И Ржевский гордо покинул номер, оставляя нас наедине с мыслями и с чеком на безумную сумму.
— Чувствую, гонорар за шоу как раз покроет консультации этого юриста, — вздохнул Тим.
— Ничего, дети, мы справимся, — утешила нас мама. — Даночка, как ты говоришь звали ту модистку из ФСО? Которая шила тебе наряды и свадебное платье?
— Жарптицына, — обреченно вздохнула я, уже понимая, к чему клонит мама.
— Сегодня же созвонюсь с Хрычом. Тьфу ты, с Хрящом — пусть по старой дружбе откомандирует ее на курорт, — властно проговорила мама, что-то при этом отмечая в блокноте. — Тодд, мальчик мой, у тебя случайно на складе нет бронированных душевых кабинок?
— Фа-фа! — радостно отозвался ящер.
— Ты моя умница, — мама пощекотала младшенького по загривку, а тот довольно заурчал. — Сегодня же нужно распорядиться об установке в моей ванной комнате. Еще оборудую там переносную кровать и гардероб.
— Мама, ну к чему такие сложности? — удивилась я.
— Это не сложности, а меры выживания в экстремальных условиях, — Аделаида Драконова всхлипнула и посмотрела на нас с осуждением. — Это вы ничего не знаете, выросли среди звербуков и водопроводов. А я еще помню те времена, когда мы с родителями жили в бараке, таскали воду из колодца, получали еду по карточкам, рисовали брови углем…
— Мама, ну причем тут уголь? — вмешался Тим.
— А при том! — рявкнула мама. — Если уж мы тогда выжили, то шоу «Зверомиллионер за стеклом» — легкая прогулка. Эти импортные зверошоупродюсеры еще не знаю, с кем связались. Да наша семья побьет все рейтинги! А когда узнают, что Дана — бывший агент ФСО, а я актриса немого кино
— нас на руках носить будут.
— Ты-ты актриса не-мого кино? — заикаясь, спросил Тим.
— Конечно, нет! Но на время ей стану. Ты же слышал, что сказал Ржевский? Нам нужен положительный имидж. А загадочное прошлое всегда интригует. Я еще Никки в гости позову, этого вашего Эроса с группой девочек. Я им такое зверошоу в прямом эфире устрою — мало не покажется!
Мама не на шутку разошлась, а мы с Тимом лишь вздыхали. Кажется, первые месяцы семейной жизни обещают быть увлекательными и оживленными.
Пока мы ехали в авто до «Драконьих далей», мама с кем-то активно переписывалась.
— Все, старая гвардия в сборе! — хмыкнула она, убирая зверофон в сумочку.
— Мама! Ну какая гвардия? — простонал Тим.
— Как какая? Мои боевые подруги. Пэм Корзинкина — автор эротического бестселлера «Опытная девственница для дракона», Глафира Гладышева — певица зверофолькпопа, Андре Куропаткин — ведущий психолог Зверляндии. Этой Собачкиной, как и нашим зрителям, его консультации не помешают.
— Но Куропаткин-то явно не твоя боевая подруга, — хмыкнул Тим.
— Но он стал ей! Именно Андре реанимировал меня после смерти Тадеуша, а потом после последнего развода с этим… как его… тьфу, имя забыла. Да неважно. В деле все патроны сгодятся, — заключила мама и улыбнулась, подставляя лицо ветру. А вслед за ней из окна высунул довольную морду и Тодд.
Мы с Тимом лишь перекидывались взглядами, понимая, что шоу «Зверомиллионер за стеклом» теперь обречено на успех.
ГЛАВА 6
Дана Дмитреску
Тим отправился в офис, а я забежала в наш коттедж проверить обстановку. Как ни странно было тихо — в засаде никто не сидел, кузнечики, в смысле, камера, не стрекотала. Но в спальне меня ожидал неприятный сюрприз. Какая-то девица, мелкая, с растрепанными волосенками, ползала у меня под кроватью. На ней была форма горничной, у стены стоял пылесос. Но опытного сыщика Дану Дмитреску не проведешь. Девица явно была засланным казачком. Меня осенило — это Собачкина подкупила персонал и решила установить под кроватью камеру. Все же придется воспользоваться советом мамы и установить переносную постель в ванной комнате, бронированную душевую кабинку я Тодду уже заказала.
Подкравшись к девице, я схватила ее за ногу. Но та оказалась прыткой, сделала кульбит, перевернулась в воздухе и запрыгнула на постель, приняв боевую стойку. Нет, все же не от Собачкиной. Конкурирующая фирма. Я ловко, одним прыжком, вскочила на постель и нанесла первый удар. Но девица перехватила мой кулак, а в следующий момент ее левая пятка почти дотянулась до моей челюсти. Почти, потому что я успела отклониться, при этом сделав подсечку. Горничная не устояла на одной ноге и рухнула на матрас, утягивая меня за собой. Ее маленькие, но цепкие ручонки сдавили мою шею — так, что ни кричать, ни хрипеть не могла. Пришлось навалиться на противницу всем своим весом.
— Камера! Мотор! — над ухом раздался мерзкий голос Собачкиной. — Дорогие телезрители, у нас новая сенсация. Супруга миллионера Драконова предпочитает дамочек.
Мы с девицей-горничной одновременно подняли головы и обомлели. Журналистка была привязана веревкой к люстре и теперь болталась над кроватью, протягивая к нам руку с микрофоном. А к потолочной балке был примотан скотчем Козлевич: двигаться он не мог, а вот снимать даже очень. Чем он и занимался, судя по стрекозлиному звуку.
— Отличный ракурс, — прогнусавил козел.
— Да что вы себе позволяете! — Я вскочила с постели, а вслед за мной и горничная. — Между прочим, я в своей спальне.
— Конечно, в вашей. И мы здесь — согласно контракту. Пока мужа нет, вы привели девицу, а мы вас застукали, — гаденько захихикала журналистка.
Вспомнив наставления юриста, а еще представив, в каком виде я предстала перед телезрителями звербука, взяла себя в руки, гордо вскинула подбородок к потолку, где висел с камерой Козлевич, и выдала:
— Это у вас, журналистов, извращенные представления об отношениях. А у нас с мужем все традиционно. Вы что, не видите, что это просто горничная? Она зашла убраться в номер.
— Да горничная я, горничная, — пробасила девица и поправила на груди форму.
И, кажется, запихнула поглубже в декольте оружие. Или же у меня начались галлюцинации.
— Если вы горничная, то что делали на кровати с хозяйкой? — ехидно прищурилась Собачкина, а я заметила, что веревка, которая служила тросом, заскрипела. Узел развязывался на наших глазах.
— А мы матрас выбивали, — нашлась я. — Вот, учу новый персонал, как нужно работать.
— Так точно, — подтвердила горничная, проследив за моим взглядом, и кивнула. — Хотела кровать подвинуть, под ней пропылесосить. А потом и матрас выбить.
— Врете! Мы все видели своими глазами, — не сдавалась журналистка, веревка почти развязалась, Собачкина спустилась чуть ниже.
— Да что вы видели? — возмутилась я.
— Как вы упали на горничную, — хихикнула журналистка.
— Так я нечаянно упала, когда пыль выбивала. Падение с каждым может случиться, — пояснила я.
— А вот и не с каждым, — тявкнула журналистка.
