете, в общежитии и…
— Макаров, тебе не кажется, что это чересчур? — перебила поток угроз. — Ведешь себя как баба! Мальчику место не уступили, малыш обиделся. Ути-пути, — проговорила я ехидным голоском, внезапно разозлившись.
А ибо не загоняйте собаку в угол, ее поведение становится непредсказуемым от страха. И да, на данный момент я испытывала неприятное чувство, которое приблизительно можно было назвать страхом. Я не понимала, что у него в голове. От него пахнет алкоголем, не сильно, чуть-чуть, но пахнет. А еще парфюмом. Вкусным таким. Но Макаров явно не трезв. Мы находимся в каком-то бункере, и кто его знает, что у него на уме и, что он может со мной сделать.
Он выдохнул, резко прижался к моему бренному телу, наклонился, рвано вдохнул воздух около моей шеи и… кусил. Больно так кусил за шею! Сто пудов отметины останутся от его зубов.
— Ты больной? — взвизгнула я, хватаясь рукой за место укуса.
Он ухмыльнулся, вытер рот тыльной стороной ладони и сделал шаг назад.
— И на вкус, как дешевка, — сплюнул под ноги, развернулся и пошел на выход. Остановился и, не поворачиваясь ко мне, сказал. — Шведка, забирай свои документы и беги отсюда — это мой тебе бесплатный совет.
И вышел, хлопнув дверью, оставив меня одну. Все еще держась за место укуса, я опустилась на корточки, приходя в себя, и, пытаясь унять противное липкое чувство страха. Трындец! Во что я влипла? И кто он такой, черт его дери? Да и ладно! Тоже мне, пуп земли! И не с такими справлялась!
Неееет, с такими ты не справлялась, — подсказал ехидно внутренний голосок.
О, ну здравствуй, дорогой! И где ты был сегодня утром, когда я «мило» общалась с Макаровом в актовом зале или, когда обращалась к нему со сцены? Где ж ты, тварь такая, был? Решил прорезаться? Спасибо, однако, — зло подумала я, поднимаясь на ноги, и, двигаясь к двери, стремясь покинуть это мерзкое помещение, дабы еще и клаустрофобию не заработать. Дернула за ручку. Что за?… Закрыто. Вот козел! — разозлилась. Что за низкий поступок?! Как пятилетний, ей богу! — закатила я глаза и принялась колотить в дверь, в надежде, что кто-то меня услышит. Прошло минут пять — десять, может, больше, когда дверь распахнулась и на меня уставились две пары глаз.
— Что вы тут делаете? — спросил мужчина в черном поварском колпаке.
— Ревизию провожу, — нашлась я, протолкнулась и пошла на звуки музыки, так как визуально путь, которым меня вел сюда Макаров, я не запомнила. Да и как я могла бы это сделать, если он меня тащил как теленка на заклание, а я только и следила, чтобы не грохнуться на этих мега неудобных каблуках.
*велкам ту хелл (англ.) — добро пожаловать в ад.
5
Зою я нашла в компании Миши и той девчонки, к которой мы пристали в актовом зале — Аня, кажется.
— Жень, ты куда пропала? — тут же вскочила подруга, как только заметила меня. Хотя, подруга ли? Вопрос.
— Спасибо, что попыталась меня выручить, — иронично кинула я, бесцеремонно двигая парня, и, усаживаясь на освободившееся место.
— Не обижайся, Жень, — тут же затараторила Зоя. — Я подумала, что вы просто отошли поговорить.
— Поговорить? — хмыкнула я, без спроса хватая чей-то бокал с алкоголем. Не разбирая, что в нем, делаю большой глоток, от чего начинаю кашлять. — Что это за фигня?
— Это «бомбочка» называется, — смеется парень, которого я минутой ранее подвинула и, судя по всему, его же стакан схватила.
— «Бомбочка»?
— Ага. В пиво стопку с водкой опускаешь и выпиваешь. Не пробовала?
— Нет, — качаю головой. — По-моему, бессмысленный коктейль.
— Петр, — представляется парень, изучающе рассматривая мое лицо.
— Женя.
