«Миллер, ну сколько можно?
Выходи уже за меня!»
Следующую мою фразу запикать не успели, но все были так счастливы за нас, что шеф даже не сделал Анемоне выговор за мой «французский» в прямом эфире. Потому что я готова была убить Шейна!
И готова была стать его навсегда.
Ведь если ему действительно это важно, то почему я не могу сделать Шейна ещё чуточку счастливее?..
– Я всего лишь хочу называть тебя Бенсон, – усмехнулся он, надевая мне на палец кольцо.
– Ты не мог сделать это дома? – ворчала я с улыбкой и максимально отворачиваясь от камер и Анемоны, у которой глаза были на мокром месте.
– Дома я сделаю кое-что другое, – прошептал он мне на ухо, – а фанаты ждут этого предложения с того самого дня, как тридцать тысяч человек пришли посмотреть на наше воссоединение. Тебе не кажется, что мы им немного задолжали?
– Ты пообещал им, что сделаешь мне предложение? – усмехнулась я.
– Да, но кто ж знал, что твоё занудство окажется настолько мощным, – улыбнулся Шейн и поцеловал меня в губы.
Вся студия зааплодировала.
– Я люблю тебя, Тейт, – прошептал он мне в губы.
– И я люблю тебя, – ответила с улыбкой и отмечая, что колечко на пальце смотрится не так уж и плохо.
– Ну? – подала голос Анемона. – Когда нам всем ждать очаровательных детишек?
– Каких ещё детишек?! – воскликнула я, не сдержав эмоции. – О боже, о чём ты?!
– Действительно, о чём ты, Анемона? – смеялся Шейн, выглядя ни разу не серьёзно.
Стрельнула в него глазами.
– Пока что никаких детей! – уверенно заявила я. – Бенсон, ты нарываешься!
Шейн, смеясь во весь голос, повернулся к Анемоне и ткнул в меня пальцем:
– Ты видела когда-нибудь такую зануду?
Анемона поддержала его смехом, а у меня пар из ушей готов был повалить. Мы ведь решили с Шейном, что о детях будем думать не раньше чем через несколько лет, через три, может, четыре года!
– Детей мы пока не планируем! – решительно заверила я, глядя на ведущую.
– Конечно, не планируем, – со всей серьёзностью кивнул Шейн.
– Бенсон!
Рассмеялся:
– Что? Я ведь сказал: никаких детей!
– Никаких детей!
– Абсолютно никаких детей!
* * *
Девять месяцев спустя
– Поздравляю, у вас мальчик! Папаша, перережьте пуповину! Папаша?! Вам плохо? Держите папашу!
– Бенсон, если ты сейчас вырубишься, я убью тебя!
– И я люблю тебя, детка.
* * *
Десять лет спустя
– Амика Бенсон! Быстро выключай музыку и спускайся вниз!
– Она не спустится, мам.
– Ешь, Уилл!
– Но я не люблю горох! Бабушка никогда не заставляет его есть!
– Я не бабушка!
– Па-а-ап.
– Ты же знаешь, сын, я бессилен перед твоей мамкой.
– Бенсон, Калеб убьёт нас всех, если мы опоздаем на крестины его сына! А тебя в первую очередь! Так что сходи за Амикой и скажи ей живо спускаться вниз!.. Чёрт…
– Па-ап, мама опять ругается!
– Амика, ну наконец-то! О боже! Что с твоими волосами?!! Шейн, что с её волосами?!!
– Я покрасила их зелёнкой, мам.
– Шейн!
– Что?.. Это всё твои гены, Миллер!
– Она не говорит на английском, а ты на испанском. Как вам удалось влюбиться?
– Музыка чувств… она стирает границы. Наша любовь за пределами слов.
«к/ф Воздушные змеи (Kites)»Конец второй книги
Читайте продолжение в романе «Только играй»
