Книга Цена бесчестья - Чингиз Абдуллаев

— Они сидели за столом уже четвёртый час. Дронго иногдавставал, расхаживая из угла в угол. Вейдеманис делал заметки своим почтикаллиграфическим почерком. Они расположились в кухне, здесь было уютно и как-топо-домашнему удобно. Кроме того, оба привычно много пили. Дронго предпочиталисключительно чай, тогда как его напарник — кофе. Значит, в квартиру онаподнималась после работы, — продолжал Дронго, расхаживая вокругстола, — оставила машину в гараже и поднималась наверх в кабине лифта.

Именно в этот момент ей позвонила подруга. Понятно, что Веранасторожилась. И подошла в таком состоянии к своей двери. Открыла дверь. Или неоткрыла? Если она обнаружила, что дверь уже открыта? Тогда она бежит вниз икричит консьержу…

— А почему она побежала вниз, а не поехала в кабинелифта? — поинтересовался Вейдеманис. — Ведь так было бы быстрее? Онажила на одиннадцатом этаже.

Правильно, — кивнул Дронго, — отсюда мы сделаемдва вывода. Во-первых, она не боялась, что возможный убийца сумеет догнать еёна лестнице. Почему? Ведь она женщина? Она приехала после работы, наверное, наней была обувь, не совсем предназначенная для бега. Но она решила, что такбудет удобнее. И быстрее. Она была уверена, что убийца сразу за ней не побежит.Значит, она успела закрыть дверь своим ключом. И сама не вбежала в кабину лифтатолько потому, что та уже поднималась вверх. Первый убийца должен был вызватьсвоего напарника. Я вчера побывал в этом доме, там входная дверь запирается наключ. Если бы входная дверь была открыта, то это могло бы вызвать подозрения уЛогутиной. Значит, убийца обязан был войти в квартиру и попросить своегонапарника запереть дверь. Она, напуганная звонком подруги, очевидно, что-топочувствовала, успела закрыть дверь, и в этот момент кабина лифта пошла вверх.А она побежала вниз. Поэтому она так спешила и боялась, что убийцы успеютспуститься. И выбежала на улицу, не воспользовавшись своим автомобилем.

— Похоже, что все было так, — согласился Эдгар.

— Тогда убийцы допустили одну небольшую ошибку, —продолжал Дронго, — они сделали все правильно, войдя в дом, минуятелекамеры, установленные в подъезде и в подземном гараже. Но это вызываетсамые большие подозрения. Каким образом им удалось миновать камеры?

Каплунович считает, это мог быть заговор спецслужб, —напомнил Вейдеманис, — в таком случае они могли изъять плёнку.

— Не получается, — возразил Дронго, — этосамое логичное предположение. Но есть ещё один нюанс. Дежуривший в тот деньмолодой консьерж не увидел никого ни в подъезде, ни в гараже. И он не понимал,о чем его просит Логутина. Значит, убийцы вошли в дом, сумев обманутьтелекамеры. Отсюда два неутешительных для нас вывода. Либо им помогали, либоони профессионалы, чтобы суметь проникнуть в дом незаметно. В общем, выводы длянас не особо утешительные.

Вейдеманис молча кивнул, отмечая выводы Дронго.

— Она убегает из дома и сразу исчезает. Значит,понимает, что убийцы действовали достаточно профессионально. И она понимает, счем связан интерес этих киллеров. Исчезновение журналиста Оглобина итрагическая смерть Репникова. Обрати внимание: она сразу звонит, чтобы узнатьих судьбу. Предупреждает коллег на работе, что не приедет утром, и дажесообщает, где находится её отчёт. А потом звонит своему другу в Латвию и сообщает,что хочет к нему приехать. Но затем передумала и взяла билет в Париж, причём спересадкой в Берлине. Мне кажется, она знает, что ей нельзя появляться рядом сблизкими людьми. Таких совпадений просто не бывает. Она не возвращается домой,не хочет появляться на службе, не едет к своему другу, хотя сообщает ему освоём возможном появлении, и наконец не звонит сестре, появившись в Париже.По-моему, выстраивается некая цепь закономерностей.

— Если она действительно полетела в Париж, —заметил Эдгар, — не забывай, что вместо неё могла полететь другая женщинаи…

И все звонки могла сделать тоже другая женщина, имитируяголос Логутиной, — согласно кивнул Дронго, — такой вариант мы тожеобязаны предусмотреть. А если это действительно она?

— И как мы будем её искать? — поинтересовалсяВейдеманис. — Телефонный аппарат она выбросила, а сама улетела во Францию.Ты не спрашивал у Каплуновича, где она могла остановиться в Париже?

— Обычно она останавливалась в их загородномдоме, — ответил Дронго, — и никогда в отелях.

Он продолжал ходить по кухне.

— А справки по её кредиткам смотрел? Каплунович могчто-то напутать?

Он проверил с помощью своих друзей из Министерства финансов.Там все верно, — пояснил Дронго, — я лично просмотрел выписки избанковских отчётов. Представляю, чего стоило Каплуновичу добиться этих данных.Российские банки, да и любые другие банки в мире не очень любят, когда кто-токопается в личных счетах их клиентов без ведома самих клиентов. Она получиладеньги в Москве, в разных банкоматах, в течение всего дня. Сняла с двух своихкредитных карточек десять тысяч евро наличными. И купила билет. Но карточкиостались у неё. Мы договорились с Каплуновичем, что, как только где-то будутзадействованы её кредитные карточки, он сразу сообщит нам об этом. У неё есть кредитнаякарточка французского банка и две кредитки российских банков. Но прошло уже двенедели, а карточки пока нигде не использовали. Во всяком случае, пока.

— «Кредит ди Норд», — вспомнил Вейдеманис, —они ещё не ответили?

— Пока нет. Туда, видимо, Каплуновичу труднеедотянуться. Там свои законы. Хотя вполне возможно, что его родственницы уже нетв живых. Такой вариант тоже не исключён.

— Тогда у нас вообще нет шансов, — положил ручкуЭдгар, — если не учитывать ещё одного важного фактора. Но только в томслучае, если она действительно улетела во Францию.

Дронго взглянул на Вейдеманиса.

— Кажется, мы думаем с тобой вместе об одном и томже, — улыбнулся он, — время её пребывания в Шенгенской зоне?

— Да, — ответил Вейдеманис, — молодая женщинаубегает из дома, не взяв с собой ничего. Ей нужно иметь бельё, косметику,одежду. Но она бежит, даже не заехав за личными вещами. И скрывается где-то вЕвропе с одной сумочкой, в которой, возможно, лежит только её паспорт.