Но он не видел ни реки, ни плывущих по ней теплоходов, ни огней города.
Перед его глазами постоянно витал образ Франчески Ланг.
Это все, что он мог видеть.
Но она была не в черной траурной одежде, не с волосами, туго стянутыми на затылке.
Он видел ее такой, как в первый раз, когда она вбежала в ресторанчик, прячась от дождя.
Гай потягивал виски, но напиток не согревал его душу.
Не было ничего в мире, что могло бы согреть его, кроме объятий Франчески. Но, увы, это невозможно. Она смотрела на него сегодня так, словно видела перед собой ядовитую змею, неожиданно выползшую из-под камня.
Нет, Гай, разумеется, ожидал, что примут его холодно. Но не настолько враждебно. Каждое ее слово, обращенное к нему, было подобно булыжнику, брошенному в него. Она не упускала ни единой возможности ранить его.
И сейчас он чувствовал себя истерзанным, избитым… и оскорбленным, оскорбленным до глубины души.
Гай поставил стакан с виски на журнальный столик, не чувствуя облегчения, которое должен был принести ему алкоголь. Он встал и подошел к окну, надеясь отвлечься. Но его взгляд ни на чем не остановился. Не было ничего, что могло бы отвлечь его от тягостных мыслей.
Он прислонился лбом к холодному стеклу, закрыл глаза. Воспоминания с новой силой нахлынули на него, они были сродни лабиринту, из которого Гаю никак не удавалось выбраться.
Если бы кто-нибудь предупредил его тогда о той встрече в ресторане с Франческой! Возможно, он смог бы как-то подготовиться, взять себя в руки или вообще не прийти. Но тогда стоявшая в дверном проеме ресторана Франческа произвела на него такое ошеломляющее впечатление, что он буквально потерял разум. И не сумел скрыть своего волнения от внимательно наблюдавшего за ним брата.
Умница Стив! Он сразу же обо всем догадался и буквально наслаждался тем фактом, что впервые в жизни у него есть то, чего нет у его единокровного брата.
Нет, Гай ни в чем не обвинял Стива. Он только хотел оказаться на расстоянии миллиона миль от этого ресторана. Но это было невозможно. И Гай вынужден был остаться.
Кое-как совладав с собой, он пожал Стиву руку и поцеловал Франческу в щеку, принеся им обоим свои поздравления и пробормотав какие-то банальности о том, что искренне рад их союзу.
Время тянулось медленно, как во время любой пытки. Но даже когда этот вечер закончился, воспоминания остались, и от них Гай, как ни старался, не мог избавиться.
И всякий раз, когда он переставал работать, всякий раз, когда он закрывал глаза, тот вечер в ресторане снова и снова прокручивался перед его мысленным взором.
Все эти три года он вспоминал о том, как, целуя Франческу в щеку, почувствовал, какая у нее нежная и мягкая кожа. Легкий аромат ее волос щекотал ему ноздри. Она излучала тепло и свежесть лесной нимфы и среди этого серого и унылого лондонского мира казалась радужной, экзотичной, необыкновенной сказкой.
Гай думал об этом множество раз, а тогда все, что он смог, – это выдавить из себя, что он рад за них, рад, что Стив наконец нашел то, что всегда искал. Что теперь есть кто-то, кто всегда будет любить его, кто всегда будет рядом. Своя семья.
Что еще он мог сказать? Что ему хочется вскочить и убежать от них, счастливых и любящих?
Нет, пришлось продолжить беседу, беспечную, обычную беседу.
– Где вы планируете жить? – спросил Гай. Ведь твоя квартира, Стив, не очень большая. Тем более когда появится ребенок… – Это походило на укол иголкой под ребра. Себе или Стиву?
– Мы подыскиваем сейчас подходящий дом… Стив пожал плечами. – Вчера смотрели дом на улице Эльтона…
Сердце Гая, как ему показалось, на мгновение перестало биться, поскольку он вынудил себя повернуться к Франческе, чтобы спросить:
– Дом вам понравился?
– Да, очень красивый дом, – ответила она, стараясь не встречаться с ним взглядом.
– Франческа просто влюбилась в него, – ответил Стив и потом решительно добавил:
– Я хотел бы завтра встретиться с тобой и поговорить об этом.
Гай ничего не ответил, а брат не стал его переспрашивать.
Возможно, ему нельзя было больше смотреть на Франческу. Чтобы чувства снова не нахлынули на него, чтобы сердце не заныло от боли, чтобы не ощутить потерю… будто он потерял бесценное сокровище.
Но Гай снова посмотрел на нее. Он вынудил себя это сделать. Не мог же он, общаясь с ней, смотреть в противоположную от нее сторону.
– Вы хотели бы там жить? – спросил ее Гай.
Когда их взгляды встретились, между ними словно бы вспыхнула искра. Вспыхнула и тотчас погасла.
Спокойным, даже беспечным тоном она ответила:
– Я почувствовала себя там как дома.
Гай отклонился на спинку стула, стараясь хотя бы на пару сантиметров, но увеличить расстояние между ними. У него свело скулы от усилия, прилагаемого для того, чтобы промолчать. Ничего не сказать, когда хотелось выкрикнуть: «Пойдемте со мной, и я выполню все ваши желания. И дом, и мое сердце, и моя жизнь будут принадлежать вам…»
– Тогда, – растягивая слова, произнес Гай, – я уверен, что Стивен найдет способ предоставить вам то, что вы хотите.
– Это будет зависеть от цены, – резонно заметил Стив. – У меня ведь нет неограниченных денежных средств.
– Ни у кого нет неограниченных денежных средств… – Гай пожал плечами. Что же, теперь понятно, зачем Стив пригласил его в ресторан. В прошлый раз, когда Стив попросил о встрече, ему также понадобились деньги. Потом он просил посодействовать в организации бизнеса. Но не перешел ли брат на сей раз все границы приличия?
– Вы уже назначили день свадьбы? – спросил Гай, намеренно переводя разговор на другую тему.
Стив не стал возобновлять разговор о доме. Конечно, ему не хотелось, чтобы Франческа знала и была свидетелем того, что Стив просит брата помочь ему финансами. Да, Франческа была единственной причиной того, что Стив промолчал. Обычно он сразу же выкладывал все, что ему было нужно, и ждал ответа, не успокаиваясь, пока не получал его.
– Свадьба? А кто сказал, что будет свадьба?
– Разве это не очевидный следующий шаг? – Гай пристально смотрел на Стива, ожидая объяснений. Если нет никаких серьезных причин, почему нет? Меня не посвятили во что-то важное? Что-то мешает вам пожениться?
Стив усмехнулся на подозрения брата:
– Расслабься, Гай. У меня нет жены, я не женился тайком. И Франческа – единственная женщина, с которой я хочу создать семью.
– Тогда в чем проблема? – недоумевал Гай. Если бы Франческа Ланг была его девушкой, ничто на свете не остановило бы его от принесения ей клятвы в вечной любви. И он никогда не пожалел бы о своем обещании быть с ней рядом и в болезни, и в здравии, и в горе, и в радости. Да и разве может быть место горю, если рядом будет она, Франческа? – Если вы хотите жить в одном доме, растить своего ребенка…
