Глаза всех присутствовавших устремились на Марианну. Она волновалась, но смело встретила пристальный взгляд короля.
– Я не изменница, ваше величество. Как и мой отец. Я не могу объяснить, как в лекарства попал яд, но, клянусь, я не подсыпала его.
Карл вздохнул:
– Понятно. – Он посмотрел на Гаррета: – Так поэтому ты приходил ко мне сегодня утром с просьбой самому допросить моего узника?
Гаррет согласно кивнул:
– Да, ваше величество. Думаю, вам будет интересно услышать о результатах этого допроса. Вы можете узнать об этом и от вашего узника, и от меня. Я взял на себя смелость попросить капитана доставить узника сюда, чтобы нам было легче распутать этот узел.
Марианна в растерянности взглянула на Гаррета. Он молча взял ее за руку и пожал ее.
– Ну так введите его, – приказал король.
Дверь распахнулась, и в зал в сопровождении двух стражников вошел средних лет мужчина. Он был худым и изможденным. Марианна мгновенно узнала в нем своего отца.
– Отец? – изумленно прошептала она. Когда мужчина улыбнулся ей, она повторила уже громче: – Отец!
От изумления Марианна не могла прийти в себя. Ей сказали, что отец умер! И вот он стоит перед ней, исхудавший, но бодрый духом. Спустя мгновение она оказалась в его объятиях. Радость переполняла ее.
– Неужели это ты, отец? – повторяла Марианна, все еще не веря своим глазам.
– Да, да, моя девочка, – с сияющей улыбкой говорил отец. Он посмотрел на Гаррета: – Я вижу, вы не солгали мне, милорд.
Его тон и то, как он обратился к Гаррету, сказали Марианне о многом. Она вспомнила, что король говорил что-то о просьбе Гаррета допросить узника. Так, значит, Гаррет все время знал, что ее отец жив! Она повернулась и с упреком посмотрела на него:
– Ты… ты ничего не сказал мне.
Гаррет подошел к Марианне и, взяв ее руку, прижал к своей груди.
– Я не был уверен, что твой отец еще жив, дорогая, пока не поговорил с королем. Я возвращался, чтобы сказать тебе об этом, но обнаружил в доме солдат.
Марианна молча покачала головой. Она не знала, что и думать. Перед ней стоял отец, которого она считала умершим. Видимо, Гаррет многое скрывал от нее, и она не знала, как ей вести себя.
И еще один человек также с трудом пытался понять, что ему делать при таком повороте событий. Питни сначала обомлел от изумления, а затем, очевидно, догадавшись, что может означать для него появление сэра Генри, презрительно сказал:
– Трогательная сцена. Но едва ли она что-либо доказывает. Он все равно виновен в измене, вместе с дочерью.
– В самом деле? – спросил Гаррет. – За дверью ожидает еще один человек, который может кое-что рассказать об этом. С позволения его величества…
Король кивнул. С другой стороны в зал вошел солдат, сопровождавший бледную женщину, в которой Марианна узнала жену Питни, бедняжку Бесс.
На этот раз Питни стал белее своих волос.
– Зачем ее привели сюда? – злобно прошипел он. – Она ждет ребенка. Ее нельзя тащить через весь город, можно навредить ребенку, которого она носит!
Король, нахмурившись, взглянул на Гаррета:
– Зачем она здесь, Фолкем?
Бесс выглядела напуганной, но при упоминании имени племянника отыскала его глазами и робко улыбнулась. Гаррет ответил ободряющей улыбкой.
– Она тоже может помочь нам распутать этот узел. Видите ли, ваше величество, я поехал в Тауэр и допросил сэра Генри, о чем и просил вас. Я даже пригрозил сэру Генри выдать леди Марианну стражникам, если он не сознается. Естественно, сэр Генри был очень расстроен, но тем не менее настаивал на своей невиновности. Это показалось мне странным. Ведь даже самый плохой отец не сразу бы решился пожертвовать своей дочерью ради собственного блага, а сэр Генри не из таких. Поэтому мне оставалось только поверить, что он говорит правду.
– Все это чепуха, – проворчал Питни.
Король не обратил на него внимания:
– Продолжай.
– Но одна вещь озадачила меня, – проговорил Гаррет. – Сэр Генри сам настаивал на том, что в то утро, когда он собирался во дворец, леди Марианна приготовила лекарства и отдала их ему. Он носил их с собой весь день, пока, собираясь дать их королю, случайно не рассыпал порошки. Его рассказ совпадал с тем, что говорила мне леди Марианна. Поэтому если сэр Генри не совершал преступления, то кто и как это сделал?
– Да, в самом деле, кто и как? – спросил король и мельком взглянул на Питни. Тот стоял с каменным лицом.
Гаррет обратился к своей тетке:
– Скажите, тетя Бесс, вы помните, какую шутку я сыграл с моим дядей, когда был ребенком? Я вымазал изнутри пивную кружку мылом. Потом, когда ее наполнили элем, его ждал неприятный сюрприз. Помните?
Бесс испуганно взглянула на мужа, но, очевидно, не нашла причины не отвечать и согласно кивнула.
– Он тогда ужасно разозлился, – продолжал Гаррет, – и после проверял каждую кружку, каждую коробку… каждый мешочек, которые ему приносили, чтобы убедиться, что они действительно пусты.
Каждый мешочек. Марианну затрясло, когда она поняла, к чему клонит Гаррет. Она наполняла мешочки, но никогда не проверяла их. Зачем ей было это делать? Их стирали накануне. И никто бы не подумал, что в них может что-то находиться, например яд.
Король, видимо, тоже о чем-то догадался. Он откинулся на спинку кресла и, наморщив лоб, задумался:
– Если кто-то зашел в комнату леди Марианны и насыпал в ее мешочки яд задолго до того, как…
– Мешочки были сшиты из белого атласа, и Марианна наполняла их рано утром, – заметил Гаррет. – Она никогда бы не заметила яда на изнанке. Любой имевший доступ в их дом мог бы…
– Это все глупости! – нагло оборвал его Питни. – Твои рассказы о мешочках, чашках, мыле… Если кто-то другой и сделал это, так ты все равно не знаешь, кто именно.
Гаррет повернулся и пристально посмотрел Питни в лицо:
– А кто так сильно желал стать хозяином Фолкем-Хауса, что ради этого готов был убивать? Если бы удалось устранить сэра Генри…
– Все это рассуждения и пустая болтовня, – снова перебил Гаррета Питни. – У тебя нет доказательств. Ни единого.
Гаррет взглянул на Бесс:
– Я подозреваю, что кое-кто может предоставить достаточно доказательств, если сочтет это нужным. Так ведь, тетя Бесс?
Питни от изумления обомлел, а затем в ярости выкрикнул:
– Бесс, не поддавайся ему и не клевещи на меня, слышишь?
Бесс выглядела совсем больной, и Марианне было жаль ее.
– Вы можете нам что-нибудь сказать, тетя Бесс? – мягко спросил Гаррет.
Бесс взглянула на мужа, и ее лицо исказилось от ужаса. Гаррет встал рядом с теткой.
