своей фирменной улыбкой зашёл в класс.
— Всем привет, я Алексей Никифоров! Я буду с вами учиться!
Это он. Это реально он.
Дети сразу же зашептались. О, и правильно! Странно, да, что за полтора месяца до конца учёбы переводят ученика! О, а вам напомнить, как я и Макс сюда попали? Через грёбанную Корею!
О-о, и что-то мне подсказывает, что вонючий Никифоров через это не проходил!
КАКОГО ЧËРТА⁈ ЧТО ОН ЗДЕСЬ ЗАБЫЛ⁈
— Алексей, присаживайтесь, есть одно свободное. Ровно за день до вашего прихода у нас перевёлся ученик, ха-ха, вот уж совпадение!
— Ну конечно. Я оплатил ему учёбу в Европе, — ответил он.
Болван с улыбкой спанчбоба просканировал класс, и увидев меня, уверенно двинулся. Да нет. Ну не-е-ет! Да не иди ты сюда! Тут даже мест нет! Чё ты прёшься⁈ Здесь буквально негде сесть!
Он встаёт между мной, Максом сбоку, Лёней сзади, и какой-то девочкой спереди.
— Девочка, я здесь хочу сидеть, — указал он на её парту.
— Эй! Я уже здесь сижу! — возмутился ребёнок с огромным бантиком, — Иди на свободн…
— Я покупаю это место, — он достаёт из кармана пачку купюр.
«Рой, сколько там»
«Согласно примерно просчёту, исходя из толщины пятитысячной купюры, там сто тысяч»
«Какого…»
Примерно такая же реакция была и у девочки. Она распахнула глазки, глянула на упавшую пачку и, с улыбкой взяв деньги, накинула рюкзачок.
— Ну, не так уж мне здесь и нравилось!
«Продажная женщина!», — замахал я кулаком, — «А как же любовь⁈»
Алексей сел. Дождался начала урока. И… без единого движения, словно персонаж мультика, медленно прокрутился ко мне с этой дебильнейшей улыбкой.
— Приве-е-ет, — протянул он.
— Мария Пална, а Никифоров мне мешает! — поднял я руку.
Честь и отвага? Терпение? Пф. Дайте мне повод, каждого за мешок кроканта солью! Вы у меня дышать спокойно не сможете!
Шучу, конечно, но Никифоров? Отлетай за фантик!
— Господин Алексей, прошу внимание уроку! — подошла она.
— Ам? Что? — Никифоров поворачивается на училку и достаёт из кармана ещё одну пачку, — Я покупаю вашу слепоту и глухоту.
— Очень мило с вашей стороны, но извините, за это увольняют. И исключают! — последнее она надавила, — Прошу внимание на урок!
Алексей выпучил глаза, с недоумением спрятал деньги обратно и сидел как обмороженный, не веря, что снова не вышло кого-то купить.
После этого спокойствие воцарилось на добрые сорок минут. Не думал, что скажу такую ересь, но… как же я не хотел, чтобы заканчивалась математика! Это кошмар! Михаэль, что за мысли⁈ То девочки ему красивые, то математике не заканчиваться! Дальше что? На работу устроишься⁈ Кошмар!
Но именно урок — то, что ограждало меня от неостановимой силы. И увы…
Со звонком стена рухнула.
Один в один как он сделал это ранее, Никифоров точно так же с дебильной улыбкой прокручивается на месте.
— Приве-е-ет. А я теперь здесь учу-у-усь, — протянул рыжий мальчик с большими зубами, — Ты рад?
— Нет. Исключайся.
— Господин Кайзер у меня к вам деловое предложение, — он состроил «умную» морду и сложил пальцы, — Как вы смотрите на то, чтобы дружить со мной… ну скажем за миллион еврорублей в месяц.
Честно? Хотел послать.
Ещё честнее? После цены решил подумать. Особенно после реакции детей вокруг.
— И что надо делать?.., — задираю бровь.
— Ходить куда я скажу, делать что я скажу, развлекать меня и дружить! Вот, у меня договор есть! Няня составила! — он протягивает кипу бумажек.
Я беру и осматриваю.
«Рой, краткий анализ»
Сканирующая волна проходит по буквам.
«Договор человеческой аренды. Прислуга, по факту»
— В два раза больше, без договора — и согласен, — говорю я.
— Э-э, не-не-не. Я умный, третий раз так не выйдет! — помотал он пальцем, — Только договор.
— Ну тогда иди в попу, — вздыхаю и встаю, накидывая рюкзак.
Все недоумённо смотрели на это представление. Должен сказать — с некоторой долей обыденности. Это ведь я.
— «Кто если не Кайзер»
— «Угу. Ох уж этот Кайзер»
Я недоумённо посмотрел не шепчущихся детей.
— Пф? Купить этого недотёпу! Кайзера — не купить! Он выше этого! — услышал я голосок за спиной.
Не, у неё в натуре способности есть. Как она это делает я не представляю, она же буквально на другом уроке была! ЕË НЕ БЫЛО В КЛАССЕ!
Катя стояла сзади с почему-то очень гордой мордой. И чем ты здесь гордишься?..
— Ого, какая красивая девочка! — удивился Никифоров, — Вы дружите?
— Я? Мы? Пф! Да мы лучшие друзья с садика! — врала и не краснела, — Я с его змеёй игралась!
Класснуха выпучила глаза.
— Тогда я покупаю твоë мнение обо мне и фотографию его змеи, — он протянул ей сто тысяч, — Скажи ему чтобы он со мной дружил!
Катя вздёрнула свои аккуратные бровки. Затем глянула на Алёшу, на меня, засунула пачку в карман, и… молча ушла из класса.
— Эй, да вы чё тут все⁈ У вас это семейное⁈ — затопал он ногой.
Подошли Макс и Лёня.
— Мы можем, — протянули они руки, — Будем его уговаривать.
— Правда⁈
— Угу, — кивнули они.
Алёша протягивает и им по сто тысяч. Парни их берут, прячут… и тоже молча уходят из класса.
— ДА ВЫ ОФИГЕЛИ ВСЕ⁈ — запищал Алексей, — Так! Кайзер! Повышаю цену до…
Я вздохнул. Покачал головой.
И, открыв окно, молча с него вышел.
— Чао, — махнул я классу, улетая вниз.
Два этажа пролетают незаметно, адаптация к падению подготавливает ноги, а секундный психоз усиливает мышцы и связки, отчего я даже не ощущаю приземление.
Бах!
Он меня не выпустит. Он буквально ко мне присосался как пиявка, я даже представить не могу, что ему надо, и какой это ходячий ворох проблем!
Не-не, нафиг. Сегодня пропущу уроки, и весь вечер буду умолять батю исключить это недоразумение. А если не выйдет, скажу крысам сожрать весь его новый дом под фундамент, чтобы он проснулся, а ветер жопу морозит!
Верещащая училка едва не вылетела из окна следом, но стоило увидеть, как я отряхиваю колени, сразу замолкла. Зато вот выглянувшие дети… скажем так, их это впечатлило.
Ведь уверен — так пафосно на перемену ещё никто не уходил.
— «Какой же он крутой…
