Вестон. Знак выскочил перед ней словно из-под земли, вызвав нервную дрожь. На часах было двенадцать десять, и, если верить оператору, Стрэйхен пробудет на баскетбольной площадке еще минут двадцать. Если ей повезет и пробок на дороге не будет, она успеет добраться до Бостона и позвонить перед тем, как он снова исчезнет в неизвестном направлении. В противном случае она его упустит… А Стрэйхен, конечно же, не станет ей перезванивать и, по обыкновению, швырнет бумажку с сообщением, оставленным на его имя, в мусорное ведро…
Мотнув головой, чтобы отбросить непокорную прядь со лба, она решительно свернула в сторону Вестона, заплатила требуемый сбор и поехала к стадиону. В самом деле, она так близко от спортивного комплекса, что глупо упускать подобную возможность. В худшем случае она, так сказать, разведает обстановку, чтобы потом, в один прекрасный день, снова вернуться сюда и взять наконец интервью у Стрэйхена.
Заглушая странную неуверенность, она попыталась сосредоточиться на том, что ей уже было известно о главном тренере брейкеров. А известно ей, кстати, было немного. В свое время он играл в баскетбол и считался звездой. Последние четыре года он возглавлял команду, чьи успехи с его появлением сделались еще более зримыми, поскольку, судя по всему, в этом году брейкеры уверенно выходили в финал. Было невозможно жить в Бостоне и не знать об этом, даже не имея ни малейшей склонности к баскетболу. Ежедневные газеты без конца превозносили успехи любимой в городе команды, и Стрэйхен котировался наряду с известными политиками, а его имя упоминалось на первых страницах, где печатали сообщения об экономике и международные новости.
Стоянка автомобилей около стадиона отличалась гигантскими размерами. Ния нашла себе местечко неподалеку от входа, заглушила двигатель и, откинувшись на спинку кресла, некоторое время сидела без движения, размышляя. Все-таки кое-какая информация о Стрэйхене у нее имелась, и о нравах баскетболистов она знала не понаслышке. Это знание уходило корнями в ее прошлую жизнь, когда она еще была замужем за Дэвидом. Впрочем, как она ни старалась, ничего нового ей вспомнить так и не удалось. Но почему? Ведь ее муж, безусловно, что-то писал о жизни Стрэйхена, не говоря уже о прочих спортивных обозревателях, которые норовили выяснить всю подноготную тех несчастных, которые становились объектами их пристального внимания. Судя по количеству публикаций в прессе, жизнь Стрэйхена должна была сделаться открытой книгой для широких слоев читающей публики. Отчего же она ничего не смогла вспомнить?
Ния вышла из машины и заперла дверь. Она испытывала определенный дискомфорт от этого незапланированного визита. Обычно она бывала подготовлена куда лучше. Перед тем как встретиться с Кайли, она, к примеру, проштудировала его биографию. С другой стороны, она так и не смогла договориться о встрече со Стрэйхеном. Кто знает, может быть, он и сегодня от нее ускользнет?
Взгляд фиалковых глаз Нии остановился на помпезной арке, украшавшей вход на стадион. Самый ее вид заставлял вздрогнуть. Вот почему она так мало знала о жизни Дэниэла Стрэйхена: все, что касалось баскетбола – а в особенности этот стадион, – вызывало у нее острое чувство неприятия. Если бы не Билл Остин и его так называемая «блестящая идея», ее, Нию, ничто не могло бы привести сюда. Кроме того, будь Стрэйхен хоть чуточку более воспитанным, он бы перезвонил ей. Тогда она могла бы назначить ему встречу в другом, приемлемом для себя, месте. А если он и в самом деле откажется с ней встретиться – что тогда? Вот уж будет конфуз так конфуз! И сильнейший удар по ее самолюбию. С другой стороны – услужливо подсказало ей сознание, – подобная неудача дала бы ей повод обратиться к Биллу Остину с просьбой найти другого, более покладистого «завидного жениха», который уж наверняка не имел бы никакого отношения к баскетболу.
Итак, взбодрив себя этой заманчивой мыслью, Ния вошла внутрь и огляделась. Несмотря на то что ее муж проводил здесь чуть ли не все свободное время, Ния оказалась на стадионе впервые. Правда, ей приходилось встречать мужа около комплекса, но она никогда сюда не заходила. Нию охватило странное чувство, что она присутствует на месте преступления. А тот факт, что к ней немедленно подошел облаченный в униформу страж порядка, только усилил это впечатление.
– Ищете кого-нибудь? – осведомился охранник.
– Да, я пришла, чтобы повидаться и переговорить с Дэниэлом Стрэйхеном. – Ния говорила со всей уверенностью, которую придавала ей профессия журналиста.
– Он занят.
– Я знаю. Он проводит тренировку, но она должна скоро кончиться. Я пришла пораньше. – В некоторых случаях Ния сразу же представлялась сотрудником журнала, но сейчас интуиция заставила ее повременить и не вынимать раньше времени служебное удостоверение. Охранники подчас исполняли роли личных телохранителей при особах вроде Стрэйхена. Этот же не понравился ей с самого начала – если у него имелось предубеждение против журналистов, он бы просто не позволил ей войти.
– А он знает, что вы здесь? – спросил охранник и посмотрел на нее с подозрением.
Ния решила отвечать уклончиво:
– Я несколько раз оставляла для него сообщения.
– Вы с ним дружите?
Лгать не хотелось, поэтому она смущенно улыбнулась, неопределенно пожала плечами и одновременно с этим вроде бы кивнула, предоставив полную свободу догадываться, кто она и зачем пришла.
– А, так вы его подруга. Давно пора. – Охранника, казалось, вполне устроил подобный, выраженный жестами, ответ с ее стороны. Повернувшись на каблуках, он ткнул пальцем в сторону аппарели: – Идите в ту сторону. Когда минуете во-он те двери, подниметесь вверх по ступенькам и сами все увидите. Можете понаблюдать за тренировкой.
Это что же? Неужели ей придется еще и смотреть, как тренируются баскетболисты?! Ния едва не фыркнула прямо в лицо охраннику, но вовремя одумалась. Ей пришло в голову, что, если она станет возражать, это может настроить его совсем на другой лад. Нет уж, есть смысл немного пострадать и все-таки понаблюдать за игрой в заключительной ее стадии, нежели требовать от рассерженного стража порядка проводить ее в кабинет Стрэйхена.
Она согласно кивнула и изобразила на лице благодарную улыбку, после чего в точности последовала данному ей совету. В самом непродолжительном времени она оказалась в зале для игры в баскетбол и, стараясь держаться как можно незаметнее, проскользнула на ближайшую трибуну и уселась в первое попавшееся кресло. Устроившись поудобнее, она открыла свой журналистский блокнот и попыталась сосредоточиться на работе, дав себе слово полностью игнорировать баскетбол во всех его проявлениях хотя бы уже за то, что эта игра разрушила ее личную жизнь.
К большому огорчению Нии, ее способность к концентрации в данный момент оставляла желать лучшего. Хотя она изо всех сил пыталась заставить себя смотреть в блокнот с записями утреннего интервью в Ворчестере, слух ее – вопреки ее желанию – ловил все нюансы происходящего на площадке. Она слышала начальственный голос, который что-то внушал игрокам, – интересно, был ли это голос тренера? Потом раздался свисток, и ноги игроков, обутые в кроссовки, разом зашаркали по полу. Поскольку решение еще удерживало ее от взгляда на арену, то Ния вся обратилась в слух. По мере того как игроки перемещались по площадке, перемещался и шаркающий звук. Помимо шарканья, можно было разобрать негромкий говор запасных и хриплое дыхание изрядно уставших играющих. Временами до Нии доносились звучные шлепки по мячу, упругий стук его об пол, а также громкие хлопки, которые обыкновенно слышны, когда плоть с силой ударяется о плоть. Как ни странно, попадания в корзину не сопровождались привычными восторженными криками. Баскетболисты снова вводили мяч в игру, и хриплое дыхание вместе с шарканьем ног возобновлялись.
