— Сергеева, опять опаздываешь!
— Извините, Кир Саныч. Я исправлюсь.
Ничуть не стесняясь начальства, единственного, кто её дождался, Варя плюхнулась на свой стул, сняла ботинки и сунула их под батарею.
— Исправится она…
— Мне никто не звонил? — поинтересовалась будто бы между делом, стаскивая и носки.
— Тебе? У нас тут что, служба «Варвара Сергеева у телефона»?
— Ну, мало ли. Алеша в последний раз совсем нервный был.
Нет, тут она, конечно, не соврала. Когда ты подросток с кризисом ориентаций, как тут не нервничать? Просто… Ждала-то она совсем не Алешиного звонка. Ждала… И в то же время боялась снова услышать Захара Ивановича. А он все не звонил. Со дня последнего их разговора прошло уже больше недели. И Варя, конечно, пыталась себя убедить, что так даже лучше. Но каждый раз, когда звонил телефон, вздрагивала. Так, что одна из коллег — Алла Станиславовна, в прошлое дневное дежурство даже поинтересовалась, все ли у нее хорошо.
Варя прислонила озябшие ноги к радиатору. Не хотелось совать их мокрыми в тапочки.
— Я ухожу! — крикнул начальник, и почти в тот же миг телефон на столе запиликал.
Звонила милая бабулечка, которой нужно было пожаловаться на непутевых детей, потом беременная девушка, которую бросил парень. Три раза кто-то звонил и сбрасывал. Это тоже нормальная практика. Если верить статистике, подобные вызовы сбрасывают в трети случаев. Варя отогрелась, сделала себе чай. В этот раз с сахаром. Она была жутко голодна и уже сто раз себя отругала за то, что не съела предложенный пирожок. Надо было! Когда резь в желудке стала нестерпимой, Варя отправилась в рейд по тумбочкам. Нашла у Кира Саныча засохшие в камень сухари с изюмом. И вот когда она старательно размачивала те в чае, телефон зазвонил опять. Сердце Вари запнулось и пустилось вскачь. Да уж… Если она теперь будет так реагировать на каждый входящий вызов, долго не протянет. Впрочем, может, диета доконает её быстрей. Этот вариант тоже исключать не стоит.
— Вы позвонили на горячую линию неотложной психологической помощи! Здравствуйте.
— Привет, Варвара. Я уж думал, ты со страху уволилась.
— Варвара? Какая Варвара? Вы ошиблись. Здесь таких нет. — Варя растерялась, нутро будто обожгло кипятком, и она принялась пороть какую-то чушь. Опять.
— Брось. Тебе вранье не идет.
— Откуда вам знать, что мне идет, а что — нет?
— А я людей как-то, знаешь… чувствую, что ли?
Варя сглотнула. Подтянула колени к груди. Чертовы мурашки вновь выбрались из своих нор и отправились в забег по телу.
— И что у вас случилось на этот раз?
— Да ничего. Вычитал вот, что у японцев появился новый министр, который будет решать проблемы одиноких людей.
— Министр одиночества?
— Красиво звучит. Правда? Вот бы нам такого…
— Не знаю, как там в Японии, но от наших чиновников ничего хорошего ждать не приходится. Вот есть у нас министр социальной защиты, или как там его? И что? — неожиданно горячо включилась в диалог Варвара.
— Что? — затянулся сигаретой на том конце связи Захар Иванович.
— Ну, вот вы в своей ночлежке сильно их защиту чувствуете?
— Да не особо, — усмехнулся тот.
— Вот и у нас в доме престарелых так же. Рассчитываем на себя и на спонсоров. Завтра опять пойду с протянутой рукой. К Лозовскому — за билетами в театр. К Ковалю, те выделили две инвалидные коляски. А нам нужно три.
И как-то так вышло, что в тот их разговор Варя только то и делала, что болтала. Будто это ей нужно было выговориться, а не Захару Ивановичу. А он слушал. И только редко что-то уточнял. От этой их беседы у неё осталось странное послевкусие…
— Продиктуй мне свой номер, — велел Захар Иванович в конце.
— Я не могу, — запротестовала Варя.
— Бред. Все ты можешь. Если мне экстренно понадобится с тобой поговорить, тогда что? Сюда по сто раз на дню звонить? Твоим коллегам, что, больше нечем заняться, кроме как на мои звонки отвечать?
— Я не знаю… — совсем уж сникла Варя.
— Варь, номер. В конце концов, если я тебе надоем — отправишь в бан.
А что? Очень здравая мысль. Варя зажмурилась и тихо продиктовала заветные цифры.
Глава 5— Ну, ты еще долго будешь гипнотизировать свой телефон?! Мне его уже выкинуть хочется, правда!
— Извини… — виновато шепнула Варя, возвращая новенький смартфон в карман куртки.
— Да ну тебя! Лучше скажи, что все-таки будем брать?
— Ты о чем?
Варя моргнула. Обвела потерянным взглядом ассортимент цветочного, как будто и впрямь не знала, чего от нее хотят. А требовалось ведь совсем немного. Просто забрать цветы, которые спонсоры обещали предоставить для поздравления зажигалочек с Восьмым марта.
- Э-эй! Прием! — Надя пощелкала пальцами перед Вариным носом, — владелец сказал, что мы можем выбрать либо букетики из трех тюльпанов, либо по одной розе на каждую. Ты что, вообще ничего не слышала?
Варя виновато покачала головой.
— Лучше, наверное, тюльпаны. Розы, конечно, красивые, но на дворе весна.
— Давай, — согласилась Надя и потянулась к вазе. В этот момент кто-то с силой толкнул ее в спину. Надежда пролетела с полметра и только каким-то чудом удержалась на ногах, в последний момент ухватившись за Варину руку.
— Эй! — возмутилась громко.
— Извините. Я вас не заметил, — проблеял высокий и тощий как жердь парень.
— Да ты Плутон должен был увидеть с такими-то линзами, а ты не заметил меня?!
Надька воинственно выпятила вперед тощую грудь, парень попятился.
— Мне очень жаль. Просто народу много. Не протолкнуться ведь.
— Поэтому ты решил потихоньку от него избавляться? От народа-то?
— Надька, прекрати! Ты что, не видишь, он полностью деморализован, — хохотнула Варя.
— Ха! Вот что за мужики пошли? Я его шуганула, а он и хвост поджал. — Надя таки дотянулась до вазы с цветами и принялась машинально отсчитывать нужное им количество, бросая на парня долгие взгляды из-под ресниц. Варя процесс работы снимала на телефон. — Знаешь что?
— Что?
— Думаю, он пришел за букетом своей мамуле. Точно тебе говорю. Маменькин сынок.
— Ну, не знаю. — Варя уставилась на цветы, выключила запись и отложила в сторону парочку тюльпанов, лепестки которых замялись: — Надь, ты получше старайся выбирать. Не то завянут быстро.
— Они и так быстро завянут. Потому что не от чистого сердца.
— Глупости! Наши старички своим подружкам будут их дарить от души, а от какого сердца нам цветочки на халяву достались — дело третье. Надо попросить завернуть их в бумагу.
