— Красивая киса, — улыбнулась принцесса Дебри.
Да ей даже морщины идут.
— Благодарю, она Верджила.
— Ох, как. А вы, стало быть, его фаворитка?
— Нет, мы дружим, — ответила я.
— Ах, теперь это так называется? Но вы весьма милая.
— Вы тоже.
Почему люди не могут просто поверить, что мы дружим? Подумаешь, что я иногда могу завалиться на его кровать или обнять его наедине. Как и он меня. Но ведь он никаких шагов не делал ко мне.
Тут уже проще махнуть рукой. Пусть думают, что хотят.
— Вот фаворитка, — я шепнула ей на ухо, показывая на девушку рядом со мной.
— Вы лучше, — ответила принцесса.
И пока мы болтали, в зал вошли трое — девушка в бежевом платье и двое охранников. Вот почему у нас охрана — старые пузаны, а здесь такие молодые красивые парни?
Они шли за принцессой, будто скользили по воздуху. Оба в черных металлических доспехах и плащах с капюшонами, накинутыми на голову. Высокие, подтянутые мужчины. Или это все из-за доспехов такой эффект?
Во имя света лампы накаливания, сколько же я сегодня получила приятных впечатлений от простого поглядывания на мужиков. А еще и рядом эти качки.
Вот только у Элизабет взгляд такой, будто она всего стесняется или боится. Шла как на казнь. Поравнявшись с троном, она изящно сделала реверанс, опустив немного голову и подняв немного испуганный взгляд на Верджила.
Тот тут же поднялся с трона и подошел к ней.
— Добро пожаловать, — сказал он, беря ее руку, и поцеловал тыльную сторону.
— Благодарю, — смущенно отозвалась.
Вот я знаю, есть девушки, которые притворяются, что они смущаются, у них даже кровь приливает к щекам как по команде. Но в Элизабет чувствовалась та натуральная смущенность. Будто домашний цветочек.
— Я очень рад, что вы решили принять участие в такой давней традиции, как отбор.
Девушка еще больше смутилась.
А Верджил молодец. Подкатывает что надо к более сильному государству.
При этом он ее лично отвел в сторону.
— Отбор еще не начался, а уже ясно, кто в лидерах, — прошептала Камилла себе под нос, а я усмехнулась.
— И хотелось бы представить еще одну участницу отбора. Волею судьбы я взял ее на попечение, — начал Верджил и посмотрел на меня. — Екатерина Первая из Двушки!
Он серьезно или прикалывается? Я же думала, что он пошутил насчет моего участия в отборе.
— Как вы все знаете, по традиции я не могу жениться, пока не состоится отбор. Но пусть это будет не отбор, а лишь дань нашим традициям, которые проросли в нашем обществе еще тысячи веков назад.
Ох, как у них все запущено. Интересно, а что сам из себя отбор представляет?
— У нас с вами будет достаточно времени, чтобы познакомиться и определиться, — продолжил Верджил. — Каждой из вас выделена своя комната в замке. Слуги проводят вас. Что ж, надеюсь, все мы проведем чудесное время вместе.
Это точно. Вот только еще надо уточнить, что это за шутки такие. Потому что моим взглядом можно проделать в короле дыру. Или кинуть в него кошку, хоть это смахивает на садизм. Мне-то уже жарко из-за Королевы.
К каждой девушке подошли слуги замка, поклонились и представились. Ко мне никто не подходил, мол, сама дорогу знаешь. И вот здесь началось самое интересное. Каждое из королевств считало себя особенным, а потому первыми двинулись не только самые близкие к двери, но и самые дальние. Что удивительно, но Эверенджели не пошла. Хотя среди всех королевств — у них самое большое. Поговаривают, что они и сами не знают, насколько оно обширное.
Стоящая за нами свита, тоже начала теснить нас к выходу.
Мы вышли из зала как школьники на первом звонке. Только мы еще и перемешаться умудрились да так, что я потеряла свою свиту. Хотя я и вовсе хотела остаться в тронном зале и кое-то объяснить одному королю.
Кто-то даже чуть драку не устроил с выкриками:
— Да вы нас на молоко кинули!
— Нечего было нам протухшее мясо присылать.
Вот вроде повод для свадьбы, а взаимоотношения торговые.
И Королеве тоже много чего не понравилось. Кошка в такой тесной обстановке поняла, что на моих руках, можно и вовсе превратиться в блинчик, решила бежать. Она крутанулась и вырвалась из моих рук, вырвав завязки, да так, что у меня половина корсета оголилась. Хорошо, что только сверху. Вот только платье немного сползло, и я запнулась, чуть не потеряв равновесие. А затем почувствовала, что не могу шагнуть. И с силой вырвала платье, чуть не упав окончательно. Но меня вовремя удержали стальной хваткой. Дернули, и я очутилась в объятьях. Стражника Элизабет Эверенджели. Он резко развернул меня спиной к стене.
Моя рука уперлась в стальную кирасу. Я подняла глаза, увидев лишь квадратный бородатый подбородок.
— Прошу прощения, — раздался красивый бархатный голос. — Я наступил на ваше платье.
Я посмотрела вниз, увидев, что мое декольте вот-вот оголит все самое интересное. Ужасное платье. Да чтоб я хоть раз заказала с завязками спереди и без рукавов.
— Ничего страшного. Может отпустите? — спросила я, хмуро посмотрев в капюшон.
Жаль глаз не видно, но ощущаю, куда направлен его взгляд. Эх, почему у нас таких стражников нет? А то наши все как на подбор — толстые, пузатые или худые и тонкие.
Здесь же и так понятно, что мужчина подтянут, высок и широкоплеч. Ощущение было, что он заслонял меня от всего мира. Может, все дело в доспехах, но мне кажется и без них он будет выглядеть классно.
Вот только немного раздражает, что он так и не отпустил меня. Хотя этого никто бы и не понял. Просто мужчина загораживает женщину, как будто она на пляже и ей надо переодеть купальник в чистое белье.
А что люди скажут? Только сомневаюсь, что кто-то видит, что происходит за спиной стражника.
— Держите платье, — сказал он.
Я чувствовала его горячую ладонь на своей талии, а сам он стоял так близко, что еще немного и вдавит меня в стену собой. Я даже ощущала холод его доспехов, которые вот-вот нагреются моей тушкой. Если конечно раздвинуть его плащ, застегнутый на металлическую, круглую брошь.
— Что? — не поняла я.
— Платье, — он немного склонил голову.
Меня отпустили, а платье начало съезжать. Я тут же подхватила его и подтянула на сколько это вообще возможно. Так вроде добегу до свое комнаты и так. Вот только перед глазами мелькнул локоть, а на мою грудь опустилась мужская ладонь.
И почувствовала укол, скользнувший через ткань. Разъехавшиеся половинки соединились круглой металлической брошкой, прежде, чем я успела возмутиться. Отступать то некуда — за мной стена. А вот на его лице появилась едва видимая улыбка. Капюшон открылся чуть больше, но лицо все еще плохо было видно.
