твоя сестра? Что мне с ней делать? Потому что я не собираюсь лгать, я вроде как привязался к своему маленькому питомцу.
Он потирает рукой подбородок и пристально смотрит на меня:
— Послушай, как я уже сказал, если ты хочешь ее, то у меня с этим нет проблем, — он пожимает плечами, как будто ее жизнь ничего для него не значит.
Я хватаю его за рубашку и отбрасываю к стене:
— Ну, это был бы не первый раз, когда ты использовал ее, чтобы вернуть долг, не так ли, Лео? — я огрызаюсь. — Несколько лет назад у тебя были карточные долги, и ты сказал двум парням, которые пришли за деньгами, где именно они могут найти твою сестру, верно?
Его лицо и без того было бледным, но теперь приобрело неестественный оттенок серого.
— Они собирались убить меня, — говорит он так, как будто это вполне обоснованное объяснение того, что он отдал мою девочку этим двум животным.
— Они чуть не убили ее, — выплевываю я. — Ты знаешь, что еще они с ней сделали, больной ублюдок?
— Они просто немного повеселились. С ней все было в порядке, — настаивает он.
Черт возьми, он кусок дерьма.
Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоить свое бешено колотящееся сердце, прежде чем вырываю его своими руками. Он смотрит на меня так, словно действительно верит в ту чушь, которую несет. Мои глаза сужаются, когда я вглядываюсь в его лицо в поисках хотя бы малейшего сострадания к ней. Неудивительно, что Кэт пребывает в иллюзии, что я мог бы быть хорошим парнем, когда это то, с чем она сравнивала меня.
— Ты действительно думаешь, что после этого с ней все было в порядке? Она уволилась с работы. Она почти никогда не выходила из дома. Но ты думаешь, что с ней все было в порядке?
Он хмурится:
— Она была, чувак. На самом деле они не причинили ей вреда. Откуда ты вообще все это знаешь?
— О, я замучил твоих маленьких друзей до смерти, и они рассказали мне о твоих карточных долгах, но остальное я получил от твоей сестры. Но сколько ты задолжал?
— Что? — он моргает, глядя на меня.
— Сколько ты им был должен?
— Пять штук. Почему?
Черт возьми, я взорвусь примерно через десять секунд:
— Пять штук. Ты отдал им свою сестру за пять штук?
— Я не…
Прежде чем он успевает закончить предложение, я засовываю пальцы ему в рот, удерживая его язык неподвижно, когда прижимаю большой палец к его подбородку.
— Ты хочешь знать, почему я трачу так много времени на то, чтобы трахать твою сестру, Лео?
Он издает искаженный звук, глядя на меня полными страха глазами.
— Потому что теперь она моя жена, ты, тупой ублюдок.
— Не — а, — он пытается покачать головой, но я крепко сжимаю его челюсть.
— Да. Моя жена. Мать моего будущего ребенка. Она для меня, блядь, все. И она была твоей сестрой. Ты должен был защитить ее. Я дал тебе шанс немного искупить свою вину, но ты снова отдал ее монстру, чтобы спасти свою шкуру.
Слезы текут по его щекам, когда он бессвязно бормочет, но я улавливаю суть — он умоляет сохранить ему жизнь. Интересно, как сильно она умоляла тех животных, которым он ее передал.
— Если бы я рассказал тебе, как она все еще кричит посреди ночи, преследуемая тем, что эти больные ублюдки сделали с ней, и как мне приходится держать ее, пока она снова не заснет, потому что звук ее плача разрывает мое чертово сердце надвое, дало бы тебе хоть какое — то представление о том, как я собираюсь заставить тебя страдать? Потому что я хочу, чтобы ты знал, Лео. Я хочу, чтобы ты полностью осознавал, что я собираюсь причинить тебе такую боль, которая заставит даже Максимо с трудом сдерживать свой обед.
Теперь его тошнит сильнее, он захлебывается собственной слюной и соплями, когда плачет.
— Похоже, у твоей сестры такая же внешность и такие же яйца, да? — я рычу на него, прежде чем отпустить, толкаю на пол и снимаю куртку.
— Но твой папа… — он шмыгает носом, вытирая слюну с подбородка. — Я предложил ему вернуть деньги, но он их не взял. Он сказал, что ее будет достаточно.
Я смотрю на Максимо, чей хмурый взгляд отражает мой собственный. Что, черт возьми, он только что сказал? Я хватаю Лео за волосы и откидываю его голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Что ты только что сказал о моем отце?
— Он поймал меня на мошенничестве, чувак. Он дал мне пинка, и я вернул ему его деньги, но он хотел большего, поэтому я рассказал ему о Кэт и о том, что произошло раньше. Я подумал, что, возможно, он увлекается чем — то подобным. Потом он сказал мне, что мы в расчете. Если я отдам ее ему, он вернет мне деньги, и тогда мы расстанемся.
Моя свободная рука сжата в кулак, и мне приходится сдерживаться, чтобы не ударить им его по лицу.
— Почему ты говоришь мне это сейчас, а не сразу, как я вошёл сюда?
— Я знал, что однажды он придет за мной. Я должен был встретиться с ним на следующее утро в доме Кэт, потому что она работала по ночам в том правительственном здании. Он сказал, что отдаст деньги, если я отдам ее. Но я не дурак, чувак. Он мог бы просто забрать ее в любом случае. Он хотел, чтобы я был там, чтобы он мог убить меня. Итак, я сбежал. Я думал, ты это уже знаешь.
Я пристально смотрю на кусок дерьма на полу, пытаясь осмыслить эту информацию.
— Ты даже не попытался предупредить ее?
— Я был в ужасе. Я оставил ей записку, но у меня не было времени дозвониться до нее. У нее даже нет мобильного телефона.
— Но почему моему отцу нужна была твоя сестра? И если она была так важна для него, почему он послал меня за ней?
Лео дрожит:
— Если я расскажу тебе то, что знаю, ты отпустишь меня?
— Ни единого гребаного шанса в аду. Но я мог бы сделать твою смерть менее болезненной, и прямо сейчас я
