еще и опасна для окружающих, а именно для императора. Наверное, на балы к нему теперь никто Милалику не пустит. Жаль, во дворце ей очень понравилось. Голубоглазый красавец хитро улыбнулся присутствующим и произнес довольно бодрым голосом: — В общем… Думаю, мы рано поднимаем панику. Возможно, что сила второй стихии так и не разовьется, — продолжая улыбаться, он заглянул в глаза девушки и добавил: — Ей уже лет — то сколько?! Милалика аж подавилась, растущим внутри негодованием со смесью обиды. Вы это слышали? Этому грубияну вообще знакомо чувство такта? На свой возраст он не пробовал посмотреть? Поди, скоро песок начнет сыпаться! Хотелось много чего высказать мужчине… Но она, проглотила ехидные слова, решив молчать, так как её предложенный магом вариант более чем устраивал. Мила лишь подарила в ответ кривую улыбочку брюнету и кокетливо моргнула глазками. — А что делать с ее магией в целом? У нее теперь ни одна стихия, ни вторая не может нормально применяться. Дарэл, ты же слышал, что адептка Боллир даже элементарную печь разжечь не может, — резюмировал господин Мисар. Хороший вопрос, конечно. Улыбка с лица девушки спала, словно её и не было. — Обучение — вот выход. Придется многому учиться заново, если захочет и дальше в академию ходить! — припечатал профессор Вот чувствовала же Мила своей левой пяткой, что эта его улыбка не предвещала для неё ничего хорошего. Так и было. — Гарольд, ты возьмешься за это? — теперь все внимание переключилось на господина Мисара. — Извини, друг, но тут я умываю руки, — повел он плечами. — Хм… Почему? — недоумение отразилось на его лице Дарэла. — Всё просто. Ты же знаешь, что я не владею стихией огня, а двумя и подавно, поэтому вряд ли я смогу ее чему-либо научить, — развел руками в стороны преподаватель. — Рад бы помочь, но не в силах. Прости! Придётся тебе самому ее обучать, — этот вывод явно не понравился господину Оушену. — Коллега, у меня и так нет свободного времени в свете последних событий, — не унимался брюнет, возмущаясь. — Я буду паинькой, — влезла в их разговор Милалика, несказанно радуясь такой перспективой. Лучше повода быть чаще вместе с любимым и не придумаешь. Подарок судьбы не иначе! — Послушай, Мила, порой мне кажется, что ты сама серьезность, но иногда… Кажется, что у тебя один ветер в голове, — выдал он ведьмочке. Милалика снова призывала всю свою силу воли, на этот раз для того, чтобы не набросится на главу безопасности с кулаками. Достал! Словно не замечая блеска ярости в её глазах, Дарэл продолжил. — Хорошо! Итак, как мы поступим? До Нового года осталось всего три дня, поэтому ты сможешь еще немного отдохнуть. Я сегодня же проработаю с тобой до вечера, раз все равно здесь. Посмотрим, чего ты сможешь достигнуть, — смирился профессор со своей участью. — И да, мисс Боллир, о том, что ты сейчас от нас узнала, рассказывать никому нельзя, иначе ты первая, кто об этом же и пожалеет, тебе все понятно? Она лишь кивнула головой в ответ, не решаясь даже открыть рта. Раз сказала, что будет вести себя хорошо, значит, придется держать слово. Правда, неизвестно, как надолго её хватит. Эти его вечные подколки и намеки… С ума сводили. Хоть Милалика и старалась не показывать вида, внутри душа ликовала. Дарэл Оушен будет её учить! Даже в самом сладком сне ей такого не снилось! Пусть она и какая-то там бракованная, но теперь у девушки не одна стихия, а целых две, и огонь надо обуздать. — Съешьте лимон, мисс Боллир! — шепнул брюнет, покидая её спальню. Белладонна заволновавшись, что так долго никто не спускается, решила все-таки дочь проведать. Она поднялась и встретилась с магами на лестнице: — Может, чай? — время уже приблизилось к полднику. — Чай с пирогом? Нет, спасибо, Донна. Мы еще часа три-четыре позанимаемся с вашей девочкой и поедем, — ответил ей господин Оушен. — А я бы подкрепился. Аромат выпечки божественный, — радостно проговорил господин Гарольд Мисар, потирая ладоши. — Я только пиджак сниму и вернусь. Ждите меня в комнате, леди, — Дарэл быстро сбежал по лестнице и скрылся в холле. Милу никто не спросил, голодна ли она. Хотя от ягодного пирога она бы не отказалась. Что ж и к такому отношению можно привыкнуть. Она пожала плечами и вернулась к себе в комнату. Раз маг захотел позаниматься с ней, значит не стоит терять ни минуты. К тому же шутки шутками, а ситуация крайне серьезная.
ГЛАВА 16
Маг вернулся, заодно прихватив с собой стул. И начались мучения юной ведьмы. Вела она себя очень тихо, чтобы не вызвать у профессора лишний раз волну негодования, как и обещала. Оказалось, Дарэл очень даже неплохой учитель, объяснял все доступно, терпеливо повторял информацию и оттачивал с Милой теорию на практике, подсказывая, если что не так. Когда у неё что-то не получалось, или она не понимала с первого раза, профессор повторял снова и снова, до тех пор, пока не наблюдал достойный результат. Уже через четыре часа было заметно, что мужчина энергетически выдохся, ставя порой щиты на долгий промежуток времени. Сперва, у Милалики никак не получалось разъединять потоки магии по стихиям, и это приводило к оглушительным взрывам. Каждый раз она ожидала, что после очередного звуко- и светопреставления прибежит взволнованная мама, но потом маг признался, что никто ничего не услышит, ибо наложил полог тишины. Это позволило девушке немного расслабиться и лучше чувствовать силу, которая в ней концентрировалась. Через час мучений, адептка все-таки начала разбираться, каким образом действовать, чтобы вызывать то огонь, то призывать стихию земли. Вместе стихии, к сожалению, действовать пока не могли, постоянно вступая в борьбу друг с другом. Господин Оушен успокаивал ученицу: — Со временем у тебя должно получиться увеличивать силу одной стихии за счет другой, а пока нужно научиться пользоваться хотя бы одной из них. — Хорошо… — ведьмочка наслаждалась его обществом и ловила каждое слово. Было ужасно обидно, так как многое приходилось учить словно заново. А ведь некоторые заклинание Мила проходила в академии еще в начале года. Результаты были. Милалику радовало, что она не безнадежна в своей сложившейся ситуации. А ведь совсем недавно думала, что распрощается с даром навсегда, а то и с собственной жизнью. Девушке нравилось слушать спокойный участливый голос человека, ради которого она существовала. Заглядывая ему в сине-голубые глаза, она всеми силами пыталась концентрироваться на задании, что ей давал учитель, но не всегда получалось, и тогда волшебница начинала тонуть, уплывая по
