Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
– Как прикажете, – отвел глаза мужчина, не в силах видеть слез на дорогих глазах.
Они постояли еще немного и пошли к автомобилю, ожидавшему их неподалеку.
– Но я могу надеяться? – спросил мужчина, усаживаясь за руль.
– Время покажет… – устало проговорила женщина, смотря сквозь стекло на темно-красное пятнышко, теряющееся в пожухшей на солнце траве. – Кому и на что стоит надеяться. Живое – живым…
Эпилог
Смерть оказалась совсем не такой страшной, как думал Александр.
Ни ослепительной, выжигающей глаза вспышки, ни испепеляющего жара ядерного взрыва, ни даже могильной черноты. И уж тем более ни конуса света, затягивающего его куда-то, ни улыбчивых ангелов или хмурых чертей, явившихся по его грешную душу.
Все напоминало последствия того самого, первого, еще афганского ранения, когда только что отдававший в горячке боя команды лейтенант вдруг с изумлением обнаружил себя лежащим на госпитальной койке. Уже без каски и автомата, но со скованной гипсом рукой и обмотанной бинтами головой. Уставившись в беленый потолок палаты с бегущей по неряшливо заделанному русту прихотливой трещиной, напоминавшей реку Волга в исполнении картографов.
Бинтов и гипса, сейчас, правда, не было, равно как госпитальной койки, потолка с отслаивающимися пластами побелки и колючего больничного одеяла. Но и штурвал истребителя вместе с приборной панелью исчез без следа, а вместе с ним – компенсирующий костюм, шлем и перчатки. Коснувшись головы, он не обнаружил той самой страшненькой шапочки с иглами.
Бежецкий был облачен в легкий костюм незнакомого, но очень удобного покроя и какие-то странноватые, но не выглядящие смешно туфли. А окружение…
Ни на что виденное ранее непонятное помещение, в котором он оказался, не походило. Белоснежное, без углов у сливающихся в одно целое стен и потолка. Странноватый дизайн не давал ощутить перспективы, поэтому казалось, что стены одновременно и рядом, и очень далеко. Ноги ощущали ровную твердую поверхность, но с полом она не имела ничего общего. Присев на корточки и коснувшись белоснежного «нечто», на котором стоял, Александр почувствовал под пальцами что-то мягкое, теплое, упругое, будто наполненный горячей водой матрас или шкуру огромного доброго животного.
«Чертовщина какая-то!.. Неужто это и есть тот самый „тот свет“? Я и в самом деле умер?..»
– Я бы так не сказал, – послышался приятный мужской голос, и Александр резко обернулся, вставая.
За спиной обнаружился полный румяный мужчина в отливающем металлом костюме, возникший ниоткуда – никаких признаков двери не наблюдалось. Никаких опасений или неприязни возникший из ничего персонаж не вызывал: с первого взгляда он стал кем-то вроде старого доброго знакомого или близкого родственника.
– Извините? – выдавил из себя Бежецкий.
– Ну, я бы не сказал, что вы умерли, – доброжелательно повторил незнакомец. – Хотя для внешнего мира, конечно…
«Внешнего мира?..»
– Где я? Моя миссия удалась? Что будет дальше? – засыпал он мужчину – определенно одного из хозяев этого околотка – вопросами. – Почему?..
– Слишком много вопросов, – снова улыбнулся тот. – Давайте я вам лучше расскажу, кто мы и чего мы хотели…
Перед Александром повисло в воздухе сложнейшее переплетение разноцветных нитей, среди которых преобладали золотистые, но встречались зеленые и красные и, совсем редко, других цветов радуги. Клубок жил своей жизнью, постоянно меняя форму, словно перетекая из неправильного шара в некое подобие куба и тут же во что-то конусообразное… Нити извивались, каждую секунду переплетаясь по-новому, создавая все новый и новый прихотливый узор. Бежецкому на мгновение показалось, что он что-то уловил в диком переплетении, но, стоило всмотреться, понимание ушло, а взамен навалилась головная боль, постепенно становящаяся все более и более мучительной. Внезапно он понял, что все то время, что он созерцал разноцветное живое чудо, его окружал какой-то невообразимый шум, наподобие какофонии, издаваемой симфоническим оркестром в процессе настройки инструментов, только еще более хаотический и немелодичный. Дали знать о себе и другие органы чувств, причем не с лучшей стороны…
– Очнитесь, – донесся сквозь волны пульсирующей боли до Бежецкого голос «гида». – Придите в себя.
Александр поднял веки, и наваждение мгновенно пропало, унося за собой мигрень.
Он был снова в «белой комнате», кругом царила тишина, и в воздухе висел какой-то тонкий аромат, напоминающий запах фиалки или другого цветка, но только не то зловоние, что секунду назад травмировало обоняние…
– Простите… – Собеседник казался виноватым и сконфуженным одновременно. – Я совсем позабыл о некоторых особенностях человеческих органов чувств… Так вы поняли, что именно я хотел вам показать?
– Не совсем, – хрипло произнес Бежецкий, действительно мало что понявший в живом объемном клубке, только что парившим перед ним.
– Это Континуум, – тихо и как-то торжественно произнес собеседник, склонив голову…
Александр не знал, сколько времени длился неторопливый рассказ человека в серебристом одеянии. Лишенное зрительной перспективы пространство оказалось лишенным и времени. Однако когда рассказ завершился, он знал и понимал столько, что все прошлые теории, догадки и озарения казались ему теперь сущим бредом.
Сосредоточие миллионов миров, обитаемых и лишенных присутствия человека, похожих на привычный, словно зеркальные образы, гротескно искаженных, как отражения в кривых зеркалах, и не похожих ни на что знакомое, вмещающих палитру всех возможных государственных устройств от идеально-привлекательных до отталкивающе-мерзких, – вот далеко не полное описание Континуума. И все миры были связаны между собой. Иные – напрямую, причем сразу во множестве мест, иные – через ряд других и лишь одним-двумя тоннелями, как бусы в ожерелье ниткой. И геометрию этих связей осознать было просто невозможно – она выходила за рамки человеческого восприятия. Причем – и Бежецкий это не совсем понял – Континуум имел связи не только пространственные и временные, но и какие-то иные, недоступной ему природы.
– Понимаете, – вел свой рассказ «серебряный человек», – переходы из одного пространства в другое кажутся экзотикой и чрезвычайным событием далеко не всем обитателям Континуума. Есть тысячи миров, обитатели которых не только свободно перемещаются из одного пространства в другое, но и образуют целые конфедерации и сообщества. Процветает межпространственный туризм, ведется торговля… Иногда, – тут рассказчик несколько засмущался, – приходится использовать некоторые пространства, так сказать, втемную…
– Как это? – не понял Александр.
– Ну… Как бы это объяснить… О! – обрадовался незнакомец. – В вашем мире есть такой вид городского подземного транспорта… Все время забываю это слово…
– Метро.
– О, да! Конечно, метро! Так вот, бывает так, что перемещаться через несколько этих… станций, но по прямой линии дольше, чем с пересадкой через другие линии. Ведь так?
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
