– Мне вахтер сообщил, что двое мужчин ждут меня во дворе, – улыбаясь, сказал Алик. – Я догадался, что это вы. Есть новости?
– Хоть отбавляй, – мрачно буркнул Игорь.
– Идем в машину, – махнул рукой Вячеслав. Расселись: Игорь за рулем, Вячеслав с Аликом на заднем сиденье. – Алик, скажи, где ты вчера был с шести до семи вечера?
Музыкант, кажется, не догадывался о коварном умысле:
– У меня все дни расписаны по часам. Значит, с трех до пяти я давал уроки в музучилище... потом... поел в кафе... пешком шел к филармонии... Без пятнадцати семь я уже разыгрывался. А что?
– Ну а с семи что делал? – поинтересовался Вячеслав.
– Была репетиция квартета. До девяти.
Вячеслав переглянулся с Игорем, у которого недоумения на лице было больше, чем понимания.
– Репетиция закончилась ровно в девять? – все же спросил Вячеслав.
– Она никогда не заканчивается минута в минуту, – ухмыляясь, сказал Алик. – Сразу видно, что к творчеству вы не имеете отношения. У нас ненормированный рабочий день. Минут семь десятого закончилась репетиция, мы еще побазарили с полчаса... А почему вы спрашиваете?
– У нас тоже спрашивали, где мы вчера находились, – выручил Игорь, так как заметил, что Вячеславу не хотелось говорить причину вопросов.
– Кто спрашивал?
– Потом, Алик, – отмахнулся Вячеслав. – После узнаешь. Сейчас нас время поджимает. Давай, выходи...
– Как тещенька, Милка? – выбираясь из машины, поинтересовался он. – А то у меня работы завались, забегу завтра.
– Нормально, – бросил Игорь, заводя мотор. Отъехав, он посмотрел в зеркало на понурого Вячеслава, догадался, как тому тяжко. – Не переживай. Почему не опросил музыкантов, вдруг он врал?
– Врать ему не имеет смысла. Эх, полный облом. Где искать и кого?
В отличие от Вячеслава, Анатолий Тимофеевич новость принял спокойно, пообещав:
– Будем работать. Дверной замок в ажуре, убийце она сама открыла. Он задушил ее, вышел, захлопнув дверь. Соседи никого не видели, ничего не знают. Чибис говорит, что к матери в это время могли зайти только подруги, которых две. Был у нее любовник, она рассталась с ним в конце декабря. Враги... Разумеется, есть и враги, так что всех просеем. Забирайте Чибиса, толку от него все равно мало. Как бы инфаркт не схлопотал.
Игорю пришлось поддерживать Серафима, выводя из квартиры, тот шатался из стороны в сторону, словно ноги у него без костей и не держат тело.
– А... – И Серафим указал рукой на дверь, следователь понял, о чем хочет спросить.
– Вашу мать мы отвезем на вскрытие.
– Зачем? – беспомощно шевельнул плечами Серафим. – Вам что-то непонятно?
– Медицинское исследование обязательно.
Он покивал, махнул рукой и вошел в лифт.
Далила аж подскочила, услышав, что произошло с Терезой:
– Господи! Это... это черт знает что! Господи!
Мила только съежилась, не поднимала глаз на мужа, который рухнул в кресло и попросил воды. Игорь сунул стакан в его дрожащие руки, дождался, когда Серафим выпьет, забрал стакан.
– Я снял номер для Серафима, – сказал Вячеслав.
И с молчаливой просьбой уставился на Милу. Кто может утешить, как не родная жена? Для этого надо, конечно, простить его. В конце концов, любой на его месте сдал бы ее на руки врачам подлечиться. Она поняла, подошла к мужу:
– Идем, Серафим. Тебе надо отдохнуть.
Мысленно Вячеслав похвалил ее: молодец. А сам Вячеслав тоже устал – жуть. Он отправился в свой номер, не раздеваясь, упал на кровать, но спать не хотелось.
Где-то он промахнулся... Почему промахнулся, шел-то верным путем. И так «хорошо» шел, что двух человек потерял. Ну, теперь охрана налажена. Один человек у номера Игоря и Далилы находится, другой у номера Серафима и Милы. Только Вячеслава не охраняют, а ведь он тоже жирный кусок для убийц. Его пасли – это факт, и неплохо люди подкованы, слежку организовали на высший балл. Значит, он, не зная мотивов, все же шел верным путем, который прервали выстрелом в Кукушкину. Однако есть одна ма-аленкькая деталь, подложившая ба-альшую свинью под расчеты, – убийство Терезы. Если б убийцей был Алик...
Вячеслав спохватился, достал мобильник:
– Алик, ты где сейчас?
– На перерыве. Идет концерт. Кстати, третий звонок дали, антракт кончается, так что говори быстрее.
– После концерта бери такси и дуй в гостиницу ко мне в номер.
Так вот, если бы убийцей был Алик, то убийство Терезы объяснимо: маниакальные замашки конченого психа, который решил морально добить Милу. А сейчас непонятно, ее-то зачем убили? Эта мысль вкручивалась в мозг, как шуруп, стала навязчивой. Вячеслав волевым усилием переключился на анализ, ведь должна быть логика у преступников. Но его логика подсказывала: Терезу, к примеру, убили, чтобы внести панику в стан врагов, увести их далеко, запутать. Да, вполне может быть. Ведь Вячеслав, забрав Милу из психушки, мигом вычислил, что за кошка мясо съела. Кошку прожорливую безжалостно уложили пулей, а она была соединительным звеном с похитителем ребенка. Вячеслав мастерски подводил Кукушкину к имени, старался не спугнуть ее...
– Это я, – раздался счастливый голос Алика. С завидной простотой, стоя на пороге, он заявил: – У меня сегодня энергия валом перла, играл как бог – все рыдали. Пожрать есть?
– Пожрать... валом перла... Что за выражения из уст солиста оркестра? – поднимаясь с кровати, заворчал Вячеслав. – Спустимся в ресторан, поужинаем. Сегодня ты ночуешь у меня, а то неизвестно, что еще придет в башку убийцам.
Следующий день прошел в бесплодных вычислениях. Вячеслав не навестил Далилу, не интересовался Серафимом, в конце концов, он не мамка-нянька. Наступило утро еще одного дня, не обещавшего подвижек. Он торчал в номере, перебирая в уме события, связывая одно с другим. Пришел Игорь с кофе, и вдруг звонок. Это был Анатолий Тимофеевич:
– Вячеслав, срочно приезжайте ко мне. У меня такое... нарочно не придумаешь! В общем, приезжайте. Вместе, думаю, разберемся.
– Игорь, собирайся, следователь зовет, – сказал Вячеслав, торопливо снимая спортивный костюм.
Анатолий Тимофеевич сидел за столом, нетерпеливо ожидая Вячеслава. Увидев его, он поднялся, подставил ему стул и снова сел, с особым смыслом пригласив:
– Присаживайтесь. – Вячеслав присел, приготовился слушать, после небольшой паузы следователь спросил: – Сколько было лет Терезе?
– Сорок девять, если не ошибаюсь, – ответил Вячеслав, недоумевая, почему возник этот вопрос.
– Ошибаетесь, – сказал следователь. – Ей не больше тридцати семи.
– Да, она выглядела великолепно... – не въехал Вячеслав, о чем именно идет речь. – Насколько мне известно, Тереза делала пластические операции...
