— Да, конечно. Девушке, похоже, твое внимание сейчас нужнее, — кивнул мужчина со снисходительной улыбкой.
— Иди в кабинет, — скомандовал мне Шульгин и сам последовал за мной. — Ну, чего у тебя спросил он, едва закрыв дверь. — Говори скорее. Я занят важным человеком.
— Мне сейчас бабушка позвонила, нас из квартиры выселяют, — зачастила я. — Она две недели назад кредит в банке взяла, чтобы брата на море, свозить. Вернее, мне сказала, что, в банке, а на самом деле, в “быстрых деньгах” там ежедневно по три с половиной тысячи возвращать нужно, а если нет, квартира под залог. Она две недели всего до пенсии не платила. И вот…
— Твоя бабушка, что девяносто девятилетняя маразматичка?! И даже “Человек и закон” по пятницам не смотрит?! Уж сколько про этот лохотрон везде и всюду говорилось! Нет, же! Полнится лохами земля русская, — всплеснул руками Шульгин. — Зрение конечно у бабушки плохое, договор она не читала, но подписала его добровольно?
— Ее соседка убедила, она там работает, низкие проценты обещала и прочее, и прочее. Бабушка ей и доверилась. Помогите, Бога ради! — Шульгин снова закатил глаза, как и следовало ожидать, а у меня слезы сами собой побежали по щекам, и я затараторила в стремление удержать его внимание. — Там приставы пришли, вещи наши выносят уже, а нам больше некуда идти. А у брата диабет, ему волноваться никак нельзя.
Но Шульгин смотрел на меня очень холодно, без какого-либо сочувствия и как-то так само вышло, что я начала опускаться перед ним на колени, так как понимала, что кроме него нам никто помочь не сможет.
Мужчина подхватил меня и рывком поставил на ноги.
— Да помогу я тебе, кулема, помогу! Дел-то на минуточку, но чем отплачивать за это, ты знаешь.
— Я сделаю. Я все сделаю! — энергично закивала я, подписывая себе окончательный приговор.
Глава 6
Анна.
Мы вместе с Шульгиным узнали у бабушки адрес конторы, после чего он отослал меня обратно работать. Сказав, что б ни переживала. Все будет хорошо. Приставы лично вещи обратно занесут, по местам расставят, а Ниночка лично извиниться за то, что ошибочка вышла и солидную компенсацию бабушке, за испуг выплатит.
— А что с ней сделает ее начальство? — не могла не поинтересоваться я.
— Тебя это, правда волнует? — удивился Шульгин.
— Ну, если в больницу попадет, или убьют, виноватой себя чувствовать буду точно.
— Этого не случится, не волнуйся. Просто поговорю с их главным, объясню, что стариков трогать нехорошо.
— А если пошлет?
— А я аргументированно объясню, — усмехнулся адвокат. — Возвращайся к Свиридову и через черный ход, пожалуйста.
Я помялась и все-таки решилась на главный вопрос:
— А могу я узнать, что вас конкретно интересует в его делах и почему? Мне просто так легче, ориентироваться будет.
Шульгин задумался, а потом удивил эмоциональностью;
— Меня интересует всё, благодаря чему, Свиридова можно будет душить медленно и мучительно, но в рамках закона. Понимаешь? Хочу постепенно лишить его всего, что б только на дешевые китайские трусы, деньги и остались.
Шульгин аж кулаки сжал, говоря, это. Его глаза налились яростью. И стало понятно, что ему совсем не нужен бизнес, Артема. Он вовсе не хочет подвинуть конкурента, или подставить неугодного, своему клиенту. Шульгин хотел мести. Именно мести. Жестокой и беспощадной. Видимо в моих глазах очень ясно читался вопрос: за что? Потому что, мужчина заговорил сам:
— Полтора года назад, моя дочь из-за этого ублюдка покончила с собой. Вскрыла себе вены. Кире было всего двадцать три, и она ждала от него ребенка.
Я вздрогнула и побледнела, к горлу подступила тошнота. Но я смотрела на Шульгина, не моргая. В глазах мужчины отразилась такая боль и тоска, что на моих, сами собой выступили слезы.
— Ох! Ужас какой! Сочувствую вам. Он не хотел на ней жениться?
— Хотел, очень хотел. Платье уже купили, ресторан заказали, меню обсудили. Но за неделю до свадьбы, она его по чьей-то наводке, застукала в закрытом клубе, за групповой оргией, — меня затошнило ещё сильнее, но услышанное, увы не удивило. Сразу вспомнилось, как легко Свиридов перешел в атаку:
А я хочу так. Смотри, как он хочет тебя.
— Кира была натурой, ранимой, чистой, — продолжал Шульгин. — Верила в любовь. Ему верила. И на эмоциях, сделала, то, что сделала. Потом испугалась. Позвонила мне: Папочка, я умираю, помоги. Я тут же бросился к ней, выжимал под двести двадцать, но не успел. Когда приехал, она уже не дышала. Я вытащил ее из воды, пытался реанимировать, да без толку.
По щекам мужчины текли слезы, не удержала и я свои. Меня просто накрыло его болью, едва я представила какой ужас, он пережил в те минуты. Сердце едва не разорвалось от невыносимой боли.
— Теперь я понимаю, я помогу, — пообещала я, как только смогла говорить.
— Иди, иди отсюда, — отмахнулся Шульгин, кладя под язык большую таблетку.
Я поспешила покинуть кабинет и дом адвоката.
Теперь мне нужно было вернуться в дом, Артема, но как это сделать? После пощечины он и сам наверняка не захочет меня видеть. А еще мне как минимум, нужно ему улыбаться и быть приветливой. А после того, что я о нем узнала, мне это будет ой как не легко. Не умею я лицемерить, но назад пути нет.
Господи! Пусть только у Шульгина получится помочь нам сохранить квартиру. Иначе, нам только на вокзалах ютиться и останется.
Едва я вышла на дорогу увидела, что мне на встречу потихонечку ехал темно-вишневый BMW. Поравнявшись со мной, машина плавно притормозила.
— Передумала? — усмехнулся Артем.
— А ты следишь?
— Я думал, что ты домой, пешком ломанулась. Нет, ты б, конечно, поймала попутку, но мало ли кто там за рулем окажется. Не забывай, что заказавший тебя, ходит где-то здесь.
— А ты прям, так обо мне беспокоишься, что на месте усидеть не можешь? — язвительность сама собой слетела с монго длинного языка.
— Чувствую ответственность, — серьезно ответил мужчина, открывая мне дверцу своего дорогущего авто.
Как жаль, что за Киру, ты ее не чувствовал! — зло подумалось мне.
Зачем ты бегала к Шульгину? Неужто и правда жаловалась на меня? — Артем смотрел на меня очень серьезно, испытывающее. От этого взгляда я вся вспотела, но выдержала, не опустила и не отвела глаза.
— К бабуле приставы пришли, она испугалась, я тоже. Вот и бегала консультироваться, как быть.
— Могла бы и у меня спросить, я тоже юрист.
— Я ж не знала, да и не до того с тобой было.
— И, что, Шульгин вот так просто, забесплатно, дал тебе консультацию? Или ты ему тоже что-то дала взамен? — снова испытывающий, неприязненный взгляд.
