Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
– А как мы его узнаем? – ошеломленно пробормотал Антоныч, глядя на меня.
В моем кулаке запиликала Гришина трубка. Я передал ее хозяину, и Гриша, войдя в связь, приложил ее к уху. Сказал «хорошо» и отключился.
– Он сказал, что будет сидеть слева от фикуса за вторым столиком.
Фикус мы нашли через час. Информация была верная – за вторым столиком сидел худой, словно узник концлагеря, и высокий, как баскетболист, мужчина лет шестидесяти. Хмуро размешивая в чашке кофе сахар, он давил взглядом стоящую на серебряном подносе рюмку с чем-то прозрачным. Я готов был биться о заклад, что это была не вода. Дорогой костюм, светлая рубашка, безупречная прическа – кажется, это был тот, кто нам нужен. В руке он крутил гильотину для сигар.
– Садитесь, – едва глянув на нас, произнес он. – Влад старая сволочь. Ему все равно, что человек истощен болезнью и слаб как ребенок, – с этими словами он оторвал рюмку от подноса и опрокинул ее содержимое в рот. – Принеси еще! – велел он официанту, который появился сразу, как опустела рюмка. – Что вам нужно? Садитесь же, иначе подумают, что за мной пришли. – Приняв вторую рюмку, он выпил и ее. И снова отправил официанта за полной.
– Мы не будем злоупотреблять вашим терпением, – предупредил я, сев на краешек стула, как поручик перед дочерью помещика. – Все, что нам нужно, – это информация о второй жизни префекта Сказкина.
Гюнтер Алексеевич уже поднес к губам рюмку, но, когда я произнес – «Сказкина», поставил на стол.
– Вы ему задолжали?
– В некотором роде, – помог мне Антоныч.
– Тогда нужно вернуть, девочки, – сказал Гюнтер. – И чем быстрее, тем больше солнечных дней будет в вашей, теперь уже короткой, жизни.
– Видите ли, в чем дело, – вмешался Гера. – То, что взято, вернуть нереально.
Гюнтер медленно, как лекарство выпил водку. Он цедил так старательно, что сквозь водку я видел его здоровые, крепкие резцы.
– Я болею, – сказал он, дождавшись, когда выпитое заживет с ним одной жизнью. – А старая, седая сволочь Влад присылает ко мне четырех девочек, которые говорят мне глупости. Нет того, чего нельзя было бы вернуть.
– Как бы то ни было, так ли страшен Сказкин, как о нем рассказывают? – настойчиво полюбопытствовал я.
– Сколько вы ему должны? – решил не отставать от меня Гюнтер.
– Ни копейки.
– Что, кто-то из вас оскорбил его собаку?
Антоныч придвинуся к столу вместе со стулом.
– Я объясню. У Сказкина есть дочь…
Гюнтер не шевелился.
– Альбина.
Никакой реакции со стороны Гюнтера.
– Вчера мы встретились и… туда-сюда… познакомились.
– Насколько близко? – уточнил Гюнтер, подавая знак официанту.
Я забеспокоился. Может так случиться, что мы не успеем договорить, а он уснет.
– Господи, сколько можно из пустого в порожнее!.. – повысил голос Гера. – Он выспался с ней!
Гюнтер сделал какое-то движение лицом, отчего его прическа на пару сантиметров уехала назад. А потом вернулась на место. Или водка нашла свое место в его желудке, или таким образом он выражал свое удивление.
– Ты переспал с Альбиной? – тихо спросил он Антоныча.
– Сколько трагедии, – огрызнулся тот. – Я же не убил ее, а переспал.
– Лучше бы ты ее убил.
– Мне что теперь, жениться на ней? – возмутился Антоныч.
– У тебя нет на это времени.
– Это почему? – спросил Гриша, единственный из нас, кто был женат.
– Девочки, ройте братскую могилу.
– Мы вас не понимаем, – заметил Гера.
Гюнтер откинулся на стуле и вытащил из кармана сигару.
– Я расскажу вам одну историю. – Отсек гильотиной кончик, прикурил от зажигалки официанта и окинул нас усталым взглядом сквозь пелену густого сизого дыма. – У одной женщины родился мальчик. Во всем он был похож на остальных детей, кроме одного – вместо пупа был у него болт на тридцать шесть. Шли годы, мальчик рос, и стал он интересоваться этой странной особенностью, но мать отнекивалась и говорила: «Подожди». И вот исполнилось ему шестнадцать лет, и узнал он правду о тайне, окружающей его…
– Прошу прощения, – вмешался Антоныч, – но нам, если позволите, не до историй. Мы в сложной ситуации…
– Я здесь командую парадом или вы? – спросил Гюнтер.
– Вы, конечно. Но ерунда какая-то получается. Вместо пупа – болт… – сопротивлялся Антоныч, пытаясь хоть как-то подобраться к делу.
А я сейчас вырублюсь, если они не сменят тему. Уже в течение получаса меня штормит и растаскивает в разные стороны от выпитого. Чертов день рождения… Угораздило же этого придурка родиться именно сегодня!
– То ли еще будет, – многозначительно пообещал Гюнтер. – Так вот, еще в детстве гадалка сказала, что найдет мальчик разгадку за тридевять морей, за тридевять лесов, на высоком дубе в сундуке. И отправился мальчик в поход, – Гюнтер пыхнул сигарой и кашлянул. Аристократически так. Словно не чушь при этом порол, а биржевые новости обсуждал. – И случилось с ним все так, как предсказала цыганка. Нашел он дерево, увидел на нем сундук. Свалил его на землю, разбил. Из сундука выскочил заяц, потом из зайца – утка, а из утки вывалилось яйцо. Подобрал мальчик яйцо, разбил и увидел ключ на тридцать шесть. Стал он откручивать ключом болт, и у него отвалилась жопа.
Я открыл глаза.
Открыл и посмотрел на всех по очереди. Это должно было меня привести в чувство.
– Так вот вы, девочки, нашли на свою жопу приключений еще более остросюжетных. Через месяц Альбина, дочь префекта Сказкина, должна была стать женой внука принца Брунея Саида.
Я непроизвольно дернул ногой. Тик меня поразил, но поскольку лицо мое было безразлично к такого рода реакциям, заряд ушел ниже. Надо же, какую свинью Антоныч подложил внуку принца. Но лично я ничего страшного в этой истории пока не вижу. Если языком не трепать, то принц ничего и не узнает. Я был слишком пропитан этилом, чтобы понимать простые истины. Поэтому мне не понятно, почему Антоныч так побледнел и занервничал.
– В качестве выкупа дедушка Саида обещал будущему тестю… – Гюнтер прервался, чтобы выпить очередную рюмку. – Вы можете себе представить миллиард верблюдов? Вот если их продать, то сумма будет очень похожа на ту, которую Сказкин получил бы, выйди Альбина за Саида.
– Ну и пусть выходит, – разрешил Гриша. – А в чем проблема?
– В чем проблема? – повторил Гришиным голосом Гюнтер – ему бы пародистом работать, а не в регистрационной службе – и посмотрел на Антоныча взглядом, каким сопровождают бросаемую на гроб в могилу пригоршню земли. – Мы с этой девочкой знаем, в чем дело.
– Не надо меня называть девочкой! – рявкнул Антоныч.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
