Неужели она настолько глупа? И как она могла надеяться, что сможет убедить судью в своей способности стать детям идеальной матерью – настоящей матерью, которая сумеет направить их и уберечь от опасностей и превратностей жизни? Ведь в действительности не она направляла детей, а они ее! Дети и Морган.
Милый, милый Морган!..
Лили невольно рассмеялась. Ее переполнила нежность. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь наступит день, и она назовет его «милым», а не самодовольным, нахальным и грубым человеком, от которого у нее одни неприятности. Оборвав смех, Лили мягко улыбнулась. Конечно, подумала она, он бывает и грубоватым, и самоуверенным, и дерзким, но не это в нем главное. Совсем не это.
При воспоминании об их волнующей близости ее бросило в жар. Он сумел доставить ей неведомое прежде наслаждение, она и представить себе не могла, что подобное возможно. Никто до него не относился к ней так бережно и с такой нежностью. В каждом его прикосновении сквозило благоговение, и пусть он нечасто говорил о своих чувствах, – это было не так уж и важно: ведь она видела любовь в его глазах, любовью было исполнено каждое его движение, любовь ощущалась во всем, что он для нее делал.
И как только ей в голову могло прийти, что она сможет жить без него? Несмотря на то что он был всего лишь ее работником… Нет, тут же мысленно поправила себя Лили, он никогда не был всего лишь работником. Впрочем, даже если и так, все равно это не имело для нее никакого значения. Высшее общество, к которому она когда-то принадлежала, отвергло ее. А Морган Элиот пришел на помощь, когда от нее отвернулись решительно все.
Теперь ей предстоит доказать, что все его усилия были не напрасны.
При мысли о предстоящей встрече с судьей и последующем судебном заседании Лили готова была застонать. Но ей удалось подавить отчаяние, прежде чем хоть один звук сорвался с ее губ. С упрямой решимостью Лили поднялась со стула. Нет, она ни за что не позволит себе сдаться!
Даже суду не удастся отнять у нее детей.
Спускаясь в холл в новом элегантном платье, которое очень ей шло, Лили провела рукой по перилам лестницы – они были отполированы до блеска. Конечно, в жизни ей довелось видеть немало идеально отполированных и сверкающих перил, но это были единственные перила на свете, которые привела в порядок она сама. Лили едва не рассмеялась: надо же, только из-за того, что к этим перилам прикасалась ее рука, они кажутся ей самыми красивыми и совершенными!
Однако не только лестница, но и весь дом вызывал у нее теперь подобные чувства. Комнаты были обставлены новой мебелью, оконные рамы сияли белизной, на аккуратно подклеенных обоях не осталось ни пятнышка. Прежде Лили никогда не приходило в голову, что аромат самых изысканных французских духов может нравиться ей меньше, чем свежий лимонный запах полироли для мебели. И если бы раньше ей кто-нибудь сказал, что все это можно сделать за две недели, она ни за что не поверила бы. Однако им это удалось! Все вместе они преодолели все трудности. Потому что они – одна семья.
Окинув взглядом холл, Лили подумала, что даже самый строгий судья не сможет к чему-либо придраться. Однако внезапно у нее снова засосало под ложечкой от тревоги. Она победит, решительно сказала себе молодая женщина, непременно победит. Должна победить.
Войдя в кухню. Лили сразу увидела Моргана.
При виде любимого она почувствовала, как радость заполняет сердце, – он приветливо улыбался ей, и в его глазах светилось восхищение.
– Ты прекрасно выглядишь, – одобрил Морган. Лили смущенно улыбнулась в ответ – чувства, которые овладевали ею в его присутствии, были настолько новыми и непривычными, что она немного робела. Чтобы скрыть замешательство, молодая женщина заглянула в список неотложных дел:
– Думаю, пока все идет по плану.
Морган подошел к ней сзади и привлек к своей груди. Это было так чудесно, что Лили подумала: сколько будет жить на свете, никогда не перестанет радоваться его близости, восхитительному ощущению его силы.
– Все будет хорошо, Лили, – нежно прошептал он ей на ухо.
– Как бы мне хотелось верить тебе! Но все-таки я ужасно боюсь.
– У тебя все получится, – сказал Морган, поворачивая ее к себе. – Ужин готов. Уверяю тебя, даже самый лучший повар-француз не смог бы приготовить его лучше.
– Пожалуйста, не преувеличивай. Морган удовлетворенно рассмеялся:
– Ужин пройдет отлично, и все будет так, как мы хотим. Я сервирую стол ровно к семи тридцати. А тебе останется лишь проводить судью в столовую.
– Но ты же понимаешь, он обязательно заметит, что у меня нет слуг.
– А ты скажи, что сама ведешь домашнее хозяйство. Это произведет на него большое впечатление.
– Ты так думаешь?
– Я в этом просто уверен.
– А если что-нибудь пойдет не так?
– Это просто невозможно. К тому же я все время буду поблизости – на тот случай, если тебе вдруг понадобится моя помощь.
– Ты будешь поблизости, и я смогу тебя позвать?! – удивленно воскликнула Лили.
До сих пор ей просто не приходило в голову, что Моргана не будет рядом с ними за столом. Подобно тому, как в солнечный летний день с самого утра мгновенно наступает жара, Лили моментально охватила паника:
– Прошу тебя, Морган, не оставляй меня одну! Он крепко обхватил ее плечи и заглянул ей в глаза:
– Ты и сама знаешь, Лили, что я не могу там находиться. Как ты объяснишь судье присутствие своего работника на семейном ужине? – Он улыбнулся. – Ты опрокинешь его, принцесса. Все пройдет великолепно. Я верю в тебя.
Если бы и она сама могла в это поверить!
Как только часы пробили семь, в Блэкмор-Хаус прибыл достопочтенный судья Хейворд Хартуэл. Лицо его было непроницаемо, губы поджаты, а ноздри время от времени раздувались. Если бы кому-то захотелось, судя по внешнему виду судьи, предсказать исход этого вечера, то он бы непременно заключил, что грозный вид стража закона не сулит решительно ничего хорошего.
Однако Лили была настолько поглощена мыслями о том, как будут вести себя за столом дети, что не обратила никакого внимания на настроение судьи.
– Добрый вечер, сэр, – вежливо сказал Роберт, протягивая гостю руку, как сделал бы любой юный джентльмен из высшего общества.
Пенелопа и Кэсси выглядели просто образцово, обе девочки присели перед чопорным судьей в безупречном реверансе. Лили засияла гордой улыбкой за своих подопечных и только в последний момент вспомнила, что ей тоже следует сделать реверанс.
Все прошли в гостиную. Дети беседовали с судьей, всячески стараясь подчеркнуть, как они любят Лили и дорожат своей замечательной тетей. Примерно через полчаса гость прервал беседу и, прищурившись, обратился к Лили:
– Множество людей интересуются вашим делом и следят за каждым моим шагом. Это очень влиятельные люди. Среди них есть даже те, кто имел отношение к моему назначению на этот пост. Никогда прежде я не оказывался в столь затруднительном положении. К сожалению, вы не пользуетесь особой популярностью, мисс Блэкмор.
