раз-два и обчелся. В гармоничных мирах палитры они редкость. Те же, что в наличии... понимаешь, стихия сильно влияет на мага. С годами она поглощает его и подчиняет, изменяет.
— А синих как меняет?
— Не знаю.
— Но слышал же.
— Слышал, что они теряют интерес к внешнему миру и живут в своем мирке. Замыкаются. Некоторые даже начинают искать бесхозные мертвые миры или пытаются создать свой. Ну или какой-то уголок себе возводят, вроде склепа, закрытого от незваных гостей. Это мы, красные, непоседы. Синие же — наоборот. Из-за чего и проблема.
— То есть покойный Ану мог их все сам закрыть? Ты ведь о нем слышал?
— Разумеется. И он не мог ничего уже закрыть. Ему было больше тысячи лет. Если бы такой, как он, вошел в аномалию, то так бы в ней и остался навсегда. Просто выходить бы не захотел. Таким внешний мир уже давно в тягость. Это их страх, как и у практически всех старых синих магов.
— Выходит, что аномалии может закрывать только молодежь?
— По-разному бывает, но выходит, что да. Впрочем, я не слышал, чтобы это делал кто-то с уровнем развития ученика. Ты установил своего рода рекорд.
— Они мне не повредят? — кивнул Илья на краснокожего посла в окружение пары девиц. — Красные же.
— Они в твоем отряде.
— Это не ответ.
— Значимо не должны.
Мужчина кивнул.
Попрощался со здоровяком.
И молча пошел к ближайшей аномалии.
Каждый шаг ему давался тяжело. Не потому, что тело болело. Нет. Отпустило. Уже минут пятнадцать как. Нет. Его все сильнее и сильнее накрывало волна за волной чувство отчаяния и паранойи.
Если перед ритуалом он думал, что сможет прорваться и вывернуться, то после чем дальше, тем сильнее убеждался: эти двое что-то сделали. И теперь его используют. В его голове постоянно крутились слова магистра про живой артефакт. До крайности скользкие формулировки клятв и обещаний, данных этими персонами. Да и вообще — предельно неоднозначная ситуация в целом. Ну и, наконец, лицо Лилу... Там, на стене, Илья успел понять и прочувствовать ее истинную сущность. Заглянуть в эту непроглядную тьму и ненависть. Поэтому маска приятной особы, которую она натянула, выглядела совершенно чудовищно...
Да, его психика сидела в защите. Да так, что казалось, будто никогда так не «окапывалась». Отчаянно. Словно от этого зависело все. Но сейчас с ней что-то происходило...
И вот — он у аномалии.
Еще пара шагов — и она начнется. Так что ее влияние пока не имело силы. Однако в душе у него бушевал настоящий ураган. Который проявлялся лишь в подергивании правого глаза. Едва заметном.
Причина отчаяния была предельно проста и... в чем-то даже смешна. Дело в том, что Илья всю жизнь был атеистом, который не верил ни в Бога, ни в черта. Такой приземленный, материалистичный и реалистичный. Что во многом ему и помогло выжить в магическом мире, адаптируясь к вызовам и проблемам по факту. Без рефлексий и ненужных страданий.
Однако атеист атеистом, но вырос-то Илья в среде бытования христианского мифа и связанного с ним культурного контекста. Да, он все это считал выдумкой, легендой и сказкой. Но он с ними был знаком. Тут и верующие старики. И детская воскресная школа, где ему пытались привить нужные взгляды. Так что, когда он увидел кого-то, безумно похожего на падшего ангела, ему поплохело. Да еще и имевшего явно рабочую связь с Землей. Не говоря уже о той компании, в которой он обитал...
Его мозг натурально вскипел. А старый мир рассыпался.
Понятное дело, Илья, как и раньше, продолжал цепляться за аллюзии на компьютерные игры. Просто чтобы не «протечь крышей» от столь лихого перекоса. И поначалу это ему помогало даже тут. Однако сейчас, подходя к аномалии, его накрыло.
Ведь это что же получалось?
Он ради своей ничтожной жизни готов помочь им в истреблении миллионов или даже миллиардов разумных существ? Включая людей. Ведь портальный артефакт ему вручили не просто так.
Это было настолько ужасно, что не пересказать.
Получалось, что он изменник.
И что он несет всем людям какую-то лютую подлянку. Возможно, смерть.
Он...
В этот момент в его душе что-то лопнуло.
Психологическая защита отключилась, выплескивая все, что накопилось, наружу. Это ощутили даже окружающие: вон вздрогнули, словно их чем-то качнуло. Илья же, бормоча себе под нос песню «Когда мы были на войне», пошел в аномалию...
Вокруг начало меняться окружающее пространство. Сначала немного, а потом, как и в прошлый раз, — подтекать, словно на картинах Пикассо.
Изменялся и сам Илья.
Он шел на смерть.
Он желал ее. Собираясь принять честно — в открытом бою.
Страхом же, захлестнувшим его, стала мысль о том, что он выживет. Причем это все не было игрой или имитацией. Нет. Это шло из глубин души. Поэтому аномалия восприняла столь неожиданные эмоции за чистую монету, и ее начало сбоить.
Красиво так.
Вокруг Ильи все вспухало, растрескивалось и умирало. Даже камни осыпались сначала обломками, а потом и песком... пылью.
Посол со спутницами с ужасом смотрели на происходящее. Но жались к Илье, как и нежить. Причем молча. Никто не понимал происходящего, но лезть поперек не спешил. Как-то инстинктивно чувствуя, что лучше быть поближе и под защитой мага смерти, не отвлекая его от дела.
Еще пара шагов.
И поднялся ветерок. Магический.
Стало невооруженным глазом видно, как тонкие нити силы, увлекаемые чем-то, стягиваются к Илье. Тянутся в него. Летят.
Область же «мертвой земли», если ее так можно назвать, расширялась. Причем быстро. Если поначалу она была буквально на один-два шага рядом с мужчиной, то теперь — на добрую сотню вокруг.
И аномалию крючило.
Она стонала.
Не образно, а вполне себе натурально.
Раздавались какие-то жуткие скрипы, словно сгибается какая-то здоровенная металлическая конструкция. Треск. Постоянно что-то лопалось, будто бы натянутые струны.
— Так, мужчина! — рявкнул хранитель аномалии. — Не хулиганьте!
Илья его уже не слышал и не понимал. Он словно растворился в своих эмоциях и стихии, находясь в трансе. Благодаря аномалии удалось временно и виртуально трансформировать его в одну из высших форм синего мага. Такую кошмарную, что оказалась весьма и весьма губительной для этой отлаженной ловушки.
Впрочем, даже несмотря на, по сути своей, бессознательное состояние, Илья отреагировал на голос. Повернулся к иллитиду и пошел на него. Не к нему, а именно НА него. Это прямо почувствовалось. Всеми.
— Прекрати! Немедленно! — рявкнул тот.
Но слова его будто «осыпались». Словно часть пакетов аудиопотока потерялась. Хранителю это совсем не понравилось. Он начал
