наименьшей из них.
На самом деле, Йода обладал жизненным опытом, и видел Орден на протяжении восьмисот с лишним лет, и прекрасно понимал и видел, что такие отношения возникали почти постоянно. Он считал обучение тех, кто наделён даром ощущать поток Силы, и воспитание из них рыцарей-джедаев делом всей своей жизни, его боевым постом. И на этом посту он повидал многое. Отношения возникали — между джедаями, между ними и обычными разумными, иногда даже между учителем и падаваном. Кореллианские джедаи и вовсе не придерживались правил, принятых в Ордене, и остались почти такими же, какими были джедаи тысячи лет назад. Были и другие ответвления, отступники-Алитисиане и прочие-прочие-прочие…
Так что процедура для решения подобных случаев была по сути отработана так, что даже весь Совет собирать не было необходимости. Так что Тер-Муркан вместе с тем клоном, Дарманом, были отправлены на отдалённый аванпост Агро-Корпуса. Судя по всему, они были рады такому решению.
Другое дело — Избранный. Разрешив их отношения, Йода отметил, что рад этому, и это решение — правильное. Так подсказывала Сила. Не зря же она послала ему те видения. Возможно, они и ошиблись, посчитав Энакина Избранным, но если им станет его сын, то так даже лучше. Всё же, несмотря на свою силу, Скайуокер… Не получил полного образования как джедай. Да, он им стал, но… Йода чуть качнул головой. Если бы его воспитывали с самого детства, а не с десяти лет — каким могучим джедаем он мог бы стать? Возможно, именно его, а не Обри Уин Совет рекомендовал бы повысить до звания магистра, минуя иные ступени. Но что сделано, то сделано. Гадать бессмысленно. Ошиблись они, ухватившись за возможность, или нет — покажет время.
Ему понятно только одно: его решение насчёт Энакина и Амидалы правильное. Возможно, это единственное правильное решение за последнее время, в котором Йода полностью уверен.
А вот произошедшее с Виктом озадачило его. И винил он в его уходе из Ордена только самого себя. Сын Трасии Чо Лим был спокойным и тихим юнлингом, с энтузиазмом впитывавшим знания, что давали ему наставники. Но больше всего он любил медитировать, а освоение искусства сражения на световых мечам считал пустой тратой времени. Это не было странным — многие юнлинги проявляли индивидуальность в совершенно разных сферах. Когда Нтор Рагнос, его старый приятель, решил взять себе падавана, то выбрал именно Микоре. «От него точно не будет проблем». И судя по докладам, что время от времени присылал забрак, проблем с падаваном у него не было. Прошло время, Викт сам стал рыцарем-джедаем и присоединился к Корпусу Равновесия.
А затем грянула война, и Викт изменился. Нет, многие меняются со временем. Шебутной и непоседливый Цин Драллиг стал хорошим наставником, грубый и резкий Мейс Винду стал дипломатом Ордена, неуклюжая Луминара Ундули стала грациозной и умелой мечницей. Йода видел множество таких джедаев, их путь, начиная с юнлингов. Но Микоре изменился по-особенному. После возвращения с Джеонозиса он стал генералом-джедаем, возглавив одно из подразделений клонов. И он выделился, раз за разом побеждая. Словно война была у него в крови. Йода следил за его путём, и хотя местами не мог понять этого молодого человека, рост его как джедая вызывал чувство гордости. Он взял падавана, Асоку Тано, а затем и второго, Таллисибет. Такого не бывало уже очень долго, но Йода видел, что Викт выкладывается на полную, не жалея себя, чтобы достойно их воспитать.
И вот, они покинули Орден.
Йода пересмотрел запись из Зала Совета в тот день. И слова Викта о том, что Орден должен меняться, что он идёт в направлении, которое может привести Орден к гибели, засели в его голове.
Возможно ли такое, что Викт прав? Возможно, Ордену стоит измениться? Одно ясно точно — Орден уже меняется. Но как именно? И не приведут ли эти изменения к ещё большим изменениям и тяжёлым последствиям?
Ответов у него не было, и почти не с кем посоветоваться.
Тяжело вздохнув, Йода прикрыл глаза, начиная медитацию.
Ибо он понимал, что власть его над Орденом Джедаев накладывает то, что является самым важным.
Ответственность.
* * *
Поздно вечером я буквально ввалился в свою комнату рядом с кабинетом, выдавив из себя стон.
«Как же я устал».
Уже десять дней мы бьёмся над тем, чтобы Великая Армия Республики стала по настоящему великой, и конца-края работе не видно. Ну, времени до наступления у нас не так много, да и работу мы провели уже большую, так что в будущем станет легче…
«Кого я обманываю, спрашивается?»
Нет, всё равно потом будет легче. Получив первоначальный пинок, любое начинание впоследствии двигается проще. Так уж заведено в природе, чтобы облегчить нам жизнь.
«Три раза ха».
Одно то, что мы образовали Штурмовой Корпус, всколыхнуло армейское и флотское общество. Судя по докладам, общая реакция была положительной. Простым солдатам не нравилось, что они вспомогательные войска, офицерам, которые ими командовали, это нравилось ещё меньше. А теперь они вроде как полноценная армия, а клоны — типа отдельно. Элита. И некоторые, судя по докладам, хотели в неё попасть. Но это дело позднее, уже, так сказать, Имперское. Нужно ведь создавать тренировочные центры, программы подготовки. И это не учитывая тот факт, что я не особо горю желанием отказываться от клонов. Полностью оснастить ими армию не выйдет — экономически пупок развяжется, но вот элитные части — вполне себе.
Но пожалуй, в первые дни, поглощённый всеми этими делами, я не осознавал, что на меня свалилось. Какая власть и ответственность. Сейчас, спустя время, я начинаю наконец понимать происходящее. И это меня пугает. Пугает до мурашек, до полной усрачки.
Взять, например, такой момент: Таллисибет больше недели работает в Генеральном Штабе, и ей подчиняются. Я говорю не о всяких там лейтенантах, нет. Она вполне себе командует адмиралами и генералами, и те беспрекословно выполняют её решения. Но когда мы покинули Орден, мои ученицы, так скажем, потеряли свои звания как джедаи-падаваны. И сейчас их правовой статус в армии или флоте, мягко говоря, неопределённый. Но факт остаётся фактом — их приказы выполняются. Потому что они — мои приближённые. Никто даже не возмущался этим фактом. Да, часть офицеров, что из «Мерн-Тринадцать», знают её и признают заслуги и умения, но для остальных она — одна из «моих людей». Всего пара слов, но за ними стоит очень многое…
И таких вот штрихов и случаев, которые создают картину власти, что дарует мой нынешний статус Главнокомандующего
