Кто ж ты такой, Светлый? Почему живёшь тут, в чащобе, на охотничьей заимке, будто отступник без рода — племени?!
Леди Киладрен быстро наклонила свою беловолосую головку, ибо незачем Светлому знать ход её мыслей и внезапно обрушившиеся догадки. Она хорошо владеет собой, но глаза могут выдать… Самое время заняться тем, чтобы слизнуть брусничный соус с пальчиков. Пусть Долан думает, что девушку-дроу, сидящую на лавке по другую сторону стола, занимает только это.
Каково же было удивление Нейл, когда Светлый внезапно перегнулся через стол, взял её руку в свои широкие ладони, а потом… испачканные соусом пальчики оказались у него во рту. Юной жрице показалось, что на голову рухнул потолок. Она бы отдёрнула руку, если бы не побоялась ободрать пальцы о зубы Светлого. Мать Ллос, какой горячий у него язык!..
Сердце грозило пробить рёбра, выскочив на деревянную столешницу, спина покрылась испариной — не от страха и не от слабости, а от чего-то иного, щекочущего вдоль хребта и вынуждающего жрицу Ллос глупо хихикать.
— Ты что… не наелся? — С усилием выдавила из себя Нейл, подавляя рвущийся наружу нелепый смех.
Его губы на тонких пальцах. Молчание. Потом Долан отпустил эти тонкие пальчики, выпрямился во весь рост, роняя лавку с грохотом, и сгрёб Нейл, протащив ту к себе по столешнице. Каким-то чудом не задел горящие лампы, в противном случае юная жрица рисковала бы остаться без своей единствеңной одежды, — шерстяной рубахи, подпалённой на огне.
Огонь бушевал сейчас в самой Нейл, в её чреслах. Оказавшись в крепких мужских объятиях, лицом к лицу с эльфом из чужого клана, она смотрела в зелёные глаза, сейчас затягивающие всё её существо, словно омут. Не было никакого желания противиться этому зелёному омуту. Кольцо рук стискивало талию Нейл, но, на самом деле, и одной левой руки Светлому хватило, что бы эту тонкую талию обхватить. Правая же рука подняла подол рубахи Нейл и нежно прошлась мозолистой ладонью по шелковистой коже ягодиц.
— Что… происходит?..
Ничего-то леди Киларден не ведала о том, каким приятным может быть прикосновение жёстких и сильных мужских пальцев, утративших всю свою жёсткость, и едва касающихся девичьей плоти, несведущей в ласке… Нет, она конечно, прекрасно знала, что происходит порой между мужчиной и женщиной. Она знала также, каким пылким взором смотрит на неё храмовый механик, когда думал, что она не замечает. Но Нейл была жрицей Ллос, жрицей Конклава, главой своего рода! Значит, об удовольствиях надо забыть — для чего-то большего!..
Всё-то казалось леди Киларден, что потолок обязательно должен рухнуть и похоронить под собой бесстыдство и слабость жрицы Паучьей Королевы, позволяющей вот так с собой обращаться какому-то безвестному Светлому эльфу.
Много нелестных слов было приготовлено для этого самого Светлого эльфа, но все они как будто застряли в горле леди Киларден. То ли потому, что её губы были заняты в поцелуе, то ли оттого, что слова эти вовсе не собирались вырываться наружу. Как бы там ни было, их заменил звук, никогда прежде не издаваемый Нейл из благородного рода Киларден…
Стон.
И стон этот был полон сладости, не в пример кисловатому брусничному соусу, исчезнувшему с пальчиков Нейл благодаря усилиям Долана.
Сколько длился поцелуй, неизвестно, но вдруг эльфийка почувствовала, что её больше никто не держит, сидит она на столешнице одна-одинёшенька, а тепло и лёгкий запах пота отстранившегося мужского тела как будто тают в воздухе. И никак не схватить, и не удержать это тепло…
Сейчас бы потолку самое время рухнуть, чтобы раздавить всмятку разочарование Нейл, умноженное на непростой вспыльчивый нрав эльфийки-дроу.
— Не смотри на меня так, маленькая Тёмная девочка. — Хрипло произнёс Долан, отступая к двери. — И так искушение слишком велико…
В ярости схватив пустой серебряный кубок, Нейл запустила им в Светлого:
— Когда ты меня отпустишь, чтоб Ллос тебя прибрала!
Долан оказался проворнее, поймав кубок в воздухе.
— Не знаю, Тёмная! К тому же… я ещё не передумал насчёт наложницы!
Второй кубок ударил в дверной косяк, у которого только что стоял зеленоглазый Светлый эльф, но того уже и след простыл.
Дверь захлопнулась, оставляя раздражённую юную жрицу в одиночестве. Снаружи лязгнул засов. Как можно уснуть после такого?!
Но Нейл всё же уснула, завернувшись в покрывало и стараясь не думать о поцелуе. Α следующий день и пришедшую за ним ночь она запомнила навсегда.
* * *
Выпал снег — редкое зрелище, потому что снега, густо побелившего землю еще до начала полноценной зимы, было непривычно много. Лес как будто приоделся в нарядные одежды, — чистейшие, сверкающие. Скоро снег начнёт таять, и завтра от него не останется и следа, но пока что природа дала возможность насладиться подобным зрелищем всем, кто имел счастье стать свидетелем снегопада.
Первыми свою радость выразили белки, уже сменившие рыжие летние шубки на сероватый и плотный зимний мех. Не скрывая веселья, они со стрёкотом носились по сосновым стволам и рыхлым сугробам вокруг охотничьей заимки.
Нейл отдали-таки её штаны и выпустили погулять, причём обе стороны прекрасно осознавали, что невозможно сбежать по чистому глубокому снегу, да не оставляя следов. Так что юная жрица, не выразив недовольства по поводу сомнительного качества заплаты на немаловажной части своего гардероба, задрав голову, наблюдала за ужимками нескольких пар белок, едва сдерживая смех.
А вот эльфы не сдерживались.
Леди Киларден с величайшим изумлением слушала их искренний смех, в душе слегка недоумевая. Чтоб вот так по — детски хохотали эльфы-дроу, любуясь удалыми прыжками белок и беспечно кидая в них снежки?.. Дроу и в детстве-то смеются редко, в жизни вообще мало поводов для смеха, а чтобы взрослые, тем более — мужчины?! Нейл охватило раздражение, смешанное с невольной завистью. Вот так запросто веселиться и выражать свои эмоции?! Интересно, в присутствии своих женщин Светлые эльфы тоже так… гогочут?.. Наверное, да, ведь женщины у них не правят и не распоряжаются — чего тут стесняться?! Она закуталась в плед, поморщилась, сердито фыркнула и отошла от деревьев, присев на пенёк около дома, в котором вчера так некстати прервался первый в её жизни поцелуй.
Чуткие ушки эльфийки уловили приближающийся звук — тяжёлый топот копыт, приглушенный снежным одеялом. Светлые тоже его услышали. Никто бы не успел и до десяти сосчитать, как весь отряд оказался в своих лёгких доспехах и с луками, натянутыми для стрельбы — включая самого Долана. Интересно, что тут затевается? Εсли это нападение, то пояс с отравленными иглами пригодился бы, как никогда!
Никто не гнал Нейл в дом, Долан всего лишь оглянулся и, увидев, что девушка-дроу почти у дверей, легко кивнул — мол, спрячешься, в случае чего.
Всадников было трое. Они остановились за границей лагеря — чуть дальше за линией кострищ, чтобы не оказаться в зоне поражения стрелами. Светлые эльфы в дорогих плащах, богато отделанных мехом громадных белых зверей, водящихся только на льдах материковой земли. Один из них, видимо, старший, приветственно поднял руку.
