Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
Степан опрокинул остатки коньяка в рот, поставил пустую бутылку под стол, закусывать не стал. Только шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Помолчал, поднял на Мику бывшие голубые, поблекшие и помутневшие от постоянного пьянства глаза и четко сказал:
— А ты не возвращайся. Тебя тут никто не ждет. Может, я только. Но я уже не в счет… Сегодня ты, интеллигент хренов, как и в двадцатых годах, нужен здесь, как гвоздь в жопе… А там ты, может, еще и пригодишься. Или просто проживешь на несколько лет дольше…
Они никогда не встречались друг с другом, никогда не были знакомы — бывший генерал-майор КГБ и доктор медицины хирург-онколог. А говорили одно и то же. Почти одними и теми же словами. Каждый из них по-своему любил Мику, и каждого из них по-разному любил и ценил Мика…
— Во времена военного коммунизма хоть агитки требовались. Для этого нанимались «попутчики» — художники, поэты… А сейчас и агитки никому не нужны. Все вы, деятели искусства, через год на своих автомобильчиках калымить будете, чтобы ноги не протянуть! Нет автомобильчика — в кочегарку, уголек подбрасывать. Или сторожем… Неужели ты не понимаешь, что сейчас идет захват власти зоологическим, уродливым, безграмотным капитализмом, которому ваши художественные ценности — до фонаря. До лампочки!.. Вот я им теперь и служу. Охраняю ИХ ценности… Использую свои бывшие навыки.
— Брось, Степан, — отмахнулся Мика. — Осталось же в людях что-то такое…
— А как же?! — перебил его Степан, и Мика увидел, что он совершенно трезв, несмотря на опустошенную бутылку коньяка. — А как же! Осталось, осталось… Только ценности малость другого рода. Но есть! Куда же нам без ценностей?! Сейчас самый, как говорится, цимес — банкиры, политики, киллеры… Вот доминанта наших сегодняшних ценностей! Особенно киллеры! Убийцы… Хороший «заказ» какого-нибудь «крупняка» на правительственном или высшем финансовом уровне — двести-триста тысяч «зеленых». Это если ты, конечно, нанимаешь «профи» — из наших бывших комитетских «исполнителей»… Или из уволенных гэрэушников, главной разведуправы армии… Ну а шантрапа разная, какие-нибудь «отморозки», те и за пятьсот баксов тебе в подъезде башку проломят… Уезжай. Здесь ты понадобишься только лет через десять — не раньше.
Чтобы страна совсем в говне не утонула на глазах у всего мира, чтобы мы всегда могли бы на весь свет закричать: «Смотрите, смотрите, какие мы теперь стали цивилизованные! Как мы перестроились! К нам даже наши бывшие эмигранты возвращаются — Ростроповичи разные, понимаешь, Поляковы!..» Но это произойдет еще не скоро. А пока… Пока, Мишаня, постарайся обосноваться там. Это я повязан со всех сторон — мне дергаться некуда. А ты — художник. Личность интернациональная. Поезжай, не дожидайся того момента, когда увидишь собственными глазами, как вдрызг обнищавшие интеллигентные старики твоего же возраста — артисты, художники, режиссеры, музыканты, ученые, инженеры, филологи — мои бывшие сокурсники по университету — будут копаться в помойках в поисках чего-нибудь съестного… А через пару лет эту ситуацию я тебе твердо обещаю!
… Первая же выставка работ русского художника Михаила Полякова в Мюнхене произвела, по выражению известного немецкого писателя-сатирика еврейско-чешского происхождения Леонхарда Тауба, «гигантский шухер».
Причем герр Тауб выразился так по-русски, прибавив несколько русских же восторженно-матерных слов, мощно усиливающих прекрасное впечатление от выставки, которая называлась кратко и незатейливо — «МИКА».
С оценкой Левы Тауба, правда, к сожалению, без русского мата, что сильно обеднило и опреснило тексты заметок и статей, согласились почти все газеты Баварии. От невероятно популярной и откровенно «желтой» «Абендцайтунг» до такого солидного общественно-политического тяжеловеса, как «Зюддойче цайтунг»! Не говоря уже о «Бидьде», «ТЦ», «Мюнхенер Меркюр» и журнале «Фокус»…
Михаил Сергеевич Поляков был обласкан русским генеральным консулом и президентом Союза художников Германии, который вообще-то живет в Берлине, но вот «случайно» оказался на открытии выставки «МИКА» в Мюнхене, он хотел бы напомнить уважаемому герру Полякову, что когда-то их уже представляли друг другу на аналогичной выставке в Сан-Франциско.
— Как же, как же!.. — вежливо воскликнул Мика, совершенно не помня ни самого президента, ни факта знакомства с ним на Диком американском Западе.
Лева, считавший себя ответственным за каждую минуту Микиного пребывания на немецкой земле, не отставал от него ни на шаг. Он быстренько перевел президента с немецкого на русский, так же молниеносно перевел с русского на немецкий герра Полякова, после чего тихо сказал Мике:
— Судя по твоей «бурной» реакции на эту встречу, ты очень воспитанный человек.
И русский генеральный консул, и предводитель немецких художников, не сговариваясь, каждый в своей осторожной манере — консул, поднаторевший в многолетней пахоте дипломатической нивы советских недомолвок, а президент Союза художников Германии в силу врожденной расчетливости, этой высшей доблести настоящего немца — поинтересовались: надолго ли приехал маэстро Поляков в Германию и не собирается ли он тут остаться навсегда?
Ибо Мюнхен во все времена притягивал людей высокой русской культуры — здесь жили и творили Василий Кандинский и Федор Тютчев, здесь сегодня живут балерина Майя Плисецкая и композитор Родион Щедрин, скульптор Гаврила Гликман и писатель Владимир Войнович. Здесь, в конце концов, главная штаб-квартира радио «Свобода»…
Как только немец попытался представить радиостанцию «Свобода» как «очаг русской культуры», генеральный консул СССР тренированно и тоскливо стал разглядывать узорчатую лепнину на потолке зала, а Лева Тауб весело и откровенно рассмеялся.
На этой же выставке Мика был познакомлен с доктором Ляйтелем — заведующим культуррефератом Баварии. Что-то типа министра культуры в миниатюре. Здесь же Мика получил два официальных предложения оформить книги «своего друга» Леонхарда Тауба в издательствах «Данген Мюллер» и «Гольдман ферлаг».
— Старик, ты развернул какую-то совершенно сумасшедшую деятельность! — сказал Мика Леве Таубу.
— А как же?! — тоненько воскликнул Тауб. — Здесь нельзя иначе! «Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке!»
— Я считал всегда это главной строкой из гимна советской интеллигенции шестидесятых.
— Бог с тобой, Мишенька!.. Здесь это необходимо в еще большей степени…
* * *
… В первые три месяца пребывания в Германии Мика успел сделать оформление и рисунки к двум книгам Леонхарда Тауба — Альфред читал ему вслух немецкие тексты Левы по-русски, Мика хихикал, делал кое-какие заметки, а потом придумывал и рисовал картинки.
Лева все пытался выяснить, кто это переводит Мике его рассказы, и даже заподозрил Мику в тайной связи с какой-то русско-немецкоговорящей дамой. Тем более что первая квартира, в которой жили Мика и Альфред, находилась в Швабинге — университетском районе Мюнхена, на углу Хессштрассе и Аугустенштрассе, точно напротив магазина славянской книги «Кубон и Загнер». А там такие дамы вполне могли быть…
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
