– Клара! – Натаниель взял ее за руку и встал между ней и Ливерпулом. – Сейчас не время для дискуссии.
Она нехотя отвела взгляд.
– Он не думает о вас, Натаниель. Его ничто не волнует!
– Ошибаетесь, миссис Симпсон. – Тон Ливерпула был холодным и безучастным. – Меня волнует судьба Англии.
Клара распрямила плечи.
– Меня тоже, милорд.
Осторожно вошел Стаббс, неся бумагу и чернила. Клара села за стол, поставила на него свои рисовальные принадлежности.
– Если не возражаете, я бы хотела начать. – Она подняла глаза на обоих мужчин. У нее защемило сердце при виде напряженного лица Натаниеля и охватила злость при виде безразличия на лице Ливерпула. – Это займет не больше часа.
Всего час, чтобы разрушить человеческую жизнь. Какой властью она обладает!
Закончив, Клара вышла из кабинета, чтобы вручить рисунок Ливерпулу.
– Вот, пожалуйста, милорд. Мое предательство по отношению к лорду Рирдону завершено.
Губы Ливерпула тронула улыбка.
– Не воспринимайте это так трагически, мое дитя. Репутации появляются и исчезают. Рирдон восстановит свое доброе имя.
Он взял рисунок, развернул его и, посмотрев, одобрительно кивнул. Не сказав больше ни слова, Ливерпул дал ей понять, что разговор окончен, и повернулся к Далтону.
Клара обратилась к Натаниелю:
– Я хорошо усвоила этот урок. Никогда больше не буду рисовать политические карикатуры.
Натаниель взял ее за руку. Выглядел он ужасно.
– Что вы теперь намерены делать? – спросила Клара. Он пожал плечами:
– Жизнь продолжается. Ливерпул считает, что все это к лучшему. Ведь никому в голову не придет, что изменник является членом «Королевской четверки»?
Она смотрела на него с удивлением.
– Так это все-таки вы? А Далтон знает об этом?
– Знает, должен знать. Ведь я заступил на его место под прозвищем Кобра. Ливерпул вызвал меня домой в Англию, как только Далтон вышел из состава «четверки».
Клара улыбнулась:
– Ваш отец, должно быть, очень гордится вами.
Боль на мгновение омрачила лицо Натаниеля.
– Он не знает об этом и не должен знать. Он уже не тот, что был прежде, и Ливерпул опасается, что, рассказав ему об этом, он лишь скомпрометирует меня. – Пожав плечами, Натаниель вымученно улыбнулся: – Это не важно, отец никогда не был обо мне высокого мнения.
– О, Натаниель! – Клара не могла найти слов. – Я… Он поцеловал ей кончики пальцев и отпустил ее руку.
– Я на вас не в обиде. – С этими словами он вышел.
Ливерпул тоже собрался уходить. В последний момент он повернулся и бросил осуждающе-пренебрежительный взгляд на столпившихся «лжецов», потом посмотрел на Далтона.
– Кто бы мог подумать, что мальчик, которого я воспитал, опустится до того, что будет якшаться с такими недостойными людьми?
Далтон мрачно посмотрел на Ливерпула. Его крестный никогда не сможет этого понять.
– Я не такой, как вы. И никогда не буду таким. Но я все равно представляю для вас ценность, так же как и они. Надеюсь, в дальнейшем мне удастся завоевать свое место среди них. Мне еще предстоит заслужить имя «лжец».
Ливерпул презрительно фыркнул:
– Зачем? Мне этого никогда не понять. Но если нравится, развлекайся и дальше. Отправляйся в ад своим собственным путем.
– Благодарю вас, милорд, так я и сделаю.
Ливерпул повернулся к Кларе и посмотрел на нее прищурившись.
– Полагаю, вы рассчитываете на некоторое вознаграждение за ваше содействие в развенчании «Рыцарей Лилии».
Клара заморгала.
– Такое мне и в голову не приходило…
Премьер-министр жестом велел ей замолчать.
– Так вот, знайте, я не потерплю вымогательства. Вы получите не больше, чем получил бы любой рядовой гражданин из сундуков Короны.
– Но…
– Вы собираетесь со мной спорить, дитя?
Она сдалась.
– Нет, милорд.
– Я буду наблюдать за вами.
Клара подняла брови.
– А я за вами, милорд.
Ливерпул вышел, за ним двинулась его охрана. Далтон наконец вздохнул с облегчением. Он повернулся к Стаббсу, Баттону и Керту, ухмылявшимся за его спиной. Стаббс и Баттон точно ухмылялись. Керт нахмурил свою единственную бровь, с устрашающим видом оскалив несколько уцелевших зубов. Далтон решил принять это за улыбку и улыбнулся в ответ.
– В чем дело, парни?
Стаббс покачал головой:
– Вы его светлости сказали, что еще не заслужили имя «лжец».
Баттон засмеялся:
– Мы-то думали, вы в курсе.
Улыбка Далтона увяла. Отсутствие имени «лжец» беспокоило его больше, чем ему хотелось в этом признаваться даже самому себе.
– В курсе чего?
Баттон и Стаббс разразились хохотом и никак не могли успокоиться, пытаясь отыскать свои носовые платки.
– Заткнитесь, болваны. – Керт с высоты своего роста бросил взгляд на Далтона. – Вы получили свое имя, сэр, оно в ходу вот уже несколько недель.
Далтон моргнул, он все еще был сбит с толку, хотя в его душе уже затеплился огонек надежды.
– Получил? И какое же?
– Мы выбрали его, приняв во внимание тот факт, что вы можете содрать шкуру с парня и при этом не позволить себе ни единого ругательства. Даже не повысить голоса.
Керт выжидающе умолк, но Далтон никак не мог сообразить, что за имя.
– А я знаю. – Клара подошла к ним, за ней Джеймс. Она сложила руки и одарила Далтона своей озорной улыбкой. – Вы получили имя Джентльмен.
Джентльмен. Далтон испытал облегчение. Ну конечно, «лжецы» давно приняли его. Это он сам не мог себя принять.
Далтон повернулся к Кларе, протянул к ней руки, нежно коснулся пальцами ее плеча.
– Всем этим я обязан тебе, – сказал он.
Она покачала головой:
– Это все ваша веселая братия, милорд.
Их пальцы переплелись.
– А вы не присоединитесь к нашей веселой компании, миледи?
Клара огляделась вокруг. Далтон видел краешком глаза одобрительные улыбки, но не мог отвести от нее взгляда, опасаясь, как бы она не исчезла, как это уже бывало.
– Я не знаю… Я ведь никогда никого не учила.
Далтон накрыл ее ладонь обеими руками.
