– Если бы это ее волновало, ты бы не терзался сомнениями. Тогда бы она не ускользнула тихонько прочь. Нет, хоть я знаю эту девчушку меньше месяца, однако с уверенностью могу заявить, что она дала бы тебе понять, что гневается. – Колин скрестил руки на груди. – Хочешь мое мнение? Думаю, ты ходил мрачнее тучи. Неужто действительно полагал, что Мэлди станет сидеть и спокойно ждать, пока определишься со своим отношением к ее рассказу? Или к ней самой?
– Мне думалось, она должна дать мне день-другой, дабы переварить услышанное. У меня голова шла кругом. Моя любимая оказалась дочерью моего врага, мой брат – не братом, долгая, разорительная вражда, как выяснилось, была порождена ложью, из-за которой невинный ребенок едва не был жестоко убит, да и мог навсегда лишиться всего, что полагалось ему по праву рождения, а девушка, которой я доверял, призналась, что лгала мне с самого начала.
– Но ты не всегда верил Мэлди, пока она находилась в твоем замке.
– Вижу, ты завоевал её доверие, – проворчал Балфур, немного удивленный, что Мэлди столь многим поделилась с додственником. – Нет, не всегда, и в конце концов стало ясно, что я был прав, подозревая, будто она ведет какую-то игру. Она скрывала множество тайн и лгала мне. Я лишь догадывался, что не все ладно. Теперь же, хоть я и могу понять твою заботу о племяннице, сей спор лишь оттягивает нашу с ней встречу. Я уже сказал всё, что намеревался. Прочие же объяснения прозвучат только между мной и Мэлди.
– Она на восточном берегу озера.
Медленно поднимаясь, Балфур старался не выглядеть как громом пораженным.
– В самом деле? Больше никаких вопросов? Даже не спросишь, каковы мои намерения?
Колин лишь улыбнулся:
– Мне думается, все они благородны, иначе ты бы не примчался за девушкой сюда. И уж конечно, не сидел бы здесь, терпеливо отвечая на весьма дерзкие вопросы. Но если ты приехал, чтобы и дальше ее бесчестить, то не покинешь моих владений живым. А теперь иди, поглядим, сможешь ли ты привести эту дурочку к вечерней трапезе. Она даже не поела как следует.
Балфур едва сдерживал смех, глядя на лэрда:
– Может, Мэлди и не росла среди своих родичей, но сейчас я начинаю понимать, что означает поговорка: «Кровь не водица». – Выходя из зала, он слышал за спиной смех Колина.
Балфуру понадобилась недюжинная сила воли, чтобы, вскочив на коня, не пустить его тут же в галоп. Мысль, что Колин мог увидеть его, либо прослышать о его торопливости, и от души над тем посмеяться, придала Балфуру сил вести себя так, словно он не чувствовал особой спешки. К тому же Балфур подозревал, что, приближаясь к озеру стремительным галопом, он легко может спугнуть Мэлди и дать ей время спрятаться или убежать. Меньше всего он хотел тратить столь драгоценные минуты, гоняясь за ней по лесам. Ей давно пора перестать читать его мысли и чувства и выслушать, наконец, что он собирается сказать.
Вздохнув, Мэлди насадила наживку на крючок и забросила удочку. Оказавшись во владениях родни, она много дней проводила, лежа на мягкой траве у самой кромки воды, притворяясь, что ловит рыбу. Несколько раз ей и впрямь удалось что-то поймать, но то была простая случайность. Она заявляла, что ловит рыбу, только чтобы побыть в одиночестве. Дядя Колин был далеко не глуп, и она подозревала, что он разгадал ее уловку, но вслух ничего не сказал. Иногда краем глаза Мэлди замечала одного из своих многочисленных родичей и потому знала, что за ней наблюдают, но ее это не особо заботило. Дядина стража рассыпалась вокруг, однако ни разу не нарушила ее уединения, так что у Мэлди не возникало повода для жалоб.
Она все еще ликовала, что обрела родню, которая тепло ее приняла. Но маленьким уголком души тем не менее чувствовала, что приспособиться жить в такой огромной семье очень сложно, хотя она уже месяц как пыталась. Мэлди привыкла быть одной, не имея рядом никого, с кем можно поговорить, кроме матери, да и та зачастую была либо слишком угрюма и молчалива, либо зла и резка на язык. В последний год жизни Маргарет так часто пребывала в дурном настроении, что Мэлди едва ли перемолвилась с ней парой слов. Теперь же девушку окружали люди, любящие поболтать, шумный и дружелюбный народ. И временами Мэлди убегала в тишину озера, стараясь улучить пару мгновений, чтобы побыть наедине со своими мыслями.
– Хотя непонятно, зачем я постоянно стремлюсь сюда, если эти самые мысли не больно-то приятны, – тихо пробормотала Мэлди своему отражению в прозрачной водной глади.
Думы ее до сих пор были полны Балфуром, и это выводило Мэлди из себя. Уже месяц прошел с тех пор, как она в последний раз видела его, и еще больше – с того времени, как он целовал ее и держал в объятиях. Его образ не должен был преследовать ее, по крайней мере, не так настойчиво и часто. Она любила его, но любовь оказалась безответной, никто из них не осознавал этого чувства. Целыми неделями оно не подпитывалось ни словом, ни прикосновением, ни даже лицезрением любимого человека. И Мэлди не могла взять в толк, почему ее упрямое сердечко так упорно не хочет его отпустить.
Мэлди изнывала от боли и могла бы возненавидеть Балфура, если бы не понимала, что это не его вина, по крайней мере, не только его. Он не давал обещаний и ни разу не обмолвился ни о чем, кроме взаимной страсти. Она постоянно напоминала себе об этом, но сердце отказывалось внимать. Оно твердо решило, что хочет Балфура Мюррея, несмотря на все доводы рассудка, и теперь не желало его отпускать.
От мрачных дум Мэлди отвлек тихий шорох травы. Она обернулась и застыла в изумления, увидев стоявшего позади мужчину. Вскочив на ноги, она растерянно подумала: неужели разум или сердце сыграли с ней злую шутку? Затем в голову ей пришла мысль о бегстве, но она строго приказала себе не быть трусихой. Мэлди расправила плечи и постаралась унять неистовое биение сердца.
– Зачем ты здесь? – спросила она, внутренне кляня себе за дрожь в голосе, ибо ей не хотелось, чтобы Балфур догадался, какие сильные чувства ее обуревают.
– Я пришел за тобой, – ответил он, подступая ближе и тем самым заключая Мэлди в ловушку меж собой и озером. – Ты уехала, не попрощавшись, милая.
Его прекрасные темные глаза были непроницаемы. К своему изумлению, Мэлди не сумела понять, что он чувствует. Словно Балфур полностью отгородился от нее. Мэлди недоумевала, где и как он приобрел этот навык. Далеко не самое подходящее время, чтобы научиться защищать себя. Она задрожала, чувствуя озноб от мысли, что потеряла возможность соприкасаться с ним хотя бы таким образом.
– Никто не любит тех, кто приносит дурные вести, – пробормотала она. – Как Эрик?
– Парень здоров. Все ушибы зажили. А ты думала, что я сделаю с ним?
– Ничего плохого. Честно. – Она запустила пальцы в волосы и поморщилась. – Я просто волновалась. На его долю выпало тяжкое испытание. Правда в одночасье обернулась ложью. Человек, которого его учили ненавидеть, человек, пытавшийся жестоко его убить еще прежде, чем мальчик начал по-настоящему жить, оказался его отцом. И хотя Эрик утверждал, что все в порядке, я не могла не гадать, как ты и все остальные на самом деле к этому отнеслись.
