Жженье в очах и кружениебуйной главыНиц повергают героя, и вот,у шпигата согбенный,Цорме молит о погибели, алчет от мукизбавленья.
Но пока я неплохо себя чувствую.
Фуал отвернулся с многозначительной усмешкой на лице. Через несколько минут Вакар ощутил легкую головную боль и тяжесть в желудке, но, не желая терять лицо, как ни в чем не бывало стоял у борта и глядел, как матросы сушат весла, опускают на воду кормило и ставят единственный прямой парус в красно-белую полоску. Западный ветер наполнил его и погнал «Дайру» к Гесперидам. Теперь Вакар понял, для чего судну такая высокая корма – волны набрасывались сзади, но не могли перехлестнуть через борт, а лишь толкали «Дайру» вперед.
Шатаясь, он поднялся на полуют. У кормила стоял сам Руаз – ворочал длинную жердь, соединенную с двумя рулевыми плоскостями.
– А как вы возвращаетесь с материка в Амфере при встречном ветре? – спросил Вакар. – На веслах?
– Нет. Мы смиренно ждем и молимся любимому морскому божеству. В этом море ветер дует с запада четыре дня из пяти, поэтому надо ждать пятого. Я как-то целый месяц просидел в порту Седерадо, ожидая попутного ветра.
– По-моему, это скучно. А вдруг еще кто-нибудь из капитанов помолится, чтобы ветер дул в противоположную сторону?
Руаз пожал плечами и сдвинул брови. Вакар глянул за корму на Амфере, который быстро исчезал из виду за гладью океана. В горле рос ком; принц стер со щеки слезинку и уставился на воду. Вскоре он осознал, что ему нравится смотреть на волны, сменяющие друг дружку бесконечной чередой. Немудреное это занятие успокаивало, хотя по натуре он был энергичен и не выносил бездействия.
Но что-то грызло Вакара изнутри, рождая в глубине души смутные опасения. Ближе к вечеру «Дайра» пошла вдоль гористого побережья.
– Меропия, – сообщил капитан Руаз.
С наступлением сумерек Срет малость пришел в себя и даже поел. У Вакара слипались глаза от усталости, но лунный свет и плеск воды под днищем не давали ему спать всю ночь. В полдень они миновали Меропию, поставили парус и взяли курс на восток. Море было пустынно.
– Других кораблей не видать, потому что мы первыми вышли из Амфере после зимовки, – объявил Руаз. – Если не попадем в запоздалую бурю, то в Гадайре продадим товар подороже, пока не началась конкуренция.
Вакар ломал голову над причиной своего неуемного беспокойства и, наконец, при виде Срета, болтающего с Руазом, его осенило. Он вспомнил, как Срет говорил Ниерону, что вернется раньше, чем его ожидают. Откуда такая уверенность? Может быть, он считает, что Вакар струсит и повернет назад или его убьют в какой-нибудь переделке? Или…
Вакару хотелось дать самому себе пинка – как же это он сразу не догадался?! Возможно, Курос действительно в сговоре с Горгонами. Он велел Срету убить своего хозяина, а затем вернуться домой с рассказом о чудовище, проглотившем Вакара в море. Срет говорил с Пиероном по-гесперийски, не ведая о том, что Вакар знает этот язык. Принц нащупал рукоять меча. Ничего не подозревающий переводчик кутался в плащ, накинув на голову капюшон, и перебрасывался шутками с капитаном. Хотелось подойти и снести мерзавцу голову, но не исключалась ошибка. Даже если его подозрения имеют под собой почву, не так-то просто будет объяснить очевидцам причину расправы.
«А не поделиться ли мне тревогами с Фуалом?» – подумал Вакар.
– Фуал, что ты знаешь о Срете? До этого путешествия я ни разу не общался с ним.
Фуал пожал плечами:
– По-моему, он из Лотри, но я тоже раньше его никогда не видел.
Если это правда, то вряд ли Срет и Фуал – сообщники. После ужина Вакар сказал Фуалу, что подозревает измену, а потому они будут спать по очереди. Фуал с озадаченным видом вытащил красивый кинжал с рукоятью, инкрустированной серебром.
– Ха! – засмеялся Вакар. – Где ты его взял? Стащил у Ниерона? Надо бы тебя поколотить… Но на сей раз, пожалуй, ты поступил правильно. Иди спать, я буду сторожить первым.
Незадолго до полуночи Вакар проснулся – Фуал тряс его за плечо.
– Господин, ты был прав: они собрались на юте, шепчутся, – тихо произнес слуга.
Вакар перевернулся на живот и бросил взгляд на корму. В свете взошедшей ущербной луны принц увидел группу шепчущихся моряков.
Он осторожно вытащил меч и тихо велел Фуалу:
– Приготовь нож и держись поближе ко мне, прикрывай со спины.
Щит принца остался в походном бауле, но для боя на шаткой палубе он и не требовался – одна рука должна быть свободна, чтобы держаться.
– Ты… хочешь напасть на шестерых? – с дрожью в голосе спросил Фуал.
– Очки Лира! Прикажешь дождаться, когда мне перережут глотку?!
– Но ведь их шестеро…
– Наше спасение в том, чтобы напасть первыми. Если тебя это немножко успокоит, то знай, что я тоже боюсь, но собираюсь использовать даже самый ничтожный шанс.
