Книга Брегет хозяина Одессы - Ольга Баскова

Южноморск, наши дни

Ему казалось, что машина ехала очень долго, хотя потом врачи уверяли: они находились на вызове неподалеку и поэтому домчались за пять минут. Доктор, пощупав пульс, констатировал смерть, а Ивашов, не узнавая себя, просил его вернуть отца к жизни.

– Он не мог умереть! – бормотал Сергей, словно находясь в трансе. – Он был здоров… крепок… Спасите его, умоляю вас. Быстрее отвезите отца в реанимацию.

Пожилой эскулап, фыркнув в густые седые усы, вежливо произнес:

– Молодой человек, я разделяю ваше отчаяние и с удовольствием бы оживил вашего отца, но я не бог. Да, ваш отец не должен был умирать, с этим я согласен. Думаю, кто-то позаботился о том, чтобы он ушел на тот свет раньше отведенного ему времени. Посмотрите, разве вы не видите признаки отравления? – Он повернулся к менеджеру. – Вызывайте полицию. Не думаю, что такое могло произойти от еды, которую готовят в вашем ресторане. По моему мнению, яд ему подсыпали, а кто и зачем – не знаю, я не следователь.

Менеджер, с бледным, как полотно, лицом, снова схватился за мобильный.

– Полиция? Убили человека…

Сергей его уже не слышал. Он продолжал стоять на коленях возле трупа отца. Молодой человек очнулся только тогда, когда приехала полиция и усталый следователь в черных старых брюках и бежевой рубашке без рукавов с разводами пота под мышками стал опрашивать свидетелей. Когда его худая рука опустилась на плечо Ивашова-младшего, тот вздрогнул, как от прикосновения гадюки, и резко вскочил.

– Мне сказали, это ваш отец? – поинтересовался следователь, сморщив желтоватое лицо. Сергея поразили его тусклые равнодушные глаза болотного цвета. – Вы ужинали с ним?

– Вы кто? – Адвокат только сейчас начал возвращаться в реальность.

– Разве вы не слышали? – раздраженно спросил полицейский. – Следователь, майор Борис Павлович Прокопчук.

– Понятно, – Ивашов вытащил свое адвокатское удостоверение. – Мы с вами почти коллеги.

– Ключевое слово «почти», – безапелляционно отозвался Прокопчук. – Позвольте задать вам несколько вопросов.

Ивашов кивнул, подумав, что вряд ли он мог бы ответить отрицательно.

– Еще раз спрашиваю, – буркнул следователь не очень любезно, – вы ужинали с ним?

– Да, – кивнул Сергей. – Сегодня отец позвонил мне и пригласил на ужин в это кафе.

– Менеджер говорит: вы ругались, – скорее констатировал, чем уточнил Прокопчук.

– Видите ли, отец оставил меня с матерью, когда мне было десять лет, – пытался объяснить молодой человек. – Он не видел меня восемнадцать лет и вдруг нежданно-негаданно объявился. Стоит ли говорить, что я был на него обижен и вообще не хотел идти в кафе. Однако он меня убедил.

– Интересно, как же ему это удалось? – ехидно спросил следователь. – Денег пообещал, что ли?

Ивашов заскрипел зубами и чуть не треснул майора по лысоватой дынеобразной голове.

– Несмотря на небольшой стаж работы, денег у меня достаточно, – парировал он. – Отец намеревался о чем-то меня просить, якобы, кроме меня, ему никто не может помочь, но когда я пришел, стал говорить о наследстве. Мы давно решили с матерью, что нам ничего от него не нужно. Разумеется, я вспылил и ушел.

Следователь открыл рот, намереваясь еще что-то спросить, но к нему подошел довольно молодой мужчина в потертых джинсах и белой футболке с логотипом какого-то футбольного клуба.

– Его отравили, – мрачно сообщил он, потерев недельную щетину на подбородке. – Судя по всему – цианид. Пена изо рта, запах миндаля. Бутылку шампанского, тарелки и содержимое бокалов я забираю на экспертизу. Хотя и без экспертизы многое ясно.

– И что тебе ясно? – Прокопчук сощурил и без того узкие глаза.

– Отравить хотели только покойного, – отрапортовал парень, видимо, судмедэксперт. – Шампанское в бутылке миндалем не пахнет, зато из его бокала запашок, как на кондитерской фабрике. К содержимому второго бокала у меня претензий нет.

– Скажи санитарам, чтобы уносили труп, – скомандовал майор и повернулся к Ивашову, внимательно слушавшему их разговор. – Теперь вы знаете, как умер ваш отец. Скажите, вы действительно сильно его ненавидели?

Сергей сначала покраснел, потом побледнел.

– К чему вы клоните? – прошипел он. – Вы хотите сказать, что это я отравил собственного отца?

– Как бы то ни было, вы – первый подозреваемый, – с какой-то радостью сообщил следова-тель.

– Надо полагать, и единственный, – усмехнулся Ивашов. Все происходящее казалось ему каким-то фарсом. – Впрочем, интересно, какой же у меня был мотив? Я не общался с отцом восемнадцать лет и тем не менее не прибил его в темном закоулке. Что же нашло на меня сегодня?

Майор скривился, и его подвижное лицо покрылось сетью мелких морщин. Интересно, сколько ему лет? Сорок, пятьдесят, шестьдесят?

– В данном случае мотив нетрудно вычислить, – огорошил он Сергея. – Допустим, отец пригласил вас, чтобы поговорить о наследстве, и сказал, что написал на вас завещание, однако намекнул, что по каким-то причинам может передумать. А? Чем не мотив?

– Ерунда какая-то, – пробормотал Ивашов. – И какие же причины заставили бы его передумать? Что вы сочините в этот раз? Только, прошу вас, давайте поубедительнее, ибо я адвокат и способен защитить самого себя. Уверяю вас, ваши идиотские формулировки не прокатят в суде. Надеюсь, вы не намерены меня… – он сделал многозначительную паузу, – задержать на сорок восемь часов?