Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Нехси погрузился в глубокую задумчивость, а Семен закрыл глаза и проспал до вечера.
Ночью они совершили короткий переход в два с половиной сехена, сначала – вдоль скального гребня, потом – по дюнам и песку и, наконец, по каменистому плато, которое, понижаясь, привело их в глубокую сыроватую котловину. Здесь был колодец с солоноватой водой и несколько пальм, кривых и хилых, но травы по-прежнему не нашлось, и вопли голодных ослов тревожили путников весь день. В дорогу выступили до заката – Техенна предупредил, что третий переход самый тяжелый и долгий, и к тому же придется идти по мелким острым камням, а затем – ущельем, прорезанным в скалах давно пересохшей рекой.
В этом извилистом каньоне пали два осла, а люди допили последнюю воду. Поднялось солнце, а они все шли и шли, закутавшись в накидки, петляя между известняковых стен, прорезанных трещинами, перебираясь через осыпи, подгоняя ревущих животных, спугивая змей и ящериц. Ра палил огнем, волны раскаленного воздуха накатывались на них, иссушая горло, выжимая последние капли влаги из обессилевших тел; поистине, они ощущали вкус смерти на своих губах. Семен двигался вслед за Техенной, шагал будто во сне, упрямо переставляя ноги, и десятки знакомых ликов кружились и маячили перед ним, выступая из скал, подбадривая или насмешливо гримасничая: Баштар с кривой ухмылкой на губах, бледный Рихмер, мертвец Софра, брат, простирающий к нему руки, Инени, творящий заклятья над статуэткой Тота, лица отца и матери, петербургских знакомых, Пуэмры с окровавленной щекой, Рамери, Хоремджета и одноглазого лысого Инхапи. Видения? Фантомы? Миражи? Чтобы прогнать их, он мотал головой, и перед ним появлялись Меруити и То-Мери – стояли обнявшись, как две сестры, глядели на него с любовью, манили к себе, подбадривали, улыбались...
Семен очнулся, споткнувшись о коровий череп. Кости и черепа животных, а иногда и людей, стали попадаться все чаще – белые, недавние, или посеревшие и почти незаметные среди камней. Под ногами раздавался хруст, ухмылялись оскаленные рты и пасти, с бессильной яростью топорщились рога, а за поворотом ущелья валялись две мертвые антилопы-орикса, раздувшиеся как бочки.
– Откуда тут... это... – пробормотал Семен, едва ворочая распухшим языком.
– Тяжелый переход, семер, – отозвался Техенна. – Многие не выдерживают, умирают – и люди, и скотина. А если ветер налетит, всем конец. Ветер пощады не знает...
Он говорил не о том жарком и довольно сильном ветре, который дул сейчас, а о сокрушительных смерчах, несущих песок пустыни и убивающих все живое на своем пути. Роме называли такой смерч хамсином, а ливийцы – гибли, и, вспомнив, что так же зовут ливийского вождя, Семен спросил:
– Скажи, этот вождь оазиса Уит-Мехе... Гибли, да?.. Что у тебя с ним вышло? Поссорились из-за женщины? Или впрямь козу не поделили?
Техенна мрачно усмехнулся:
– Все это враки, господин. Какие козы? Какая женщина? Мне ведь всего шестнадцать стукнуло... Отец мой Такелот был вождем, старшие братья нашли смерть – кто в бою, кто в пустыне, и Гибли решил, что миг подходящий – вождь старится, а наследник – сосунок... По обычаю они с Такелотом дрались на палицах, и Гибли раздробил отцу плечо. Тут я с ним и сцепился... и он меня отделал так, что я чуть не ушел в поля Иалу. Но все же очухался и решил, что надо уходить – не к Осирису, а в Черные Земли.
– Почему?
– Гордость взыграла. Мой отец был великий вождь, странствовал по четырем сторонам света, брал добычу в любом оазисе, в Та-Кем и на морском берегу, и мне тоже хотелось стать вождем. Тоже великим... Или вождь, или изгнанник – другого пути я не видел.
– А сейчас видишь? – спросил Семен, помолчав.
– Вижу. Мир велик, мой господин, и любопытно на него смотреть, а что увидишь из оазиса? Гораздо меньше, чем в войске пер'о или на службе у человека знатного и отважного, вроде тебя! Да и женщины в Обеих Землях приятней, чем в Уит-Мехе... Нет, там я не останусь! Повидать бы только отца моего, Такелота, если он жив...
– С Гибли что сделаешь? Вызовешь на поединок?
– Поединок? Хоу! – Техенна хищно ощерился и хлопнул себя по ляжке. – Я твой воин, а не темеху, и мне их обычаи – не указ! Встречусь с Гибли, проткну глотку дротиком... Вот и весь поединок!
Сзади раздался предсмертный вопль осла и проклятия солдат. Ущелье снова повернуло, расширилось, обтекая утес с раздвоенной вершиной и превращаясь в дно пересохшего озера. Из подножия скалы бил родник, и тут была зелень, много зелени – целая рощица пальм, кусты и травы, частично вытоптанные и обглоданные. Но кое-что осталось и для ослов, которые с ревом устремились к маленькому оазису.
– Скала Черепов, – хрипло пробормотал Техенна. – Тут будем отдыхать до заката, а ночью отправимся к Горьким источникам. Тоже неплохая стоянка... Шестьдесят тысяч локтей до нее, а от Горьких до Уит-Мехе чуть больше сехена. Переждем день у источников, и к середине ночи будем на месте.
– Добро! – откликнулся Семен, с наслаждением вдыхая свежий влажный воздух. Стараясь ступать твердо и выглядеть уверенно, он направился к потоку живительной влаги, струившейся из трещин в скале, смочил руку и лизнул ладонь. Вода была вкуснее и слаще напитка уам.
* * *
Оазис Уит-Мехе оказался довольно велик, не меньше двадцати километров в окружности. Тут, среди скал, покрытых мхом, журчали ручьи, струившиеся в травянистую низину, сверкали в лунном свете небольшие озера, а меж ними росли пальмы, акации и еще какие-то деревья с густой листвой, незнакомые Семену. Большая часть этой земли предназначалась для стад, дремавших сейчас в загонах, тогда как поселок занимал сравнительно немного места – сотни две хижин, сгрудившихся левее скал. Они не походили на круглые жилища кушитов Шабахи с плетеными стенами; это были скорее палатки из шкур, вытянутые наподобие корабля, с кровлями из пальмовых листьев. Две хижины, стоявшие особняком, на утоптанной площадке перед скалами, были заметно больше остальных, и Техенна, протянув к ним руку, пояснил:
– Дом Войны и жилище вождя. Там я вырос... и там сейчас живет Гибли, если его не прикончил кто-то из молодых шакалов.
С вершины утеса, где собрался отряд, оазис был как на ладони, и самый неопытный из лучников добросил бы стрелу до палатки вождя. Впрочем, двух самых неопытных и юных оставили у Горьких источников присматривать за ослами. Ослы – они и есть ослы; заревут не вовремя, всполошат поселок – какая тут внезапная атака?
Скала была низкой, вытянутой, будто застывший в спячке крокодил, с плоской вершиной, усеянной пятнами сухого ломкого мха. Он чуть слышно потрескивал под ногами переминавшихся за спиной Семена людей. Кроме Техенны, главного эксперта по ливийцам, тут находились Тотнахт, Шедау, Ако, Нехси и его сержант – теп-меджет, имя которого Семен так и не удосужился узнать. Стрелки и поселенцы-пантеры стояли ниже, на склоне, обращенном к пескам; кто отдыхал, кто проверял оружие, готовясь к бою, и до предводителей долетали негромкое пение тетив, скрип кожаных ремней и звон бронзы.
– Что будем делать, господин? – спросил Нехси, осматривая поселок, дремлющий в тенях скал и пальм. – Ждем рассвета, а дальше?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
