Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
Пока я сидел в камере, размышляя о своем ближайшем будущем, у меня в квартире прошел обыск. Думаю, полицейские поняли, что попали по адресу, как только мой сосед открыл дверь: аромат ганджубаса ударил им в нос, как четырехтонный грузовик. У меня в комнате было около килограмма, и еще по унции кокаина, и МДМА, и около шести тысяч фунтов наличными. За полчаса до обыска сосед с его гостем заказали пиццу. К своему сильному недоумению, курьер столкнулся в дверях с кучей полицейских, выносящих мешки с вещественными доказательствами.
На следующий день меня выпустили под залог (в этой стране не требуется вносить его наличными — если нет очевидного риска, что ты скроешься, и ты не представляешь собой явную угрозу для общества, то можешь спокойно валить) и обязали явиться в Коронный суд Блэкфрайерс 15 марта на слушание по делу. Поскольку я решил ничего не рассказывать родителям и федералы конфисковали все мои деньги, у меня был дерьмовый адвокат по назначению, который вряд ли сумел бы меня защитить, даже если бы меня обвиняли в затоплении испанской Непобедимой армады. Защита была настолько слаба, что прокурору (!!!) пришлось заступиться за меня и переговорить с судьей, чтобы объяснить разницу между предостережением и судимостью [23]. Это был фарс.
Поскольку с большой долей вероятности мы с Ритой могли еще какое-то время не увидеться, я договорился с ней о встрече, и она предложила посидеть в коктейль-баре в Ковент-Гардене. Она добавила, что у нее тоже была непростая неделя, так что выпить в любом случае не помешает, а поскольку жила она теперь не в Лондоне, спросила, можно ли остаться у меня на ночь. Я сказал, что конечно.
Мы встретились, пошутили все обязательные шутки про тюремную еду и про осторожное обращение с мылом в душевой. Все шло хорошо, пока я не спросил ее, почему у нее была непростая неделя. Оказалось, что она только что рассталась со своим парнем.
Черт. Черт. Черт.
Я закрыл глаза и представил себе крушение самолета на взлетной полосе.
5
Кризис в Isis
15 марта 2013 года. Я смотрел сквозь затемненное окно автозака на проплывающие мимо лондонские улицы. По радио играл «Thrift Shop» Маклемора, но большинство моих спутников были заняты тем, что изо всех сил колотили по армированному стеклу, чтобы привлечь внимание женщин на улице, пытаясь последний раз хоть взглянуть на их милые черты перед тем, как попрощаться со свободой. На стенках моего бокса имелись следы его прежних гостей — «Виталий Украина» и «Ромка Дикий», явно земляки.
— Как там в этом «Айсисе», парни?
— Да заебись! Охранницы все бывшие стриптизерши, гулять можно хоть весь день, даже бассейн есть!
После нескончаемой поездки по вечерним пробкам под аккомпанемент не очень-то, честно говоря, искренних присвистываний и улюлюканий мы наконец прибыли на место. Нас по одному вывели на сборку, где проинструктировали, сфотографировали, обыскали и посадили на волшебное кресло для проверки, не запрятаны ли у нас в заднице напильники. Потом нам выдали стандартные робы и кроссовки, или тюремные «Гуччи», как их называл мой приятель Бобби. Мы официально заехали в тюрьму Ее Величества «Айсис» в Темзмиде.
Я начал осознавать произошедшее, как только услышал металлический лязг двери, закрытой за мной охранником. Я запаниковал и стал ходить взад-вперед — но ничего нельзя было сделать, чтобы выбраться из этого нового персонального ада. Чтобы занять себя хоть чем-то, а скорее из-за того, что у меня было немного не в порядке с головой, я подсчитал свой точный срок (913 дней; 1 314 873 минуты; 78 892 380 секунд) и начал обратный отсчет. После нескольких тысяч я бросил это дело, сообразив, что время от этого быстрее не пройдет.
До этого момента тюрьма для меня была чем-то, что случается с другими. Один мой одноклассник присел на крэк, и его замели, когда он продал поддельный экстази агенту под прикрытием на парковке паба. Еще одного чувака посадили после долгой автомобильной погони по сельской местности, когда он отказался остановиться, и еще добавили за похищение человека, потому что в машине у него была девушка, которую он отказывался выпускать. Но с этими я особо не общался.
Преступность вообще такое дело — никто не думает, что поймают именно его. Большинство, конечно, и не попадается. В конце концов, никто же не будет судорожно набирать 999 [24], купив пакетик с травой. К тому же меня защищало то, что я белый, из среднего класса, да и язык у меня подвешен. В отличие от бангладешцев, шляющихся по муниципальным кварталам рядом с нашим кампусом, я не был мишенью в войне правительства с наркотиками. До того дня, когда мне дали срок, многие бы просто не поверили, что приятный парень с высшим образованием вроде меня может вообще отправиться в тюрягу. Можно на это посмотреть и так, но вообще-то большинство осужденных за торговлю кокаином приговаривают к реальным срокам. «Ну все, — думал я, — моя жизнь на этом, в общем, закончена».
Время в тюрьме не движется. Каждое утро ты встаешь — и тебя ждет все то же самое. Ты просыпаешься в 7:30, завтракаешь и выходишь на прогулку, где можешь покурить, походить по кругу или покачаться на спортплощадке.
Через тридцать минут тебя загоняют обратно в корпус, а в девять надо идти или работать, или учиться — некоторым из этих парней точно не помешало бы, если бы в их резюме было что-то кроме «Эксперт по неофициальным перевозкам домашнего имущества». Иногда вместо работы или учебы бывает «свободное время», когда можно пойти в спортзал, шляться по корпусу, сходить в душ, говорить по телефону, играть в пул или болтать с другими. Разговоры обычно однообразны: «Кормят каким-то дерьмом», «Когда ты выходишь?», «Такого-то отпиздили в душе».
То есть не то чтобы ты мог подойти к кому-нибудь и сказать:
— Здорово, какие планы на вечер?
— Да особо никаких, брат, а у тебя?
— Иду бухать — мы забронировали столик в Ministry of Sound! [25]
— Не, брат, я пас, едем завтра с отцом на рыбалку.
Нет, тут вряд ли можно услышать что-нибудь более интересное, чем «Может, посмотрю сегодня „Большого брата“».
Нельзя сказать, что это было совершенно ужасно. В отличие от того, что вы видели в кино, разборки в стиле «Американской истории Икс» случались крайне редко: мои соседи были благонравны, как группа монахинь на концерте Jonas Brothers. И даже в самые темные моменты, когда я думал о том, чтобы покончить со всем этим, меня утешало, что туалет был рядом с кроватью, так что, если мне вдруг приспичило бы посрать среди ночи, надо было только свесить жопу.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
