С мамой дела обстояли лучше. Мы хорошо ладили. Я доверяла ей и видела искреннюю заинтересованность в моей жизни. Мама у меня была очень спокойная и ласковая. Я пережила много болезненных моментов, уткнувшись ей в плечо и вдыхая аромат ее дорогих духов.
В свободное время я начала готовиться к конкурсу талантов. Я хотела станцевать в непривычном для меня стиле. До поступления в Экстру я занималась бальными танцами и решила воскресить в себе забытый навык.
К счастью, с поиском партнера сложностей у меня не возникло. Я написала трем парням из Экстры с просьбой помочь мне. Один из них согласился. Его звали Миша Орлов. Мы договорились, что в случае победы приз поделим пополам. Миша был идеальным партнером. Во-первых, он хорошо двигался. Во-вторых, у него был мягкий и уступчивый характер. И, наконец, он был совершенно не в моем вкусе, поэтому, проводя с ним время наедине, я думала только о выступлении.
Первые несколько репетиций мы с Мишей продумывали наш номер. Оказалось, что в его прошлом тоже было место бальным танцам. Мы смотрели записи парных выступлений на Ютубе, отмечали для себя моменты, которые нас зацепили, а потом пробовали исполнить их. К концу третьей репетиции хореография была готова, оставалось только отрабатывать и чистить ее. До конкурса талантов оставался месяц, и мы договорились репетировать раз в неделю.
Как-то вечером после тренировки мне написал Пешков и пригласил посидеть в кафе. Честно сказать, я не понимала, что за отношения сложились между нами.
Мы гуляли, целовались, переписывались перед сном, но все же чего-то не хватало. Между нами не было определенности. После прогулки со страстными поцелуями он мог не писать мне по два дня. В школе был приветлив и мил, но все же не как парень со своей девушкой.
Пару раз я пыталась вывести его на разговор в стиле "кто мы друг другу", но он незаметно для меня самой съезжал с этой темы. Злиться на Пешкова было трудно, он был такой позитивный и легкий, что я со своими вечным анализом казалась себе слишком замороченной.
В кафе я опоздала минут на десять, но все же пришла раньше Пешкова.
Когда мы сделали заказ, он коснулся моей руки и сказал:
— Ты сегодня как-то по-другому убрала волосы? Тебе идет.
Действительно, после долгой практики у меня наконец-то получилось заплести самой себе достойный "колосок".
— Надо же, ты заметил! В «Космо» пишут, что только 12 % мужчин замечают в женщинах смену прически или маникюра, — кокетливо отозвалась я.
— Я вообще очень внимательный! — усмехнулся Дима.
— А какого цвета у меня ногти? — спросила я, быстро спрятав руки по стол.
— Э… Розового? — он ткнул в пальцем в небо.
— Ха-ха, ты такой же как 88 % мужчин. Уже вторую неделю с этим цветом хожу, — рассмеялась я и вновь положила на стол руки с покрытыми черным лаком ногтями.
— Вот черт! — с улыбкой ругнулся Пешков.
Он пересел ко мне и нежно поцеловал. Сегодня он был в особенно хорошем настроении, много шутил и был ласков.
— Дим, мы столько времени проучились в одной школе. Почему раньше не общались?
— Просто раньше ты была маленькой.
— В смысле?
— Ну, в смысле ты выглядела как ребенок. А в этом году первого сентября я увидел тебя и офигел.
— Хочешь сказать, что за лето изменилась? Странно. Вроде я даже особо не подросла.
— Ну, кое-что у тебя точно подросло, — хитро улыбнувшись, ответил Дима.
Я захихикала и ткнула локтем в бок. Вскоре нам принесли заказ: "Цезарь" с курицей для меня и спагетти "Болоньезе" для Димы.
Наш ужин был в разгаре, когда дверь кафе открылась и внутрь вошла Яна Ширшикова. Я сжалась, мысленно надеясь, что она нас не заметит, но не повезло.
Увидев меня с Димой, она широко улыбнулась и двинулась к нашему столику. Черт бы побрал эту стерву. Почему она приперлась именно сюда?
— О, Янка, привет! Садись к нам, — Дима поднялся и обнял ее.
Садись к нам?! Я что-то упустила? Когда стало нормальным во время свидания приглашать за столик другую девушку?
— А я не помешаю? — поинтересовалась Яна, когда уже села за наш стол.
— Нет. Ты же не против, Саш? — Пешков посмотрел на меня невинными глазами.
Я кивнула и натянуто улыбнулась, в красках представляя, как Ширшикова в адских муках горит на костре.
— Ой, Димась, я только что с репетиции. Когда шла туда, было так тепло, а пошла обратно и чуть не околела. Все-таки осень уже чувствуется.
Ну какая дура! На дворе уже октябрь, а она только сейчас поняла, что осень! Да в таком проститутском платье не то, что в октябре, в июле замерзнешь!
— А что за репетиция? — поинтересовался Пешков.
— Я же решила участвовать в конкурсе талантов, — гордо призналась Ширшикова.
Ха! Сомневаюсь, что судьи оценят ее талант вешаться на чужих парней.
— И чем будешь удивлять? — спросила я.
— Я спою песню Земфиры "Хочешь?".
Я подавилась соком. Серьезно? Да с ее писклявым голосом нужно петь что-то вроде "А я все летала" Блестящих. Ну какая Земфира?
Дима с Яной вопросительно посмотрели на меня.
— Извините, не в то горло пошло, — буркнула я.
— Саша тоже будет участвовать в конкурсе с танцем, — поделился Дима.
— Правда? — Ширшикова вскинула брови. — Значит, мы с тобой конкуренты?
Кошмар! Я только сейчас заметила, какие у нее шлюшные брови. Тонкие, искусственно удлиненные карандашом.
— Ага, конкуренты, — кисло отозвалась я.
Остаток вечера напоминал отстойную романтическую комедию, где две девушки соревнуются за внимание парня, а он настолько глуп, что ничего не замечает. Когда я поняла, что Ширшикова основательно расставила свои сети и наедине с Пешковым нам не остаться, я притворилась, что мне срочно нужно домой.
Дима поднялся, чтобы идти вместе со мной, но я была так взбешена его инфантильным поведением, что отказалась от его сопровождения, сказав, что дойду сама. Если честно, я рассчитывала, что он скажет что-то вроде: "Я пришел сюда с тобой, уйду отсюда тоже с тобой». Но он лишь пожал плечами и чмокнул меня в щеку на прощанье.
Домой я вернулась взвинченная до предела. Мама работала в комнате, папа гипнотизировал телевизор в зале. Завалившись на кровать, я позвонила Аде и пожаловалась на свой вечер. Подруга отреагировала именно так, как мне хотелось: обругала Пешкова с Ширшиковой и посочувствовала мне.
— Иногда мне кажется, что он влюблен в меня, а иногда создается ощущение, что ему плевать, — грустно сказала я.
— Как говорила моя бабушка, если есть сомнения, нравишься ты парню или нет, значит, ты ему не нравишься.
