В глазах сразу потемнело, и я едва не сползла вниз, но вампир перехватил мою талию крепкой рукой, не позволяя упасть и только сильнее прижимая к себе.
— Она наша, Маро! И думать забудь!
Сквозь туман я слышала бешенный голос холодного и равнодушного Андора, ощущая горячие дорожки, стекающие по голой коже и неприятно впитывающиеся в ткань платья, делая его мерзим и липким.
Проведя пальцами по гудящему и пульсирующему от боли месту, взглянула на окровавленную ладонь и колени вновь подогнулись, но носферату легко поднял меня на руки и с гордым видом понес за стол, провожаемый повисшей тишиной.
Де-Норды не сговариваясь последовали за своим братом, совершенно не реагируя на взбешенный взгляд Сай, который сжимал пальцами опустевший кубок, угрожая погнуть ножку.
— Церемония отбора закончилась! — Торопливо произнес седовласый и стукнул в гонг, обозначая конец отбора.
— Не обезболил в наказание тебе, крошка, — зло прошептал мне на ухо беловолосый, по-хозяйски устраивая мое ватное тело на своих коленях. — Чтобы больше не пыталась плести интриг. Запомни — я умею быть мстительным.
Мне сложно было ворочать мысли в голове, потому как меня вновь подняли на руки, как оказалось через несколько минут, и куда-то понесли, сразу же после нового удара в гонг.
А мир все темнел и темнел, погружая меня в тяжелую черную духоту, которая мешала дышать.
— У нее кровь не останавливается, — встревоженно раздалось над головой, и я наконец отключилась, проваливаясь в долгожданную темноту.
Очнулась я от сладкого запаха сливочного мороженого с яблочным джемом, на крайне удобном и мягком стуле. Только голова затекла от наклона в бок, а на шею что-то слишком жарко дуло.
Прислушиваясь к ощущениям, я открыла глаза и едва не заорала, но меня тут же заглушили легким движением в затылок, укладывая голову в изначальное положение.
Я сидела на коленях Эрика, крепко обхваченная двумя крепкими ручищами, а мужчина бессовестно присасывался к моей шее, время от времени поглаживая языком два пульсирующих прокола.
— Пустите! Что себе позволяете!? — зашипела пытаясь отлепить лицо от дорогущей ткани его сюртука, но мою голову настойчиво придавливали обратно. — Эй!
— Тихо, Кэтрин, — Стефан наклонился к моему лицу и успокаивающе погладил по щеке, заставляя воинственно ощериться и дернуться. — У тебя не останавливалась кровь и Эрик зализывает рану. Как только она затянется, он тебя отпустит.
— Это обязательно?
— Осталось чуть-чуть, — не ответив прямо, сказал он, и я нехотя расслабилась, покрываясь мурашками от необычных ощущений чужих губ и языка на моей шее. — Потерпи и поешь сладкого, тебе нужно восполнить потерянное.
Мне протянули креманку с десертом, который я унюхала, но как бы не пыталась взять ее в руки было крайне неудобно. Мешало тело Де-Норда и руки тряслись как с похмелья. В итоге, потеряв терпение, Эрик быстро перевернул меня, усаживая к себе спиной, и вновь вернулся к облизыванию моей шеи, устраивая на своих коленях.
Неожиданно теплый мужик. А мне почему-то было очень холодно, и голые руки все были в гусиной коже.
— Она замерзает, — на секунду оторвавшись, бросил Эрик и меня укрыли пледом почти до самого носа, едва не скрывая голову вампира над моим плечом.
— Сегодня привязать ее не выйдет, — Факир стоял у окна и смотрел на предрассветное небо, нервно сжимая в руках какие-то бусы и пальцами пересчитывал каждый стеклянный шарик.
— Да, крови потеряно слишком много. Доволен, Андор? — Слишком сурово спросил Стефан, возвышаясь надо мной, но беловолосый только хмыкнул, вальяжно развалившись в кресле и вновь напиваясь. — Ты сорвал церемонию.
— Во-первых, она сама виновата, а во-вторых вы стояли и ничего не делали, позволяя этому червю увести ее.
— Для этого существует дуэль, — прорычал Стефан так… пугающе, что я сжалась, но Эрик покачал меня на коленях как ребенка, успокаивая и утишая.
— Ты хотел бы запачкать руки? Да, Стеф? Не терпелось уничтожить последнего представителя рода Маро и подвести к исчезновению целое гнездо, — Андор говорил ровно, но в каждом слове сочилось такое обвинение, что не заметить было бы невозможно. — Сейчас она наша, Маро может идти лесом вместе со своей таали, а привязка терпит. Доберемся домой и сделаем все как полагается. Так что будьте добры, уважаемые братья, прекратите осуждать меня за решительные действия, которых вы не предприняли.
Он поднялся, поправил свой замявшийся костюм и вышел, бросив на меня ненавидящий взгляд на прощание.
— Не злись на него Кэтрин.
— Что с Саем? — целенаправленно отрываясь от мужской груди, я попыталась ровно сесть, но меня вновь повело, и я едва не свалилась им под ноги.
— И чего тебя так заботит его судьба? — нервно прорычал Эрик, который секунду назад не выражал никакого недовольства, облизывая мою шею.
— Потому что вы не адекватные, — пробурчала, прикладывая руку к больному месту и зашипела. — И если с ним что-то случилось, это будет только моя вина.
— Так и есть, — подал голос Факир отрываясь от лицезрения окна и усаживаясь на место, где сидел Андор. — Своей интригой ты буквально подставила под угрозу последнего из рода Маро, едва не лишив их гнездо старшего.
— Да, я слышала, именно поэтому и спрашиваю, что с ним.
— Относительно жив, относительно здоров. Пару недель поломает и придет в норму.
— Что значит «поломает»? — тревожно спросила я, ощущая, как руки Эрика на моей талии сжались куда увереннее.
— Он пил твою кровь. Теперь она ему нужна, но так как Андор так же пил тебя, а нас больше, правила встали на нашу сторону, и Маро достались даже две таали, которые и будут питать его целый год.
— Но… — я хотела спросить про его невозможность содержать двух таали, еще и не подходящих ему по вкусу, но золотистые глаза Факира сверкнули гневом, и он махнул рукой, приказывая мне замолчать.
— Все чтобы ты сейчас не спросила, тебя абсолютно не касается, Кэтрин. Забудь о нем, у тебя есть четверо мужчин, которым ты нужна куда больше, чем кому-либо.
— Простите, уважаемые, но сегодня я вряд ли накормлю вас ужином, — язвительно бросила я и попыталась встать. — Отпустите, у меня кружится голова и я хочу лечь.
— Прямо говори, когда чего-то хочешь, Кэтрин.
Эрик поднялся вместе со мной и понес меня в соседнюю комнату, укладывая на кровать и снимая с меня корсет.
— Я просто его сниму, — пояснил он, даже не взглянув на меня, и избавившись от лишнего предмета одежды, укрыл тяжелым одеялом. — Как только ты проснешься, мы отправимся в Хейсенваль. Твои вещи уже доставили в замок, можешь не беспокоиться.
— Я могу попрощаться?
— С кем?
— С другом. У меня есть друг, — засыпая шептала я, понимая, что сил у меня сейчас и вправду нет.
