Бриет непристойно ему улыбнулась.
— Я? Недалеко. Встречалась с одним старым другом. Он может это подтвердить.
— На двадцать минут? — усомнился Маттиас.
— Да. Что? Вы хотите знать, для чего?
— Нет, спасибо, — перебила Тора. — Мы догадываемся.
— А что тогда вы от меня хотите? Я не убивала Гаральда. Я всего лишь стояла рядом, пока Дори возился с телом. И если он расскажет копам, то в дерьме будет только Андри. Он помогал. Я даже не прикасалась. — Бриет безуспешно старалась убедить саму себя, что бояться ей нечего.
— Так, теперь напрягись и вспомни: вы с Гаральдом занимались епископом Бриньольвом Свейнссоном… Дори говорит, вы поцапались из-за какого-то пропавшего письма. Это правда?
Бриет захлопала глазами.
— А при чем тут эта срань?
— Не знаю, потому и спрашиваю.
— Да просто Гаральд скурвился… — Неожиданно для Торы Бриет не стала упираться. — Я Гуннара почти взяла за яйца — пришла к нему и выложила, что он украл письмо из архива. Он жутко забздел, потому что точно это сделал, кто бы что ни говорил.
— В каком смысле Гаральд скурвился?
— Это же он подбил меня наехать на Гуннара. А когда старый козел выгнал меня из кабинета, мы с Гаральдом решили сами поискать письмо. Это был полный атас. Мы залезли к декану в кабинет, стали шарить везде, и вдруг Гаральд резко передумал. Вместо письма он наткнулся на какую-то давнишнюю статью про ирландских монахов, и его как подменили. Забыл, для чего мы там оказались…
— Давай-ка с этого места поподробнее, — попросила Тора.
Бриет пожала плечами.
— На одной из полок лежала научная статья Гуннара с иллюстрациями. Гаральд ее увидел и пристал ко мне — дескать, переведи надписи под фотографиями, и вдруг страшно завелся. На одном снимке был крест, а на другом какая-то дурацкая дырка. Потом ему понадобилось узнать еще об одном помещенном там рисунке. Я чуть не обоссалась от страха, что Гуннар вот-вот войдет. И я не нанималась ему переводить. В общем, Гаральд сунул статью в карман, и больше мы ничего не искали. Свалили оттуда.
— А по поводу чего он завелся? Попробуй вспомнить.
— Это вряд ли… Мы пошли в студенческую, и он стал меня доставать, чтобы я все ему прочитала об этой дырке на фотографии. А там про какую-то пещеру и следы от очага. И еще крест. Он там вырезан на стене. Что-то типа алтаря.
— А рисунок? — спросил Маттиас. — Что на нем изображено?
— Уф… Короче, план пещеры со значками — что есть что. Вроде один рядом с крестом, другой у отверстия в крыше — похоже на дымоход, — ну и третий у дырки, которая, наверное, была очагом. — Бриет посмотрела на Маттиаса. — А, вспомнила: Гаральд показал конкретно на третий знак и спросил, как я думаю, могли ли монахи готовить пищу на алтаре. Я сказала, что понятия не имею. Потом он спросил, не кажется ли мне, что очаг должен находиться под дымоходом. А на рисунке было не так — очаг у алтаря, а дымоход ближе к входу. В общем, все занудно и не похоже на Гаральда. Неясно, с чего он так завелся.
— А что потом? — спросил Маттиас.
— Потом он зачем-то пошел к Гуннару. А после этого велел мне больше никому не говорить о пропавшем письме. — Бриет сердито взглянула на Маттиаса. — Он же первый науськивал меня на декана, сам говорил, что хренов Гастбухт у нас в руках.
— Гастбухт?! — чуть не подпрыгнула Тора.
— Он так называл Гуннара… Гаральд всех переводил на немецкий. Например, Марту Мист он дразнил Небель…
В голове у Торы завертелось. «Gastbuch» в записях Гаральда рядом с крестом? Она это тогда поняла как «книга посетителей креста». Но рядом со словом стоял не крест, а отлетевшая буква «t»! И это — прозвище, которое Гаральд дал Гуннару по его патрониму. По-исландски «Гествик» — «гостевая бухта», что по-немецки звучит как «Гастбухт»!
Тора и Маттиас мчались обратно в университет. На ходу Тора позвонила в полицейский участок и поделилась с Маркусом возникшими по поводу декана соображениями. Маркус немедленно стал насмехаться, но, поскольку Тора настаивала, все же согласился проверить банковский счет профессора.
Гествика в кабинете не было. Ждать в коридоре они не стали — вошли и сели, зная, что Гуннар в данный момент возвращает письмо директору института рукописей.
Маттиас посмотрел на часы:
— Сейчас придет.
Тут же открылась дверь и вошел Гуннар. Увидев их, он отпрянул от неожиданности.
— Кто позволил вам войти?!
— Никто. Было открыто, — спокойно ответила Тора.
Гествик шагнул к столу.
— Кажется, мы уже попрощались? — Он сел за стол и уставился на них. — Я не в лучшем настроении. Мария не обрадовалась, получив письмо в таком виде.
— Мы быстро, — произнес Маттиас. — Так уж вышло, что наш разговор остался незаконченным…
— Да ну? — огрызнулся Гуннар. — А мне вам больше нечего сказать.
— Остались совершеннейшие пустяки, о которых мы хотели бы вас спросить, — не отступала Тора.
Декан воздел глаза к потолку и какое-то время его разглядывал, потом застонал и снова перевел взгляд на них.
— Ладно. Что еще вы хотите знать?
Тора сперва посмотрела на Маттиаса, затем на Гуннара и спросила:
— Не может ли древний крест, упомянутый в пропавшем письме к Арне Магнуссону, быть тем, что находится в пещере неподалеку от Хедлы? Надо полагать, что это самый древний крест в Исландии, появившийся здесь еще до того, как началось заселение. Вы же специалист как раз по этому периоду.
Гуннара бросило в краску.
— А что, по-вашему, я должен о нем знать?
Тора пожала плечами:
— Я-то думала, что все. Кстати, разве это не вы вот на том снимке, вместе с фермером, которому принадлежит земля с пещерами? С пещерами ирландских монахов.
— Да, я. Но не вижу связи. А также считаю ваши вопросы неуместными. Почему вы вдруг заинтересовались историей? Если хотите поступить к нам на факультет, то бланки заявлений в канцелярии.
Тора невозмутимо продолжила:
— Думаю, вы прекрасно видите связь. В ночь убийства Гаральда вы были на праздновании, которое, как известно, длилось до полуночи. — Декан промолчал, и Тора добавила: — Может быть, после празднования вы виделись с Гаральдом? Заранее договорились с ним о встрече или случайно столкнулись?
— Что за чушь?! Все мои показания — в полиции. Я имел несчастье обнаружить тело, но во всем остальном его смерть ко мне отношения не имеет! Убирайтесь отсюда! — Трясущимся пальцем он указал им на дверь.
— Полиция обязательно перепроверит ваши показания, особенно теперь, когда стало ясно, кто и что сделал с Гаральдом, — сказала Тора, ядовито улыбаясь.
