– Нет! Он меня отупляет. Я буду как труп. Я не оставлю тебя одну!
Но Моргана не отступается. Она вынимает пробку из бутылки и подносит горькую жидкость ко рту Кая так, чтобы он мог сделать большой глоток. Его голова откидывается на спинку кресла. Моргана отставляет бутылку в сторону и внимательно наблюдает за ним. Вскоре его дыхание становится ровнее.
– Мне лучше, – говорит Кай. – Не волнуйся, дорогая. Мне уже лучше.
Он встречает ее взгляд, от которого становится только больнее, потому что в глазах Морганы читается немой вопрос: «Но надолго ли?»
В воздухе между ними повисает невысказанная мысль. Почему проклятие не снято? Кай пытается найти слова, чтобы утешить Моргану и успокоить себя, но он слишком устал от всей этой боли. Его разум затуманивается, веки наливаются свинцом, и он проваливается в глубокий сон без сновидений.
Я наблюдаю за Каем до тех пор, пока не убеждаюсь – он уснул. Мое тело уже оправилось от холода, но при мысли о бедной миссис Джонс, которая лежит там, в конюшне, бездыханная и замерзшая, по спине пробегают мурашки. Как я могла позволить этому случиться? Как можно было быть такой медлительной, такой глупой и не заметить, что она в такой же опасности, как мы с Каем? Наверное, миссис Джонс подумала: Изольда могла бросить заколдованный камень в наш пруд, и пошла его искать, зная, что навлечет на себя гнев ведьмы. Но почему она не дождалась меня? И потом, камень мы уничтожили, но Кай все еще страдает. Проклятие не снято. Не могу сказать, будто это меня удивило, потому что мне уже давно известно, что Изольда не остановится, пока одна из нас не умрет. Пока она не убьет всех тех, кто мне дорог.
Так не пойдет. Нет уж.
Кай выплывает из глубин своего беспокойного сна и видит Моргану в кресле напротив. Он немного встревожен – хотя она, по-видимому, спит, ее глаза все равно открыты. Руки его жены сложены на коленях, она выглядит совершенно невозмутимо. Она странно неподвижна, и это очень пугает Кая. Он протирает глаза, качая головой в попытке выбросить все ненужные мысли. Он с некоторым усилием поднимается с кресла и приседает перед ней.
– Моргана? – тихо произносит Кай, но девушка не улыбается, не шевелится, не кивает, вообще никак не реагирует. Он наклоняется вперед и медленно проводит рукой перед ее глазами. Они открыты, но не фокусируются на его ладони. Каю кажется, жена находится в трансе. Брэйкен садится в ногах Морганы, пристально глядя на свою хозяйку и поскуливая. Кай думает потрясти ее, чтобы разбудить, но вспоминает, что нельзя мешать человеку, который ходит во сне. За ним можно лишь наблюдать. Кай чувствует – это не случайное состояние, не следствие недуга. Нет, она ввела себя в транс сознательно. С какой целью и для чего – для Кая загадка. Он садится в кресло. Его одолевают усталость, печаль и беспокойство. Опий отнимает у него последние силы. Он должен довериться Моргане. Да, ее методы могут быть спорными, но это ее методы. Он присмотрит за ней и дождется ее возвращения.
Спустя полчаса Кай уже с трудом способен держать веки открытыми. На улице стемнело, и от оконного стекла веет холодом. Неловко, охая от боли в суставах, он встает на ноги и идет закрыть ставни. Закрывая их, он мельком замечает в сгущающихся сумерках что-то странное. Ярко светит луна, и небо ясное. Ветер стонет в трубе. Он качает вековые деревья, так что они становятся невольными участниками зловещего танца при луне. Но так обычно и бывает после жуткого урагана, когда природа собирается с силами, чтобы нанести сокрушительный удар. Но странно другое – на дороге мерцают огни факелов. Нахмурившись, Кай всматривается в темноту сквозь заледеневшее стекло и различает среди снегов темные фигуры, которые держат в руках горящие факелы и фонари. Он в недоумении. Не меньше дюжины людей приближаются к поместью. По их походке и росту становится ясно, что это мужчины. А потом Кай замечает еще кое-что. Больше половины из них вооружены. Теперь он вспоминает, как «тепло» местные встретили Моргану, когда она ездила в город. Как в нее бросали камни. Вспоминает рану на ее щеке. Вспоминает, что сказала миссис Джонс: души людей боятся его жены, а перепуганные души могут совершать ужасные поступки. И с содроганием вспоминает – они считают Моргану ведьмой. Только теперь он может признаться самому себе, что тот момент, которого он так боялся, наступил. Фигуры приближаются, и нет никаких сомнений: они пришли за Морганой.
Бормоча молитву, он захлопывает ставни, опустив на место металлический засов. Кай вваливается в гостиную, неровно дыша, его мысли одурманены действием опия. Он запирает ставни и там. В кухне он задерживается на мгновение, чтобы еще раз посмотреть на Моргану. Та по-прежнему сидит с открытыми глазами, и ее дух где-то совсем далеко. Он нежно целует ее в лоб, а потом поворачивается к Брэйкену.
– Будь здесь, мальчик. Хорошо охраняй хозяйку, – говорит Кай песику. А потом снимает с крючка ружье. Находит в ящике патроны, заряжает ствол, набирает в карманы столько патронов, сколько может унести, и, пошатываясь, выходит из комнаты, таща свое тело вверх по лестнице в спальню, где встает у окна и ждет. – Пусть идут, – произносит Кай. – Пусть… Они не тронут ее. Пока я сам жив.
Глава 19
Когда я покидаю свое тело, все мои чувства обостряются, к холоду я становлюсь невосприимчива, что, конечно, хорошо. Я с легкостью решаюсь на то, чтобы оставить себя на попечение любящего Кая, и тут же оказываюсь около входной двери дома Изольды Боуэн. Оглянувшись вокруг, я вижу, что главная площадь города опустела. Ночь ясная, на темном бархате неба ярко светится диск луны. Под моими невесомыми ногами лежит хрустящий снег, но шаги беззвучны, и я не оставляю следов, потому ничем не выдаю своего присутствия. Меня защищает мощная магия: это означает, что в моем нынешнем, эфирном состоянии меня может увидеть лишь подобная мне ведьма. Я прохожу сквозь дверь и вхожу в ненавистный дом.
Как прекрасно Изольда играет роль обеспеченной вдовы. Как хорошо она дурачит всех, кто с ней знаком. Даже Кая, такого доверчивого и добросердечного. И посмотрите, чем она платит ему за это доверие! Она убьет его, если только я не остановлю ее, теперь я это точно знаю. Так же, как знаю то, что, хотя мы убрали заговоренный камень из пруда, на Кае по-прежнему лежит проклятие. Поэтому единственное, что мне остается, – сразиться с ней. Сейчас. Здесь. Я готова. Я прочитала Гримуар и попросила помощи у Ведьм Синего Источника. Я готова наконец сразиться с ужасным существом, намеренным отнять у меня единственного человека, которого я люблю. И который любит меня. Мое оружие – магия, моя защита – поддержка сестер-Ведьм, моя опора – любовь к Каю.
В доме тихо, хотя откуда-то доносятся приглушенные голоса. Они слышатся из задней части дома, скорее всего, с кухни. Я предполагаю, что это болтают слуги, так как голоса Изольды я среди этого шума не слышу. Я двигаюсь по роскошной лестнице. Колонны выполнены в виде резных желудей, а вдоль перил поднимаются декоративные дубовые листья. Маленькие деревянные фигурки мышей украшают балюстрады. Все здесь создает иллюзию доброты, единения с природой. Добропорядочности и благочестия. Какая ложь. Какая ложь! Я пробираюсь к ничем не примечательной двери в углу коридора. Из-под нее пробивается тусклый свет. Я спешу к нему. Не видя пространства за дверью я уже знаю – за этим порогом лежит место, где Изольда в своей стихии – там она чувствует себя наиболее сильной и меньше всего ожидает увидеть меня. Я втягиваю воздух и чувствую знакомый запах. Мои ноги скользят по гладкому, выложенному плиткой полу. С другой стороны открывается узкий проход, заканчивающийся лестницей, которая ведет вниз, во мрак. Мрак, прорезанный дрожащими огнями, но это огни скорее свечей, чем ламп. Я спускаюсь, и с каждой ступенькой в мою бестелесную оболочку просачивается страх, чьи холодные руки душат меня на моем пути в неизвестное. Чем дальше я иду, тем более гнетущей становится атмосфера. Голоса в моей голове убеждают меня вернуться, сбежать отсюда, но я не могу. Жизнь Кая зависит от меня и от того, что сегодня случится здесь, в этом ужасном месте. Я не могу подвести своего единственного.
