Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
– Байкеры… Серьезные чуваки, – роняет Гофинг.
– Да, я с ними уже пересекался. Проезжают иногда через город.
– Вот как? Здесь? Такой скучный, бедный видами ландшафт еще поискать. Что они тут забыли?
– Ты же говоришь, что встречал их раньше. Может, в курсе, кто они?
– Я с ними не разговаривал, если ты об этом. Называют себя то ли жрецами, то ли жнецами. У меня есть их снимок.
Поискав в телефоне, Мартин показывает нечеткую фотографию байкеров, проезжающих по Хей-роуд.
– Вот, взгляни.
– Жнецы. Твою же мать!
– Всего лишь горстка нерях на мотоциклах. Что в них такого?
– Нет, Мартин, – качает головой Гофинг. – Жнецы – не просто горстка нерях, это серьезная группировка. Мотобанда, даже организованная преступность. Основные их силы сосредоточены в Аделаиде. Наркотики, рэкет, вооруженные грабежи. Что им тут делать?.. Где у них местный лагерь?
– Понятия не имею. Здесь хоть как-то похож на байкера только один ветеран. Зовут Джейсон, живет на Пустоши. У него есть байк, да и выглядит малый соответственно, хотя я не заметил никаких эмблем.
– Нет. У него есть девушка, зовут Шазза. Шэрон. А что такое?
– Дай мне часок-другой. Нужно сделать пару звонков.
Джек Гофинг возвращается в свой номер и закрывает за собой дверь. Мартин в одиночку прислушивается к далекому рокоту мотоциклов. Внезапно в его собственном номере начинает верещать телефон.
Он идет отвечать.
– Мартин Скарсден. – Тон у него настороженный.
– Мартин, это я, Мэнди. Ты не мог бы подойти в книжный? Мне нужна твоя помощь. Это как бы срочно.
Глава 22. Тридцатилетие
Избегая Хей-роуд, Мартин задами движется к «Оазису» по улочке между покинутым супермаркетом и автозаправкой. У черного хода его с лучезарной улыбкой встречает Мандалай Блонд. Она открыла дверь с ребенком на руках и теперь осторожно опускает мальчика на пол, чтобы обнять и поцеловать Мартина.
– Мартин, большое спасибо! Ты спас Лиаму жизнь. Впрочем, ты и так это знаешь.
Мартин колеблется, как ответить. Что ею движет – благодарность или привязанность?
– Джейми Ландерса я тоже спас.
– Тише. Это не важно.
– Как дела у Лиама?
– Удивительно хорошо. Крепкий пацаненок. Порезы, слава богу, поверхностные. Никаких стежков. Только приходится следить, чтобы не срывал бинты.
Мальчик подполз к ногам Мартина и начал зачарованно дергать его за шнурки – так сложно завязаны! Мэнди, нагнувшись, подхватывает Лиама на руки.
– Идем, хочу тебя кое с кем познакомить.
Она ведет Мартина через дом к книжному. Мэнди счастлива, по ней видно: походка легкая, парящая. Мартин рад.
А вот и книжный. Недалеко от японской ширмы в кресле прихлебывает чай женщина весьма благообразной наружности. Почти старуха, вероятно, на седьмом десятке, однако платье по-деловому строгое, волосы крашеные, осанка прямая. Полукружия очков придают женщине сходство с библиотекаршей, только оправа слишком уж дорогая.
– Мартин, это Уинифред Барбикомб. Она юрист.
– Рада познакомиться, мистер Скарсден, – пожимает ему руку женщина, не вставая. – Пожалуйста, присаживайтесь. Нам бы хотелось, чтобы вы заверили в качестве свидетеля несколько документов.
Мартин поворачивается к Мэнди в поисках подсказки и получает в ответ лучезарную улыбку. Он присаживается, и Мэнди тоже, с мальчиком на коленях.
– Я партнер в мельбурнской юридической фирме «Райт, Дуглас и Феннинг». Наша компания всегда оказывала юридические услуги Снаучам из «Истоков». Впервые мы выступили в интересах этой семьи еще в девятнадцатом веке.
– Ясно, – говорит Мартин, хотя на самом деле ничего не понимает.
– Всего через несколько недель, – продолжает адвокат, – Мандалай исполнится тридцать, после чего ей по условиям завещания отойдут «Истоки» и значительный портфель инвестиций, куда входят доли в паевых фондах, ценные бумаги и недвижимость, в том числе много зданий в Риверсенде вроде того, где мы сейчас сидим. Немалое состояние, должна сказать.
Мэнди пожимает плечами, выражая удивление таким поворотом событий.
– Будьте добры, засвидетельствуйте ради нее своей подписью несколько документов, – просит Барбикомб.
– Да, конечно. А кто ей все это оставил? Эрик Снауч?
– Угадали. – Юрист выкладывает на журнальный столик первый документ, и Мартин ставит подпись и дату ее изящной перьевой ручкой.
– А как же Харли Снауч? Он ведь сын Эрика.
Лицо Уинифред Барбикомб непроницаемо.
– Он получит пособие, причем довольно щедрое. Куда больше, чем по безработице.
Юрист выкладывает на столик новые бумаги, но Мартин с ручкой в пальцах откидывается на спинку кресла. В нем проснулось любопытство.
– Скажите, а Кэтрин Блонд знала о том, что Мэнди унаследует? Мэнди говорит, мать настоятельно советовала ей навести в жизни порядок до тридцати. Наверняка была в курсе. – Мартин бросает взгляд на Мэнди: ее улыбка погасла, лицо неподвижно – она размышляет.
– Если и знала, то не от нас, – отвечает Уинифред. – Эрик Снауч четко потребовал держать все в секрете. Хотя, возможно, перед смертью он что-то рассказал Кэтрин.
– Эрик Снауч незадолго до смерти переписал завещание?
– Верно.
– Зачем такая таинственность?
– Не знаю. Возможно, наш клиент считал Мандалай слишком молодой и необузданной и потому попросил не сообщать ей о будущем богатстве. А возможно, не хотел, чтобы о нем узнал его сын.
– Но Харли наверняка задавал вопросы… в смысле, после смерти отца. Разве он не спрашивал вас, вашу фирму, как вы распорядились имуществом?
– Постоянно.
– И что вы отвечали?
– Ничего.
Мэнди, утратив недавнюю безмятежность, прижимает к себе Лиама.
– Миссис Барбикомб… Уинифред… это правда? Харли Снауч действительно мой отец? Он изнасиловал мою мать?
На мгновение из-под маски невозмутимого профессионала выглядывает человек, в глазах Уинифред Барбикомб мелькает сочувствие. Однако лишь в глазах, голос все так же профессионален.
– Извините, милая. В ряде дел мы выступали на стороне Эрика Снауча и его семьи, однако по соглашению с клиентом я не вправе ничего разглашать.
– Значит, я никогда не узнаю? – шепчет Мэнди.
Юрист колеблется с ответом, и Мартин, хватаясь за неожиданную возможность выполнить требование Снауча, подает голос:
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
