Что характерно, отстал он от нас, только когда сил уже не было от слова совсем — ноги сковывал нервный тремор, сердце заполошно билось где-то в висках, а мозг уже плохо соображал из-за сильной физической усталости.
— Душевые там! — нам указали на непрезентабельного вида пристройку к одному из академических крыльев. Дружный стон заполонил наши ряды — так это же ещё надо дойти!
Тихо зашипела сквозь зубы нечто нелицеприятное, но первая поднялась с земли и двинулась в нужную сторону — чистой я все же хотела быть больше, а боль можно немножечко и потерпеть ради такого.
Едва зайдя в помещение и убедившись, что все нужные мне вещи буквально под рукой, блаженно избавилась от пропитанной грязью, пылью и потом одежды, хватая в руки добытый кусок мыла, и пошла вымывать неведомо как попавшие в волосы стебельки сухой травы, предпочитая даже не задумываться, как они там оказались.
Тело уже начинало неприятно тянуть, как обычно бывает перед довольно сильной мышечной болью. Да, все же с запечатанными силами мне определенно придется несладко, тем более что завтра нас ждет подобная же экзекуция. А значит, сегодня ночью придется снова выбираться, чтобы немного побыть богиней — это поможет мне излечиться и завтра быть снова во всеоружии.
Улыбнулась собственным мыслям — ну никто же не думал, что я не буду мухлевать? Тем более, сложно назвать мухлежом то, что я просто хочу хоть немного побыть самой собой. Кстати! Под шумок можно и в мире покопаться, познакомиться с другими расами, да и проблему с бельем стоило бы решить, ходить в панталончиках это даже не смешно! В них же вообще неудобно!
За всеми этими мыслями даже не придала значения тихому шороху за стенкой душевой, подумав, что это всего лишь доползли остальные выжившие после этой тренировки девушки нашей группы. Кажется, я все же не одна оставалась — две ещё точно должны быть, но вот тихий, мерзкий и явно совсем не женский смех все же напряг.
— Эй, кто там? — выглянула из-за полупрозрачной двери душевой, пытаясь понять, что происходит, но тихий скрип закрывающейся двери сказал мне о многом.
Панически осмотрела помещение, но мои вещи словно пропали, а взгляд вдруг наткнулся на довольного дроу, лениво прислонившегося к дальней стене, откуда его сразу было невозможно заметить.
Мужчина явно ещё не успел принять душ и освежиться, так как на его бедрах я успела отметить низко висящие тренировочные штаны с несколькими пятнами грязи и пресс. Вау! Не думала, что у этого худощавого заморыша может быть такой впечатляющий пресс! Невольно облизнулась, наблюдая, как капелька пота стекает с его плотной, словно бы стальной грудной мышцы на эти кубики.
— Нравлюсь? — его голос отдавал мягким бархатом, но эта язвительность!
Перевела взгляд на полыхающие гневом глаза.
— Нравишься, — кивнула, не видя смысла скрывать очевидное. — Но внешняя красота в твоем случае плюс — будет проще захомутать какую-нибудь дроушу.
Мой голос был спокоен — если он дожидается от меня истерики, то не дождётся! Тем более, он все равно не может видеть меня сейчас полностью голой — это уже плюс, а я его очень даже хорошо рассмотрела.
Что греха таить — я злилась, и сильно злилась, буквально ненавидела этого спесивого поганца сейчас, но внутренние и внешние эмоции — разные вещи — ни за что ему не покажу, как же я сейчас уязвлена.
— Что ж… — он отлепился от стены, демонстрируя мне крохотное полотенце. — Я думал-таки оставить это тебе, но теперь…
Его глаза с интересом попытались заглянуть за скрывающую мое тело створку душевой кабинки, но я быстро её прикрыла — вот ещё, не доставлю ему удовольствия себя лицезреть.
— Но теперь я передумал! В следующий раз будешь думать, что говоришь! — в голосе прозвучала угроза.
И этот дроу просто взял и ушел! Просто взял и ушел! Арр!!!
Прислонилась к стенке душа, нервно запуская руки в волосы и отчаянно сдерживая рвущуюся на волю ненависть — ну все, дроу, ты попал!
К себе в комнату я смогла попасть только вечером. Я так и просидела целый день в этих чертовых душевых, ожидая, пока придет хоть кто-то мне на помощь, но этого слишком долго не происходило.
Мысленно я уже успела, должно быть, сотни раз казнить и заново воскресить этого дроу. Желудок орал уже в голос — есть хотелось просто нестерпимо — пропущенный завтрак, а потом и обед… Да ещё эта незапланированная физическая активность, противная слабость во всем теле, желание выпустить собственную силу на волю, давая себя исцелить и хоть как-то скрыть голод…
Арр!
Пришедшие на вечернее измывательство одногруппницы были как нельзя кстати. И ведь ни один козел из моей группы не заметил моего отсутствия на парах, не забил тревогу. Арр! Прибью! Конечно, мы ещё не были друг другу представлены, и не каждый знал остальных в лицо — возможно, они подумали, что я, как и многие девушки, отлеживаюсь у целителей, но твою ж!
Шум воды опостылел ещё после первого часа. Но самое мерзкое — стоило её выключить, и холод мокрого тела был ничуть не лучше.
Короче, когда меня освободили, я уже была зла настолько, что знала совершенно точно — дроу попал очень крепко.
Я не собиралась спускать подобное издевательство ему с рук. Осталось только придумать, что его ждет в ближайшем же будущем.
На ужин я шла с гордо поднятой головой и желанием мести. Тихим, выверенным и очень продуманным желанием мести. Ты хотел войну, дроу? Ты её получишь!
Столовая отозвалась нежными запахами еды и шумными голосами студентов. Поспешно нашла взглядом своих друзей за нашим столиком и, быстро набрав себе еды, присела к ним. На столик, где сидел дроу, я старалась не смотреть.
— Мида! — Крег был рад мне как родной. — Тебя что-то долго в медеске держали.
Медеска? Это они так медпункт обзывают? Надо запомнить. Крега-то туда давненько унесли, ещё после круга пятого или шестого. Впрочем, и не удивительно — он не выглядит тем, кто тренировался до прибытия сюда хоть как-то.
Поморщилась, пересказывая друзьям историю с дроу. Рина тут же подскочила со своего места, готовая вырвать наглому блондинчику все его патлы, но я её остановила.
— Стой же ты, ненормальная! — схватила её за подол платья, положенного ей формой целителя.
Кажется, на пятый раз она меня даже услышала, нервно сверкая гневными очами.
— Мида! Ты не должна оставлять подобное безнаказанным! Мида! — она явно хотела мести, впрочем… как и я.
Коварно растянула губы в улыбке, засовывая в себя последнюю взятую булочку, чувствуя, как желудок наконец-таки перестает орать от дикого голода и блаженно начинает переваривать пищу. Дышать сразу стало легче.
— А с чего ты взяла, что он останется безнаказанным? — красноречиво подняла бровь, тихо рассказывая друзьям то, что я задумала.
По мере моего рассказа улыбки у них становились все шире и шире. Пожалуй, я понимаю, чего всем так нравится это студенчество. По крайней мере, скучать мне уж точно в ближайшее время не придётся!
