Книга Драгоценная ты - Хелен Монкс Тахар

Кэтрин

В тот вечер я зашла домой после спортзала и заново, твоими глазами, посмотрела на квартиру. Окинула свежим взглядом каждый уголок, каждую мелочь. Когда-то мы собирались ее выгодно продать, и я попросила старого приятеля из «Ивнинг стандарт» написать заметку. И вот в разделе «Интерьеры и недвижимость» появилась статья под названием «Стиль будущего». Подзаголовок уточнял: «Смело и современно: как начинающая писательница Кэтрин Росс преобразила обычную лондонскую квартиру». Дальше автор рассказывал о моих дизайнерских находках: в гостиной был встроен книжный стеллаж во всю стену, под потолком красовались декоративные полочки, вместо банальных обоев в спальне я использовала краску пастельных тонов и большие разноцветные круги в стиле Дэмьена Херста [3] в качестве яркого акцента над кроватью. После выхода статьи я почувствовала себя по-настоящему успешной. Словно я окончательно выросла и мамина ферма осталась в далеком прошлом. Я больше не была безвестной провинциалкой. Я превратилась в стильную и современную женщину. Многого добилась. Мне подражают, со мной хотят дружить. Сейчас и вспоминать странно: неужели я правда так думала?

Кстати, стильный ремонт мы смогли себе позволить лишь благодаря деньгам Иэна — он сдавал расчетливо купленную в девяностых квартиру в Холлоуэе. Приятель писал: «Романы Кэтрин скоро появятся на полках», и на тот момент это было почти правдой. Я отправила отрывок из последней рукописи трем издателям, отказал только один, а двое попросили прислать полный текст. Иэн тем временем тоже процветал, был ведущим автором в нескольких рекламных агентствах, попал в команду сценаристов нового телесериала. Казалось, Лондон почти у наших ног. Мы оба приехали из провинции и всего добились, даже не имея за плечами престижного образования. Друзья, тогда еще многочисленные, подогревали уверенность.

Мы строили планы: мою квартиру продадим за хорошую цену и переедем в Хайбери — там можно себе позволить целых четыре спальни, но без отделки. Ремонтировать будем постепенно, на деньги Иэна за аренду квартиры. Иэну тогда было около тридцати пяти, мне — всего двадцать шесть. Мы были очень счастливы, правда, счастья своего не понимали.

— Ну, как прошло? — прокричал из кухни Иэн. — Я думал, ты позвонишь — расскажешь.

Как тебе известно, мы жили вдвоем с Иэном. К моменту нашей с тобой встречи — уже двадцать лет. Мы с ним через многое прошли вместе: переживали трудности, делили счастливые моменты. Казалось, срослись, стали одним целым. По-моему, далеко не каждая женщина смогла бы принять Иэна и его образ жизни, равно как и не каждый мужчина смог бы терпеть меня. Взять даже отношение к детям: я сразу заявила, что рожать не буду никогда. И только Иэну смогла признаться — почему. Дело в том, что меня растили строго, если не сказать жестоко, и я не видела смысла заводить ребенка, чтобы потом его мучить. Я слишком боялась повторить историю матери. Иэн и сам не был в восторге от родительства — пришлось бы возвращаться домой в шесть и меньше пить. Мы и дети — странное сочетание. Это были бы уже не мы. Поэтому договорились с самого начала: жить и творить в свое удовольствие, а размножение оставить для обывателей.

— Привет, красотка!

— Привет-привет.

Иэн что-то жарил на сковороде, и я поцеловала его во влажную от пара щеку.

Мы оба мало изменились со времен фотографии в «Ивнинг стандарт». За собой я всегда следила. Совершала ежедневные пробежки. Ходила в спортзал. Да что там ходила, всю дорогу до него — бегом. В спортивных штанах появлялась исключительно на тренировке. Привыкла к вниманию мужчин и только совсем недавно стала ощущать себя невидимой. Незадолго до болезни. В один прекрасный день добежала до фитнес-клуба, не отшив по дороге ни одного водителя. Теперь можно беспрепятственно пробежать всю дорогу до Грин Лейнс. Никто больше не сигналит. Словно дожив до определенного возраста, я оказалась в шапке-невидимке. Сперва я вздохнула с облегчением — хоть побегаю спокойно. Ведь я не из тех женщин, которые боятся стареть! К тому же стареть мне пока рановато… Или нет?

За пару недель до нашей встречи я провела эксперимент: выудила из шкафа коротенькие шорты, которые носила, когда мне было чуть за тридцать. По пути в спортзал все ждала, что мужчины будут присвистывать вслед — но нет. Видимо, свистящие и сигналящие мужики умеют определять возраст женщины, лишь взглянув издалека на ее икры. По каким, интересно, признакам? Чем мои ноги им не понравились? Стыдно сказать, но меня это задело. Вот уж не думала, что опущусь до подобной банальности.

— Спрашиваешь, как прошло…

Я не знала, как преподнести Иэну сегодняшнюю историю, и потому тянула время. Хотелось, конечно, рассказать о тебе и поделиться опасениями. Вот только не сочтет ли он это манией преследования? В любом случае, я должна была с ним поговорить. Ведь он был моим лучшим другом. А с некоторых пор — и единственным.

Вскоре после выхода статьи в «Ивнинг стандарт» удача от нас с Иэном отвернулась. Почти завоеванный нами Лондон вдруг стал враждебным. Сериал заглох, так и не начавшись. Один-единственный пилотный выпуск вышел в полночь. Я отчаянно пыталась сказать свое слово в литературе и предлагала издателям второй роман. Его отвергли два агентства подряд, а идей для новой книги не было.

— Я жду-у, — протянул Иэн, а сам уже откручивал крышечку и с бульканьем разливал по бокалам красное вино из коробки.

После провала сериала Иэн оказался никому не нужен. Ему минуло сорок, и он стал персоной нон грата, причем совершенно незаслуженно. Пришлось перебиваться мелкими заказами. Уверенности у нас заметно поубавилось. Я уже десять лет была главным редактором «Руководителя» и получала неплохую зарплату, однако четырехкомнатные квартиры подорожали до четырехсот тысяч, а потом до четырехсот пятидесяти… После семисот мы перестали просматривать объявления. Повысили аренду на квартиру Иэна и остались жить в моей до лучших времен. Когда я встретилась с тобой, мы еще надеялись, что недвижимость резко подешевеет.

— Ну что тебе сказать? «Наступила новая глава в жизни журнала», — процитировала я Джемму (она так и написала в общей рассылке, причем заглавными буквами).

Я задержалась взглядом на старом постере, который вот уже пять лет зловеще темнел в коридоре. Из-за него-то мы и застряли в моей «студенческой» квартирке.