бокалами, смеялись и обсуждали экскурсионную программу. За окнами разворачивалась однообразная панорама — море, сросшееся с мрачным свинцовым небом. Шторм ещё не начался.
— Дирижабль поднимается, — заметил британец.
— Как вы это почувствовали? — я спросил тупо из вежливости. Пирог был гораздо интереснее.
— Привычка, — усмехнулся аристократ. — Перепады высот или глубин… Даже не знаю, как объяснить. Возможно, инстинкт.
— Мы встретимся с перекупщиком через несколько часов, — напомнила герцогиня. — Какой у нас план?
— Скажем, что Сперанскому не здоровится, — усмехнулся я. — Плохо переносит полёты.
— И? — Джонс отвлёкся от еды.
— А мы уполномочены вести переговоры, — пожимаю плечами. — Условия сделки в силе, деньги у нас с собой.
— Мы можем быть уверены в честности продавца? — задалась логичным вопросом ясновидящая. — И в подлинности фрагмента?
— Не факт, — отрезал я. — Но это не играет решительно никакой роли.
— Почему? — удивилась герцогиня.
— Господин Иванов намекает, — догадался миллиардер, — что мы в любом случае продолжим игру. Будем блефовать и шантажировать.
— Ваша правда, сэр, — отвешиваю шуточный полупоклон.
Момент, когда начала твориться дичь, мы пропустили.
Всё произошло очень быстро.
Часть посетителей вырубилась. Кто уткнулся лицом в салат, кто сполз под стол или с грохотом упал на ковровую дорожку. Остальные, а их было семеро, резко встали и направились в нашу сторону. Все эти люди носили одинаковые чёрные костюмы. А ещё у них были совершенно идентичные лица.
Я ощутил силу, исходящую от этих персонажей.
Готов ли я к такому повороту?
Да я готов к чему угодно! Поэтому и ношу с собой оружие. Тычковый нож в кармане пиджака и кобуру с наганом под полой этого самого пиджака. Сегодня я в костюме-тройке, чтобы не выбиваться из мейнстрима.
— У нас гости, — цедит Наталья Андреевна.
Мы действуем синхронно.
Встаём со своих мест, выдвигаемся в проход, занимаем круговую оборону. Спина к спине. У герцогини в руках — парные саи. У меня — тычковый нож. Сэр Джонс невозмутимо извлёк из трости клинок, смахивающий на гибрид шпаги и катаны.
Прогоняю ки по каналам.
— Господа, нам нужно поговорить, — раздаётся спокойный мужской баритон. — Но только с одним из вас.
В следующую секунду я понимаю, что остался с потенциальными противниками лицом к лицу… без помощи спутников. Выронив оружие, Наталья Андреевна и сэр Джонс упали на ковёр.
Я поискал глазами официанта.
Весь персонал куда-то запропастился, да и никто из пассажиров не заходил в ресторан. Подозреваю, дверь закрыта, а снаружи висит какое-то объявление. Но это не будет продолжаться до бесконечности.
Семеро одинаковых мужчин рассредоточились по залу, окружив меня, но удерживали приличную дистанцию. Видимо, понимали, с кем имеют дело. Присмотревшись, я понял, что у этих людей одинаковые только лица и одежда. Рост, комплекция, манера двигаться — всё индивидуально.
Вперёд выдвинулся самый невзрачный из противников. Узкие плечи, средний рост. Он развёл руки, демонстрируя пустые ладони.
— У нас нет оружия, господин Иванов.
— Кто вы такие? Что вам нужно?
— Мы называем себя адептами Серебряного Круга, — сообщил мужчина. — И наша встреча спланирована заранее. Предопределена. У нас к вам деловое предложение.
Когда речь заходит о предопределённости, меня начинает тошнить. Да, вы скажете, что мойры научились управлять чужими судьбами, но я лично с этим не сталкивался. В целом же, человек — хозяин своей жизни. Оставим предопределённость для помешанных на тайных доктринах психопатов.
— Я вас слушаю.
Человек прекрасно говорил по-русски. С лёгким акцентом, но это — если придираться. Грубых ошибок он не допускал. И не подбирал слова, что говорило о высоком уровне владения языком.
— Вы знакомы с нашей доктриной, господин Иванов?
Ответил я не сразу.
— Поверхностно. Вы ищете Избранного, чтобы свергнуть Кормчих. Для этого вам нужно собрать Серебряный Круг. И модифицировать вашего героя Абсолютом. Правильно?
— В общих чертах, — признал говоривший. — Я — один из магистров тайного общества. И мне выпала невероятная честь склонить колено перед Избранным.
Закончив говорить, фанатик бухнулся на колени. Прочие адепты последовали его примеру. Я наблюдал за этим маразмом и тщетно пытался сообразить, что сейчас произошло. Избранный? Это они про меня?
— И кто здесь Избранный? — ответ кажется очевидным, но я решил уточнить.
— Вы, господин Иванов.
Гадство.
Этого мне ещё не хватало!
— Поднимитесь уже. И давайте поговорим нормально.
Фанатики исполнили мой приказ.
— У нас мало времени, господин Иванов, — продолжил магистр. — Экипаж рано или поздно попытается проникнуть в ресторан. Если вкратце, то на протяжении последних месяцев произошли знамения, указывающие на вас. Один из наших последователей, Кирилл Сперанский, пожертвовал собой, чтобы мы могли встретиться. Я искренне хочу верить, что его жертва не напрасна.
— Но в его воспоминаниях не было ничего такого, — неуверенно проговорил я.
— Мы внедрили этому человеку ложные воспоминания. Магистры ордена понимали, что с вами придёт ясновидящая, так что мы вынуждены были прибегнуть к столь сложному решению.
— То есть, нет никакого перекупщика? И девятого фрагмента?
— Девятый фрагмент существует, — возразил магистр. — И мы до него почти добрались.
— А от меня что нужно?
— Мы приглашаем вас вступить в Серебряный Круг, — с максимальной почтительностью произнёс магистр. — Вступить на тропу своего предназначения. Вы — потенциально сильнейший одарённый на Земле. И только вы сможете бросить вызов гегемонии Вершителей Судеб.
Я начал размышлять над тем, не перебить ли мне этих идиотов. Похоже, фанатики усыпили моих спутников и других посетителей ресторана. Официантов и поваров тоже вырубили. Правда, я не могу взять в толк, почему у них одинаковые лица. Иллюзия? Хитрая артефакторика?
— У меня к вам другое предложение, — я обвёл взглядом собеседников. — Вы передаёте мне Абсолют, я его использую в своих интересах и возвращаю обществу. За это вы получаете жизнь. Никто не умрёт, все довольны.
Повисла тишина.
— Господин Иванов, — сухо возразил магистр. — Это неприемлемо.
— Как и ваше дурацкое предложение, — отрезал я. — Мойры породили целую карательную систему, против которой я не собираюсь воевать. Во-первых, не вижу в этом практического смысла. Меня не трогают, и я никого не трогаю. Во-вторых, инквизиция обладает ресурсом, который, с большой долей вероятности, задавит ваше сопротивление. Не нужно перекраивать миропорядок. Живите и дайте жить другим.
— Это ваш окончательный ответ? — холодно
