И позвала негромко:
— Офелия, выйди, поболтать хочется, и духи поможешь выбрать.
Офелия не любила появляться по утрам, мне казалось иногда, что она спит в каком-нибудь тёмном уголке. Но мне был нужен сейчас только тот, на кого я могла положиться.
— Духи?! Так ты называешь эксклюзивные ароматы от Офелии? Да это божественная амброзия! На меньшее я не согласна! — привидение, выпорхнувшее из стены, изогнуло капризно левую бровь.
— Ну, прости меня, — улыбнулась я Офелии, — конечно, ароматы! И чё-то там божественное…
— Ладно уж, прощаю! Жизнь началась хлопотная! Интересная!
Знала бы Офелия насколько интересная!
— До завтрака, моя принцесса, ты можешь зайти к женихам. Уже трое приехали, как я тебе и говорила вчера! Их поселили всех вместе в крайнюю правую башню, ту, которую называют «гостевой», — Офелия мановением руки распахнула створки белого шкафа-пенала.
— Я в окно лучше к ним загляну до официального представления меня женихам, четверти часа мне хватит, — согласилась я, — помоги выбрать аромат для завтрака, полагаю, женихи придут за общий королевский стол.
— Если хочешь быть неотразимой, — Офелия дирижировала хрустальными флаконами, брызги духов наполнили воздух моей спальни дивными манящими запахами, — тебе подойдёт это: капля апельсина, чуточку медовой сладости и брызги мяты! Вот оно!
Крошечный флакон лёг в мою ладошку.
— Счастливое настроение с флёром влюблённости в жизнь и всеми оттенками обаяния, — щелчком открывая крышку-сердечко, провозгласила Офелия. — Ты будешь неотразима! Ты им понравишься!
— Всем? — съехидничала я.
— Ну, такой задачи нет. Большинству! — подмигнула мне Офелия.
Взболтав флакон, я коснулась крышечкой запястий, сгибов локтей, под ушами. И почувствовала себя окутанной ароматом счастья!
И тут в двери тихонько поскреблись. Я выронила крышечку-сердце. Она не разбилась, но моего светлого настроения как ни бывало, я задрожала и вытянула из ножен на стуле свой меч, прижав палец к губам, чтобы Офелия, кивком отправившая крошечный флакончик в шкаф, молчала.
— Кто там?! — рявкнула я, подняв меч для хорошего удара.
— Сашка, это я, Финист, мы же договорились, — несносный шут просунул длинный нос в дверь. — А ты кого ждёшь с мечом в руках? — улыбнулся он дурашливо. — Или у тебя тренировка сейчас?
— Офелия, — торжественно проговорила я, — дорогая Офелия!
Привидение напряглось и нахмурилось.
— Это Финист. Мы с тобой знакомы два года, чему я очень рада, ты — прелесть, Офелия! А его я знаю с семи лет. Он мне как брат. И он пишет научную работу по изучению призраков. Поговори с ним. Я прошу, — я заглянула в бесцветные глаза призрака, — очень.
— Ну, я не знаю, — сказала Офелия, присев на край кресла, — ты скажи ему, принцесса, если его вопросы будут идиотскими, я его задушу.
Финист негромко крякнул и покрепче завернулся в синий тёплый плащ, часть придворного костюма, потому что в комнате ощутимо похолодало и стало темнее.
— Слышал, Финист? — улыбнулась я его вытянувшемуся лицу. — Постарайся не прогневить моего призрачного друга! А мне пора!
Я скользнула в гардеробную, стянула там ночную рубашку, взяла плащ, платок остался у отца в спальне, а из кабинета вылетела в окно. Было ещё очень рано. Солнце только подсветило облака, сделав их ненатурально яркими и многоцветными: розовыми, как клубничное варенье, синими, как черничное пирожное, алыми, как мой любимый компот из вишен. Но я стерпела приступ голода и была вознаграждена за это: в «гостевой» башне уже горел свет.
Я сунула клюв в щёлку между ставнями. Ага! Все трое на месте! Спальня была убрана роскошно, но по какому-то неведомому мне замыслу устроителей «Турнира…» женихов решили поселить по четверо. Места во дворце было сколько угодно. Думаю, такое решение приняли неспроста. Да и простолюдинам не привыкать ютиться по нескольку человек в одной комнатушке. Хотя, Офелия сказала, что они дворяне!
Так, так, так. Рассмотрю-ка я вас, как следует, господа-женихи!
Один был похож на белобрысого раскормленного хомячка. Он был небольшого роста и весь кругленький, мордочка круглая, коричневые глазки-бусинки, носик-кругляшок, фигура тоже круглая. Бесцветные короткие волосы и белый бархатный костюм казались короткой мягкой шёрсткой, даже белые сапоги с вышивкой напоминали лапки.
Второй тоже на редкость щекастый смахивал на грустного бульдога, свисающими щеками и чёрными глазами навыкате. Коричнево-чёрный костюм и рыжеватые сапоги подходили его внешности.
Третий выставил вперёд два длинных зуба. Ну, ничего себе! Натуральная белка! И рыжеватые вихры, словно ушки! А уж красновато-коричневый костюм! Орехов ему что ли отправить? Пусть щёлкает. В дверях показался слуга, поклонившийся кому-то входящему в комнату, я раскрыла рот от любопытства, потеряв мысль о том, что куплю в лавке обыкновенный топор и стукну проклятое дерево по стволу! Да за таких женихов морду бить надо! Пусть сам с ними живёт! Урод!
Но кто же вошёл в комнату! Я завозилась, пытаясь рассмотреть новенького, ставни загремели и…
— Эй! Ты что тут делаешь?! Принцесса?! — противно взревело над ухом.
Не успев, рассмотреть того, кто меня засёк, я кубарем влетела в распахнувшееся окно, быстро бормоча заклинание оборота, сломанные ставни свалились к подножию башни с грохотом, а я угодила в объятия четвёртого жениха. Офелия не знала, что их теперь четверо!
Я хоть и лёгонькая, но всё-таки сбила его с ног. Под моим голым телом завозился зеленоглазый рыжеволосый юноша. Красивый! Слава всем богам!
Его ненавязчиво окутал аромат моего очарования. Но парень был нездешним, и на него ничего не подействовало. Я это чувствовала, но почему так решила, объяснить бы не смогла. От него исходила волна магии. Древней. Трудной магии, которая не давалась мне в руки. Это она ограждала его от чужого воздействия. На маленьком ухе блеснула хитро перекрученная серёжка. Такая же была в языке, её я увидела, когда он сказал:
— Доброе утро, принцесса.
Очень правильно произнёс, как говорящий ворон. Выходит: язык наш ему чужой!
— Угу, — я осторожно соскользнула с него. — Приветствую вас на славной земле Первого королевства.
Тут полагался церемонный поклон с приседанием, но голой его не сделаешь, юбка нужна, чтобы пальчиками воздушно приподнять кружевные складки, изящно приоткрыв атласный башмачок.
Новенький укутал меня своим чёрным плащом, но успел рассмотреть моё тело.
И плевать.
Все женщины одинаковые.
И третьей груди у меня нет.
Как нет ни одной лишней капельки жира!
Щёки пылали, сердце колотилось. Нельзя принцессе так себя вести. Не подобает!
