Вариант у меня был только один. Я, конечно, надеялась на то, что у меня есть время, чтобы прийти к этому человеку не с протянутой ладонью, не в таком положении. Но жизнь вообще редко соответствует нашим надеждам. После произошедшего я поняла, что нужно действовать быстро, не ждать, когда Есиков меня опередит, а самой сработать на опережение. Хотя, учитывая его активность, возможно, что он оказался шустрее меня.
Но... попытаться мне никто не мешал.
Я подъехала к охраняемой парковке, мне предложили связаться с человеком, к которому я приехала. Слава Богу, что у меня есть этот контакт. Отыскав его, я, сдерживая нервную дрожь, нажала вызов. Только бы она была дома. Я давно так не волновалась, слушая телефонные гудки.
Наконец в трубке раздалось:
- Олечка?
- Да, Вера Павловна. Здравствуйте, Вы извините, я без предупреждения. И мне так неудобно... Но...
Не знаю, сколько бы я еще бормотала оправдания, но Вера Павловна была женщиной прямолинейной, поэтому следующий вопрос был:
- Ты у ворот?
- Да.
- Я позвоню на пункт охраны. Тебя сейчас пропустят. Номер квартиры помнишь?
- Да.
- Хорошо. Я тебя жду.
Я проезжаю во двор, захожу в подъезд под бдительным взглядом консьержки и поднимаюсь на лифте на требуемый этаж. Позвонить в дверь не успеваю. Хозяйка открывает сама. Ей слегка за пятьдесят, короткая стрижка, подтянутая фигура. Весь облик свидетельствует о ее привычке командовать.
- Проходи на кухню, Оля. Сейчас попьем чай, и ты мне все расскажешь. На тебе лица нет.
Я взрослая, самостоятельная женщина. Но ко мне так давно никто не проявлял участия, что сейчас здесь мне захотелось расплакаться. Я так давно и прочно одинока, что мне не хватает простого человеческого тепла.
Я прохожу за хозяйкой квартиры на кухню, сажусь на стул и старательно отвожу глаза, которые начинает пощипывать. Она включает электрический чайник, берет заварочник, насыпает в него чай и, дождавшись, когда он закипит, наливает в него кипяток, накрывает его специальной стеганой шапочкой, чтобы букет чая раскрылся полнее. Наблюдая за ее хлопотами, я пробую взять себя в руки.
Но, видимо, у меня ничего не получается.
- Реветь собралась? - настигает меня вопрос.
Вера Павловна грустно улыбается.
- Если хочешь, поплачь. Ты же знаешь, у меня можно. Иногда и плакать тоже нужно. Только вот мы с тобой, дочка, знаем, что бесполезно.
Теперь уже моя очередь горько улыбаться.
- Да, бесполезно.
Мне удается подавить истерику. Не время для нее.
Вера Павловна - хорошая знакомая моего покойного отца. И председатель областной адвокатской палаты. Два года назад у нее умер муж, единственный сын разбился на мотоцикле около десяти лет назад.Так что пришла я по нужному адресу. Единственное, чего я не знаю, есть ли какие-либо рычаги воздействия у Власова на нее. Потому что, если есть, идти мне больше некуда.
Передо мной появляется чашка с ароматным чаем, в которую Вера Павловна подливает приличную порцию коньяка. Заметив мой вопросительный взгляд поясняет:
- Я ж тебя знаю. Ты жаловаться не любишь. А так проще будет.
Я послушно делаю глоток обжигающей жидкости, тепло проникает в желудок и распространяется по телу.
- Мне нужно уйти в свой кабинет..
- Из-за чего?
С ней нет места недомолвкам и полуправде.
- Один человек хочет выдавить меня из адвокатуры.
- Кто?
- Власов.
- Это тот, который строительным бизнесом занимается?
- Да.
- Чем же ты ему насолила?
- Меня к нему на встречу отправил Есиков пару недель назад. Не знаю, чем я ему так не понравилась. В общем, он предложил, что будет сотрудничать с нашей коллегией, если я ему минет сделаю. Прямо в ресторане. Я разозлилась. Наговорила ему кучу всего - и что гениталии у него немытые, и что если у него спермотоксикоз, то хорошо пылесос помогает. А там его партнеры были. Он взбесился. Я еле из ресторана успела убежать. Он за мной гнался, я в машину спряталась. Он чуть стекло мне не расколол. А потом в этот же день я в клуб с подругами пошла, на душе муторно было, на меня Есиков наорал, а я им всем сказала, что они гомики, то есть и Власову тоже. Ну, и в клубе, он меня чуть не изнасиловал. Я ему каблуком на ногу наступила и убежала. Он ко мне приходил потом, сказал, что я только в борделе работать смогу.
Лицо у Веры Павловны стало серьезным.
- Он достаточно влиятельный человек.
А у меня от этой фразы душа ушла в пятки. Если она мне сейчас не поможет, тогда что мне делать?
Заметив, как я испугалась, она успокаивающе похлопала меня по руке:
- Не бойся. С кабинетом я тебе помогу. Только он ведь и на что-то другое может пойти.
- Да, Есиков сегодня мужчину мне предъявил, который утверждает, что я у него деньги просто так взяла.
- Ну, с жалобщиками я разберусь. Но Власов может тебе репутацию испортить, и тебя нанимать перестанут. Тут я уже ничего сделать не смогу.
- Но он же не Господь Бог? У меня клиенты, с которыми я давно работаю.
- Не знаю, дочка, не знаю. Ну, чего раньше времени горевать. Что-нибудь придумаем.
Мы допили чай с разными вкусностями. Ночевать я осталась у Веры Павловны.
Глава 6.
Ольга.
Организация кабинета занимает около недели - и это благодаря Вере Павловне. Не знаю, сколько бы мне пришлось бороться с бюрократической машиной одной. За это время я заключила договор на аренду офиса, купила необходимую мебель и технику. А еще известила о предстоящих изменениях своих клиентов. К счастью, большая часть выразила желание продолжить работу со мной. Это было приятно.
Есиков ходил мрачнее тучи, но говорить мне что-либо не стал. И не демонстрировал мне никого, кто бы имел ко мне какие-то претензии. Значит, Вера Павловна не обманула и вправила ему мозги. Ссориться с ней ему тоже было не с руки..
В пятницу я решила забрать свои вещи из коллегии. Необходимо рассортировать документы, ненужные выкинуть, нужные забрать с собой. Также я хотела забрать и личные вещи. Этим я занималась полдня. Все рассортировала и упаковала, погрузила в машину. Коллеги косились на меня, но помощь никто не предложил. Понятно, я же в опале.
Когда я почти закончила собираться и оглядывала кабинет, проверяя, не забыла ли я что-нибудь, ко мне заявился Есиков. Видеть его я не хотела, говорить нам уже было не о чем, но выгнать его из кабинета в его же собственной коллегии я не могла.
- Так и уедете, Ольга Аркадьевна? Даже "спасибо" не скажете"?
